Приходите за счастьем вчера

– Знаешь, это всё не страшно, покричали и ладно, но я боюсь, что они меня не простят и через много времени. У нас в семье никто не прощал: ни мама нас, ни Ник Джорджа.

– Они тебя любят, ты их сестра, – привлекая девушку к себе за плечи, ответил Сальваторе. – Поэтому, я надеюсь, вскоре всё уляжется.

– Да?

– Сейчас уже поздно и тебе нужно спать, а завтра с утра первое что сделаю – встречусь с Элайджей.

– Всё у нас получится хорошо, – Бекка одним махом осушила чашку и ласково провела ладонью по его ещё влажным после душа волосам. – Я в ванную?

– Беги. – Сальваторе крепко поцеловал девушку в губы и прижал к себе. – Не к месту, но спасибо за чай и за всё здесь.

– Всё?

– Тут чисто и хорошо. Хотя, – он улыбнулся, обхватив запястья девушки двумя пальцами, – подозреваю, что это счастье от нервов и ненадолго.

– Ну… Если ты захочешь, я буду включать пылесос и заваривать чай не только в нервных обстоятельствах. За отдельную плату, конечно.

– И снова ты Майклсон до мозга и костей. А как же чувства?

– Тогда уже Говард, все Майклсоны – люди больших страстей. Но чувства непрактичны. Ты можешь составить мне компанию в ванной. Немножко позже.

– Тебе нужен мой якорь?

Пошлость сказанная вовремя бывает невероятно полезна – позабыв о собственном напряжении, Бекка звонко расхохоталась.

– Определённо, да! Мне нужно держаться за самый высококачественный якорь.

Она ушла плескаться, а Деймон отставил чашку с недопитым чаем. Добродушное выражение лица исчезло, стоило захлопнуться двери в ванную комнату. Как-то совсем не так он представлял начало совместной жизни с Бекс, куда более радостным, но дело было даже не в этом. Деймона злило, что Ребекка не понимала основного – она имела право решать сама с кем и как ей жить, и прощать её совсем не за что. То, что творят Майклсоны – несусветная глупость, а Бекс же явно испытывала чувство вины… Получается вины за то, что выбрала его, Деймона Сальваторе, в мужья.

Ополоснув чашки и поставив их на мойку, он улыбнулся раздававшемуся негромкому девичьему пению из ванной, с удовольствием оглядел небрежно сброшенную Беккой на стул одежду – ещё одна странность, обычно присутствие женщины в квартире, точнее такое хозяйское присутствие женщины, его почему-то злило, – и собирался уже открыть туда дверь, когда раздался звонок в дверь. Вздохнул – Деймон уже догадывался, кого принесла нелёгкая на ночь глядя, – и открыл дверь.

– Дать бы тебе по роже, но меня больше интересует, где Бекка?

– И тебе добрый вечер. – Через порог хмыкнул Сальваторе. – Она здесь, вполне в безопасности.

– Я забираю свою сестру домой, Сальваторе, – нетерпеливо бросил Николаус. – Позови её.

– Она тебе не вещь, чтобы её забирать, да и теперь это сделать проблематично. Бекка купается. Оставь её в покое до завтрашнего утра, а завтра всё обсудим.

– Я сам разберусь, а ты… – с уст Клауса сорвалось непечатное выражение.

– Не думаю. – Голубые глаза Сальваторе приобрели льдистую холодность. – Убежала она от вас и вашего хамства, а что убежала ко мне – дело второе. Между прочим, – Деймон оскалился в улыбке, – ты вот-вот переступишь порог частной собственности, и у меня появится эксклюзивное право тебя пристрелить. Или, на худой конец, врезать как следует.

– Деймон, – раздался из ванной мелодичный голос, заставивший Майклсона подобраться. – Кто не успел, тот опоздал, теперь никакого совместного душа минимум до утра…

Клаус мгновение смотрел на появившуюся в коридоре довольно улыбающуюся сестру, закутанную в слишком большой для неё мужской халат, босую и рассыпавшимися по плечам мокрыми волосами. Потом на Сальваторе. Потом снова на замершую в оцепенении Ребекку. И вдруг до Майклсона дошло с очевидностью, что этот ублюдок её трахал. Имел как хотел и, вероятно, уже не раз. И сделает это, когда он уйдёт, потому что Ребекка предпочла ослушаться, и интересы семьи…

Быстрым шагом подойдя к ней и схватив блондинку в охапку, он попытался выставить её из квартиры и тут же получил мощнейший удар в челюсть. С трудом удержавшись на ногах и в ужасе закрыв лицо ладонями, Бекс опустилась на пуфик: рядом кипела животная ярость – упавший Клаус сумел схватить Деймона за ноги и рвануть на себя, теперь они катались по полу прихожей. Оба были в одной весовой категории, ловкие и тренированные – вопрос, кто одержит верх оставался открытым. Она медленно развела пальцы и взглянула через просветы.

– Не нужно. Ник, пожалуйста! Так ведь нельзя… Деймон! Дей!!

Глупый лепет – Бекс никогда не видела до этого настоящих драк, их мерзости, далёкой от киношных схваток в фильмах с Джеки Чаном, которые любила с детства, не слышала какое бывает оглушительное, хриплое дыхание и грязная речь. Жившая в тщательно оберегаемом мирке, она в оцепенении смотрела на то, как искажаются животной яростью замазанные кровью из чьей-то разбитой скулы или носа лица обоих мужчин. Пусть Бекка и не могла понять всей силы скрытых ударов по почкам и печени, захватов за шею, но сквозь слёзы ясно видела обезображенные ненавистью, совершенно чужие лица любимых ею людей и этого было достаточно.

– Прекратите, иначе я вызову полицию! Прекратите! – Конечно, никто не слушал плачущую девушку. – Пожалуйста, прекратите…

Завизжав, желая только одного – стереть эту злобу, она рванулась вперёд и влезла между мужчинами. И снова тонко, но уже не слышно для себя самой, закричала – сильный удар распалённого, не ожидавшего этого её броска вперёд брата, увидевшего пространство для замаха, пришёлся ей в скулу. Перед глазами поплыло. Боли не было, только оглушило, и Ребекка, потеряв ориентацию в пространстве, сделала пару шагов и рухнула как подкошенная. Оба мужчины бросились поднимать, но Сальваторе успел первым подхватить прежде, чем она ударилась головой о паркет.

– Бекка? Бекка? Возьми её, лёд в холодильнике…

Тело было невесомым, голоса раздавались откуда-то со стороны, а перед глазами кружил звездопад, но прикосновение чего-то холодного заставило вздрогнуть и капавшие слёзы из глаз усилились. Заскулив от внезапно охватившей всю правую сторону лица сильной боли, девушка открыла глаза. Перед ней было склонённое лицо Деймона, со следами крови на губах, и она снова зажмурилась.

– Прости, – скорее почувствовав, что не так, чем поняв это, он быстро вытерся рукавом. – Открой глаза. Попробуй пошевелить челюстью и открой, потом закрой рот.

Бекс послушалась – всё удалось.

– Со мной всё в порядке, дорогой, не сломано, – она села и, почувствовав короткое пожатие руки Деймоном, взглянула на стоявшего в нескольких шагах брата. – Ты всем доволен, Ник?

– Мне жаль, что я случайно ударил тебя, – взгляд его серых глаз смягчился, но лишь на мгновение, а в следующую минуту подбородок упрямо выпятился, – но не о том, что хотел сделать. Ты должна вернуться домой.

Она долго молчала, наконец, отложила салфетку со льдом. Странно, и в первую очередь, это было странно для самой Бекки, но её голос не дрожал: