Приходите за счастьем вчера

– Угу. – Взвизгнув от восторга, она стянула с него рубашку и перешла к застёжке брюк. – Да ты, выходит, подкаблучник, Майклсон… Только вредный, ревнивый, себе на уме и… – Оценив степень его возбуждения воочию и одновременно почувствовав на своей груди лениво ласкающие её тело пальцы мужчины, Кет заблестела глазами уже совсем не от смеха. – Но сейчас ты получил меня в полное распоряжение и можешь успокоиться.

– Сейчас меня смиренно дожидается около сотни человек из совета директоров, а секретари обрывают телефоны. – Вычерчивавший языком узоры на её декольте, Элайджа чуть прикусил тонкую кожу шеи, заставляя брюнетку судорожно выдохнуть. – А на завтра на утро назначено ещё сотне. И парочка интервью. В Лондоне.

– Да? – Катерина снова тихонько охнула, внутренне сжавшись от того, как его губы отправились путешествовать по её телу и мягко сомкнулись на соске. – И что же ты теперь будешь делать?

Он на мгновение всё же поднял голову и, посмотрев в расширившиеся от возбуждения зрачки Кет, прошептал, вновь приникая в поцелуе к её губам.

– Не выпускать тебя из постели, кошечка.

Больше они уже не разговаривали.

Форма ног плавно расширяющаяся от ступни к бедру, характеризующаяся узкой щиколоткой, тонкой голенью и объемной верхней частью с обязательным присутствием жирового слоя под кожей.

====== Глава XVII (Часть II) ======

США. Сан-Франциско.

Изменив привычке просыпаться поздно и трудно, Катерина слегка приподняла ресницы. Поняв, что пошевелиться, не разбудив при этом Элайджу, она не может, поморгала, давая глазам привыкнуть к мраку. Тяжёлую декабрьскую ночь, самую длинную в году, всё ещё не прорезали рассветные лучи, но чтобы чувствовать себя счастливой разве нужен свет? Или любимой? Брюнетка тихо вздохнула и всё же чуть отодвинулась, любуясь лежащим рядом мужчиной.

Сегодня было иначе, чем в Лондоне. Не лучше и не хуже – по-другому. Кет не взрывалась от удовольствия – плавала в нём, раскачиваясь на гребне этой волны. Так бережно с ней, её телом, ещё никто никогда не обращался. Первая, свадебная ночь, – стала болезненным кошмаром, вторая – неумелой вознёй, где основной задачей было, стиснув зубы, сломать в себе инстинктивный страх боли. Дальше она старалась подчинять и учиться. Успех был налицо: мужчин сводил с ума неукротимый темперамент их любовницы, который они превозносили до небес. От неё требовали страсти, давали страсть, и Катерина не любила оставаться в должницах. Но, сразу же нырнув во взрослую жизнь с давно прописанными правилами игры, Кетрин уже никогда не побывала просто девушкой, о которой позаботятся и приласкают просто так, не думая, что она сможет дать взамен, и не выставляя оценки её мастерству. Элайджа же, единственный мужчина, от которого бы Кет не стала требовать никаких прелюдий, кроме пары тёплых слов, проявлял поистине адское терпение, обостряя чувственное восприятие и мучительно медленно подводя к экстазу… Чувствовать себя не просто желанной, но и оберегаемой от всего в мире – такого с ней ещё не было.

Не зная, как выразить бурю, поднимавшуюся в душе, Кет коснулась губами плеча мужа. Но стоило ей дотронуться до тёплой кожи, как она позабыла о своём желании лежать тихо, и поцелуи заскользили вправо к шее, дорожкой спустились к груди… Чересчур увлёкшись, Катерина опомнилась только почувствовав, что рука, лежавшая у неё на талии, передвинулась ниже. Мгновенно замерев и кляня себя за несдержанность, девушка уставилась на тёмный силуэт часов вдали на стене, следя за бесшумно кружащими стрелками. Раз, два, три, раз, два… Поняв, что как ни подгоняй этих тонких слуг вечности, а раньше времени они всё равно не придут, она расслабилась. Так прошло ещё десять минут, и, убедившись, что всё же не разбудила мужа, Кет позволила себе прижаться к нему чуть теснее, и, хотя утренняя реакция его организма терпению не способствовала, вновь послушно уставилась на циферблат, в ожидании, когда для неё приостановится бесконечный вальс.

– Учитывая, что я не сплю уже минимум полчаса, – перевернувшись, Элайджа откинулся назад и Катерина, коротко взвизгнув от неожиданности, очутилась сверху, – то так уж и быть не терзайся, маленькая эгоистка.

– Кто ещё эгоист, – фыркнула брюнетка. – Мог бы быть снисходительнее и дать понять, что не спишь.

– Мне было интересно, как долго ты продержишься в неудобном положении, – глядя в смеющиеся глаза, хмыкнул Элайджа.

– И что?

– Никакого терпения, – заключил он. – Хоть в этом ты похожа на остальных женщин.

– Ты сравниваешь?! – выгнувшись, девушка села.

– Мужчины всегда сравнивают, разве ты не знала? – Расправляя сердитую морщинку между её бровей, напомнил Майклсон.

– Негодяй и шовинист. – Припечатала Кет, после чего, оперевшись всем весом на его плечи и не давая приподняться, самодовольно улыбнулась. – Но я ведь сверху, и ты ничего не можешь с этим поделать.

– О’кей. – Откинув упавшую ей на лоб прядь волос, Элайджа наблюдал, как дотянувшись до ночника, она включила мягкий свет. – Но ты принадлежишь мне, и я снова победил. Кстати, где утренний поцелуй?

– А ты его заслужил? – Отползая на другой край кровати, приподняла бровь Кет. – По-моему, нет.

– А, по-моему, безусловно. – Манёвр был предугадан, и щиколотка брюнетки оказалась в стальном захвате.

– После слов о сравнении? – Поняв, что вырваться не удастся, Катерина села, отпустила простыню, «случайно» соскользнувшую к талии, и облизала пересохшие губы. – Ну, ладно, только отпусти. – Она примирительно улыбнулась, проведя ладошкой по его плечу. – Обещаю поцелуй и что не сбегу.

Пальцы мгновенно разжались, и начали выводить узор на ступне.

– Иди сюда.

– И это я нетерпелива? – Отреагировала на приказ Кет, оказываясь рядом и сложив губки бантиком. – Получай один поцелуй… – В следующий момент в не ожидавшего подвоха Элайджу полетела с силой пущенная подушка. – А вот ещё… – Вторая обрушилась с уже большей силой на его голову.

– Какая в вас… страсть. – Задохнувшись от удара набитым пухом комком, уже сама девушка забарахталась в постели, брыкаясь и шаря рукой за спиной в поисках следующего снаряда. Но вместо этого поймала вернувшуюся подушку и принялась вырывать её. Неравенство сил было очевидным, и через пару секунд Кет лежала, опрокинувшись на спину. Раскрасневшаяся, с прыгающими зрачками, смеющаяся, она была настолько хороша в своей дикой красоте, что мужчина, мгновенно растеряв бдительность, перестал думать о том, что за существо брыкается под ним. О чём тут же пожалел.

– Это не по правилам, – вкрадчиво сообщил Элайджа, уставившись пристальным взглядом на фыркающую супругу.

– Правила – ненужная штука! – Заносчиво объявила девушка, поднимаясь с пола – извернувшись и укусив мужа, она освободилась, но не рассчитала и шлёпнулась с кровати, при этом наверняка заработав на будущее парочку синяков. – Твой нос не слишком пострадал. Главное, что я уже не на постели и, значит выи... – заметив зловещий огонёк, разгорающийся в его глазах, Катерина поспешно попятилась к ванной. – Ну, будь рассудительным, ты же всё равно сильнее, и это несправедливо…

– Да? Когда противник поступает нечестно, – он поднял бровь, следя за отступлением и разрешая добыче отбежать, – то развязывает мне руки на несправедливость.

– Нет! – Вопль, изданный Катериной, вырвавшись в раскрытое окно, эхом разнёсся по утренней улице Сан-Франциско, переходя в придушенный визг и, наконец, сменившись судорожными всхлипами.

США. Мистик Фоллз.

Оставалось набрать последнюю цифру, но Елена всё медлила. Прошла минута – ещё немного и табло «заснёт». Наконец решившись и дотронувшись пальцем до пятёрки, брюнетка поднесла телефон к уху.