Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Принц Половины Осени
Шрифт:

Хьюго? Ты чего здесь делаешь? Его брови поползли вверх. Ты же замёрзнуть можешь.

Ты тоже.

На его скуле синела крупная ссадина, вокруг которой расцветал фиолетовый синяк. Даже не хотелось спрашивать, с папой ли он подрался или с шайкой хулиганов чуть позже.

Папа волнуется. Он сожалеет.

Прекрасно, он устало выдохнул и развернулся. Подошёл к

ступенькам и сел на них, подперев голову рукой. – Иди домой.

Мне сегодня утром звонил Ричи. Он спросил, почему ты не…

Иди домой, Хьюго.

Я посмотрел на него, мысленно сосчитал до десяти. Подошёл и сел рядом. Дождь грохотал вокруг, будто изолировал нас от всего мира, размывая границы предметов за пределами заправки. Пейзаж превратился в серое пятно с белыми проблесками капель. Будто рябь.

Папа уже не злится. Ты зря вчера ушёл, он волнуется.

Не в папе дело. Вчера я просто выплеснул на него всё. Раздражённо пробормотал Томас, отводя глаза. Хватит, ладно? Просто иди домой. Пожалуйста, иди. Он звучал зло, обиженно, расстроено всё вместе. Его голос заметно дрогнул.

Ты можешь мне рассказать.

Это не то, что мы должны обсуждать.

Он быстро помотал головой, прижимая руки к животу. Смотреть на него было больно, он всегда был тем, кто бодро улыбнётся, поможет встать при падении. Но Томас разбит. Что-то его уничтожило, что-то его сломало.

Расскажи мне. Тихо сказал я. Это будет секретом, обещаю. Я никому не скажу.

Томас повернулся ко мне, он немного покачивался, очень громко дышал. Я уже начал догадываться, что пожалею о своём вопросе. Мир вокруг рассекла яркая молния.

Я сделал очень плохую вещь. Если об этом кто-нибудь узнает, я окажусь в тюрьме.

Я сглотнул, а мой брат продолжал смотреть на меня выжидающе, в его глазах блеснуло извращённое удовольствие, потому что он оказался прав. Он получил правильную реакцию от меня. Смог меня удивить и напугать.

Видишь. Я же говорил.

Поэтому папа так ругался?

Нет! Я же сказал, что дело не в нём! Он озлобленно мотнул головой. Просто…я на нервах. Мне страшно, и вчера я не смог удержаться. Выплеснул весь страх, всю злость на папу. Потому что…потому что он единственный, кто может дать мне отпор. Срыва на ком-то слабее я бы себе не простил.

Что ты сделал? Я сам не ожидал, что мой голос будет звучать так твёрдо и ровно. Приказной тон, но до отца ещё далеко.

Помнишь, ты мне рассказывал про того парня, который тебя в школе доставал?

Кончено, да. Я помнил, как он надоедал мне, как постоянно подшучивал. Он был старше года на четыре, а об его издевательствах я говорил только Томасу.

Не хотел, чтобы в классе надо мной из-за этого смеялись. Но потом я задумался, и сердце гулко бухнуло в груди. К тому моменту я этого парня уже почти неделю не видел. Не видно в коридорах, не слышно на площадке. Никаких толчков под рёбра, никаких плевков вслед, никаких глупых и обидных шуток.

Нет, я прошептал это едва слышно. Ты не мог.

Я убил его цепью. Позвонки раздробил…

Конец фразы разобрать не удалось. Томас закрыл лицо руками, громко простонал что-то нечленораздельное. Я сразу подскочил. Тошнотворное чувство клубилось в горле и груди, а внутренности начали переваривать сами себя. Нечеловеческий холодный страх сжал глотку.

Ты…зачем ты… слова путались, готовые предложения превращались в месиво из букв. Можно было поговорить, можно было даже подраться…

Я знаю! Знаю, понимаешь?! Он вскочил и пнул погнутую банку, которая валялась под его ногами. Я был так зол на него. Ничего не смог с собой поделать. Это было невозможно. Я не смог это остановить, ясно тебе?

Ты ведь…человека убил. Тихо заключил я скорее для себя. Чтобы забить эту мысль себе в голову, подвести итог.

Знаю. Томас смотрел куда-то вбок. Я видел его родителей, его мать всё надеется, что он жив. Она почти потеряла связь с реальностью. А его отец на взводе. Томас отвернулся, запрокинул голову и взвыл.

Я обещал не говорить. Мои руки тряслись. И я не стану.

Дождь бил по земле, гром разносился всюду, вызывая содрогания во всём теле, будто само небо осуждало им содеянное…

Меня сильно шлёпнули по щеке. Я вскрикнул и прижал руку к горящей коже.

Какого чёрта? Это больно! – громко прошипел я.

– Ты глаза закрыл, я испугалась.

Я закатил на неё глаза:

– Какая разница? Всё равно мы почти все умрём.

Я отполз к стене, почти вжался в неё, переваривая то, что вспыхнуло в Лабиринте. Если Томас убил парня, который портил мне жизнь из-за приступа гнева, вызванным заботой, то он мог легко убить родителей из ревности.

– Вот ведь чёрт, – сказал я тихо себе. Этот шёпот поглотил крик экрана.

Страшный вывод сжал голову и грудь холодом. Он сделал это из-за меня, он снова стал убийцей.

***

Я не понимал, сколько времени прошло, потому что понятие «время» в этом месте превратилось в безразмерную величину, которая, по большому счету, вообще не имела значения. Время снова начнет ход, когда железная дверь откроется. Надо было заострить внимание на постороннем звуке, забыть о кряхтении, хрусте, который доносился со стороны экрана. Отличный способ уцепиться за реальность, чтобы не сойти с ума окончательно. Господи, что угодно, чтобы перестать прокручивать в голове новое воспоминание. Я ухватился за звук капель, которые ритмично били об пол. Пробирающий звук пустил корни в моей голове. Я начал считать.

Поделиться с друзьями: