Приключения иммигранта - Алистер

– Хочешь разделить со мной ночь?
– спросила она, поднимая с песка платье.
– Я тебя не обижу.

"Не хочу" - было бы наглой ложью, достойной молнии с небес. Но ничего из того, что должно быть известно нормальному человеку о контрацептивах и прочих сопутствующих вещах, он здесь не знал. Гиата правильно поняла его едва заметное колебание, поскольку широко улыбнулась и продолжила:

– А я знаю, о чем ты думаешь! Но я не планирую сейчас детей, а тех болезненных ужасов, о которых рассказывают иммигранты, у нас нет. Ну так что?

– А не боишься, что у меня могут быть?

– А мой организм их сожжет. Ну А-алистер!

Возражений не осталось. Впрочем, их, наверное, в любом случае не было бы. Они даже не ушли с пляжа, а под утро Алистер заснул на прохладном песке крепко, как на перине, был разбужен страстным поцелуем вскоре после рассвета, умыт немилосердно щипавшей глаза морской водой, доведен за ручку до дворца и сдан ухмылявшемуся Ленни с рук на руки.

За такое выражение лица хотелось засветить в физиономию, тем более что о Ленни у него с прошлого визита остались смешанные воспоминания, но Алистер сдержался и даже поздоровался.

– Тебе тоже доброе утро, - сказал имперец на своем беглом, чистом Стандарте. Шпиону, конечно, положено, но контраст с Гиатиным щебетом был разительный.
– Валишься с ног или сначала завтрак?

– Завтрак, - выбрал Алистер. Признаваться, что засыпает на ходу, не хотелось.

– Ну пошли.
– Ленни провел его очередной запутанной вереницей поворотов в то, что здесь, видимо, сходило за столовую: средних размеров комнату с длинными столами и квадратными деревянными табуретами. Стойка с табуретами повыше проходила по одной из стен, за ней была хорошо видна кухня с агрегатами из блестящего материала, странно смотревшегося рядом с каменными стенами и деревянной обшарпанной мебелью. На кухне возилась с чем-то невидимым глазу девочка в сером... сарафанчике? платье без рукавов? Алистер и в Федерации-то детали женского туалета в половине случаев не мог правильно обозвать... Ленни подхватил со стойки пару тарелок и плюхнул их на стол, чудом не раскидав содержимое. На другом конце стола уткнувшийся в книгу мальчик неодобрительно глянул в их сторону, но ничего не сказал.

– Ешь, сейчас принесу нам чего-нибудь жидкого.
– Ленни опять обернулся к стойке, а Алистер потянул в рот поджаристое непонятно что с одной из тарелок. Сыр - не сыр, мясо - не мясо, даже не вездесущая рыба...

– Синтезированный белок, а это - такие же углеводы, - просветил вернувшийся с кружками имперец, не дожидаясь вопроса.
– Быстрее и проще в обращении, когда готовишь на такую толпу народа. Молоко настоящее.

– Молоко нельзя синтезировать?

– Можно, но от коз мы получаем не только и не столько молоко.

– А что?
– спросил Алистер, отхлебывая осторожный глоток. Козье молоко он пробовал впервые.

– Шерсть и козлят.

– "Козлят" - в смысле мясо?

– В конечном счете, но в основном детям поиграть. Знаешь, как интересно играть с козлятами? Не хуже, чем с собаками.

– А потом - в котел?
– издевательски поинтересовался Алистер, которого деревенская романтика не привлекала.

– Кому как повезет, - ничуть не смутился Ленни.
– Кого-то в котел, конечно. Вам в школе показывают картинку о наработке и употреблении органических соединений в природе?

– Пищевую цепь, что ли?

– Тебе видней, как она называется.

Что-то Ленни лидирует в списке "самых странных собеседников в Империи" с большим отрывом... Ну какое им обоим дело до коз, козлят и, несомненно, козлов? Алистер набил рот палочками с одной тарелки, хрустящими кружочками - с другой, и впридачу хлебнул молока, чтобы прекратить этот идиотский разговор. Ленни тоже отпил из своей кружки.

– А ты чего не ешь?
– спросил Алистер, когда дожевал содержимое тарелок.

– Я завтракал не так давно.

– Это когда же ты встал?

– Перед рассветом.

– Работы много?

– Нет, плохо сплю последнее время.

Нет, точно "утренник вопросов и ответов" пора сворачивать! Но Алистер все-таки не удержался и спросил:

– Почему?

– Это не то, чтобы сложно, но долго объяснять. Давай я тебя лучше познакомлю с ребятами, кого ты пока не знаешь.

Можно было, конечно, возразить... А можно и не возражать, а вернуться к вопросу позже, на свежую голову. Раз уж тут все делают вид, что он свободен, никому не нужен и может спрашивать, что в голову взбредет у кого попало. Алистер помог Ленни отнести посуду за стойку и сунуть ее в специально предназначенное гнездо - девочка в сером сарафане поблагодарила их на имперском, даже не оборачиваясь - и они направились вверх, к уже знакомому фонтану и через дверь, указанную вчера Райвеном. За дверью обнаружилась большая светлая комната с несколькими окнами. Выражение "настежь распахнутые" было к ним неприменимо, потому что механизм "запахивания" отсутствовал как таковой. Окна выходили на главную площадь и море. Размер и конфигурация помещения наводили на мысль о спортзале, но мебель тут стояла скорее офисная: столы и большие экраны, непонятного назначения панели, блоки, комки и шланги по стенам и вдоль столов (может, так тут выглядят аналоги компьютеров?), полка с книгами, стеллаж с непереплетенными бумагами. Если посадить по человеку за каждое рабочее место, то сюда можно было впихнуть человек пятьдесят, но в это раннее время набралась едва ли дюжина. Серьезный светловолосый человек, выглядевший - единственный - как учитель-практикант, а не как ученик в средней школе, сидел в левом дальнем углу и что-то быстро говорил в протянувшееся от пупырчатого комка на столе к его щеке щупальце. Его стол, оказавшийся при ближайшем рассмотрении не мебелью, а интерактивным прибором, мельтешил плывшими в нескольких направлениях символами. Остальные обитатели комнаты были предсказуемо черноволосые и молодо... выглядевшие, если Алли, конечно, тогда не соврал. Алли и Райвена, кстати, тут не было, а вот Дари сидел, навалившись грудью на "стол" и сосредоточенно водя пальцем туда-обратно по экрану, полному точечек, стрелочек и закорючек. Над ним стоял еще один знакомый... Алистер мотнул головой, решив было, что это привиделось ему от усталости, но нет, за приключениями точек и не точек внимательно следил тот парень, искаженное болью лицо которого он лично наблюдал в продемонстрированной Алли пленке о "традиционных имперских методах допроса". Да, точно тот самый, и Алистер даже может показать, откуда именно торчали те страшные иголки... В усталом мозгу зашевелились вероятности. Ленни, правильно истолковавший его остолбенение, позвал: "Дари, Киери! Оторвитесь, посмотрите, кто к нам пришел!"

Оба мгновенно обернулись - Дари вскочил.

– Алистер! Я думал, ты до весны не вернешься, что ты тут забыл?

– Он бы, может, и не вернулся, - ответил Ленни.
– Но Гиата испугалась, что он без присмотра потеряется, и попросила Райвена его забрать.
– Алистер не успел даже возмутиться, как имперец продолжил, обращаясь уже к нему: - Да, я понимаю, что ты нигде не заблудишься и не пропадешь, но не пересказывать же ей было с утра пораньше твою рабочую биографию.

– Что она с тобой делала?
– с интересом спросил Дари.

– Зачем ты спрашиваешь, ты же знаешь Гиату!

– Алистер, ты себе ничего не потянул? А то с вами случается... Сэнди, вон, до сих пор с ужасом вспоминает!

– Не потянул, - огрызнулся Алистер на единственный вопрос, все еще нуждавшийся в ответе. Он бы с удовольствием рявкнул: "Не ваше дело", - но только у него тоже было, что спросить: - Когда Гиата успела поговорить с Райвеном, мы же все время были вместе?

– Когда угодно, она с ним телепатически разговаривала. Ты легко мог не заметить.

– То есть вы все-таки телепаты?

– Обязательно. Показать?

– Покажи.

– Отведи Дари в другой угол и скажи ему что-нибудь.

Дари, улыбаясь до ушей, проследовал к окну, выслушал серию не связанных друг с другом чисел, с десяток таких же существительных и первые строки "Поэмы о доме", которые почему-то пришли Алистеру в голову несмотря на то, что именно это приторно-патриотическое произведение он всегда терпеть не мог и ни разу не учил наизусть.

– Все, или еще будет?
– спросил Ленни. Все присутствующие в комнате теперь внимательно следили за разговором - вместо того, чтобы заниматься делом, разве что белобрысый парень по-прежнему диктовал в свое щупальце. Дисциплинированный какой...

– Все, повторяй.

– Два, сто пятнадцать, шестьдесят четыре, триста восемьдесят три, две тысячи одиннадцать, восемь, девятнадцать, двадцать пять тысяч четыреста тринадцать, сто сорок четыре, пятьсот девяносто семь, звездолет, камень, бетонопласт, книга, молекулярная биология, ром, качели, опера, прорубь, бронежилет. "Как солнце, дарящее свет, как ключ, источник влаги нежной, в чужом краю, где счастья нет, где жизнь казалась безнадежной, меня спасала мысль о ней". А дальше ты помнишь?