Привет рогатому!
Шрифт:
– Если ты меня не спасешь, я перестану в тебя верить!
И, о чудо, гриф-мамаша мягко опустилась на землю.
– Ху! С меня ничего не причитается. – Обрадовалась я. И слышу топот ног, многочисленных ног. И сразу же вспомнились огненные твари, ползущие в костяной башне в доме Рекоции.
Но не может же мне после всего так везти, правильно? Или нет?
Равномерный и бесперебойный топот маленьких ножек продолжался, а в том тепле, которое я наконец-то ощутила, он стал сродни стуку колес в поезде. К тому же мамаша-гриф более никуда не спешила. Так что не было ничего предосудительного в
31.
Когда двери портала разошлись, и на площадке приема появилась фигура «прибывшей», четверо присутствующих застыли. Вызволяя жертвенницу из плена, они никак не могли предвидеть, что девушка так изменится. Светящаяся двухметровая особа на площадке шевельнулась и, вздыбив перья, поднялась на когтистые лапы.
– Это же не Галя…?! – полу-вопрос полу-восклицание Ирвит эхом разошлось по оранжерее. Ее муж Себастьян поспешил обнять жену.
– Но почему же? – Улыбнулся Вестерион.
– Носки на ней есть, именно те носки.
Носки красовались на ногах прибывшего, точнее, на его пальцах. Переступая лапами, гигант вышел из темноты проема и оказался в освещении просторного зала. Только тут он смог встать в полный рост и, удивленно озираясь, прищелкнул клювом.
– Съел?! – воскликнула демонесса. Указывая на порошок, осыпающийся с носков. – Это же эльфийская приправа….
– Приятного! – поддержал Вестерион.
– Нет, только раздел. – Успокоил жену Себастьян. – Только раздел.
– Такую разденешь, - буркнул Нардо, медленно спускающийся по ступенькам. – Она сама кого угодно разденет и разует, заставит мыться.
– Да хватит вам! – Отмахнулась от них чертова бабушка. Она подошла птенцу и подала знак, чтобы наклонился. Птенец приблизил к ней голову. Ласково поглаживая черный хохолок, Рекоция спросила:
– Керимчик, дорогой, а мама твоя где?
В ответ долгий тихий клекот и фырк.
– И что это значит? – ухмыльнулся Вестерион, - его матушка жертвенницу доедает?
– Нет, его мама ушла на охоту.
– И с охоты принесла носочки? – возрадовался зеленый монстр.
– Нет, но обещала скоро вернуться. – Птенец, вскинув голову, еще раз прищелкнул клювом.
– Она сюда летит. – Перевел Нардо.
– Как сюда?! – Ирвит вцепилась в мужа. – Это же не просто гриф! А Галлоранский стекуляр Животворец.
– Точнее сказать Живопоедалец, но нам все равно следует встретить Графиню. Керим, - обратился к птенцу черт, - сам переместишься, как я учил или мне помочь?
Ответа не потребовалось, пятиметровый грифенок исчез, а вместе с ним и Галины носочки.
***
На полянке перед клыкастой пастью домика чертовой бабушки материализовался грифенок, а за ним на поверхности появились хозяйка и ее гости. Через мгновение к ним подоспел бледный Люциус с рваным куском пледа в руках.
Птенец прищелкнул клювом и склонил голову, приветствуя Темного Повелителя. И клекотом спросил, не отдаст ли тот угощение сейчас.
– Это что такое? – возмутилась чертова бабушка.
– Это же мой плед! Где вторая часть?
– У него стоит спросить, - махнул Темный повелитель в сторону грифенка и опустился на садовую скамью.
– Попросите срыгнуть, и будет полный комплект, - развеселился Вестерион.
Поймав укоризненные взгляды, замолчал.– Моя последняя надежда съедена!
– вздохнул Темнейший, отбрасывая кусок пледа. Чем тут же воспользовался голодный Керимчик. – А он даже носочки присвоил, Живоглот!
– Ваше Величество, Галю он не трогал. – Заступился за птенца Нардо. – Только плед.
– Тогда где она, Керим? – насупился Темнейший. – Признавайся, пока я тебе не общипал! – Керимчик в испуге упал на лапы и голову к земле пригнул:
– Что значит - не знаешь?
– Лишь то, что он не знает. – Ответила Ирвит, и муж ее поддержал:
– Мы перебросили его ранее.
– Тогда где твоя мать? – голос Темнейшего звучал громогласно, и притихший птенец спрятал голову в перьях. За него ответил Себастьян:
– На охоте была.
– Она уже вернулась. – Отрубил Люциус, - принесла ему хвост Черной Гадины. И Гали там нет.
– Сейчас она летит сюда, - сообщила Рекоция. – Мы поэтому и поднялись.
Ирвит внесла свое предположение:
– Задерживается?
– Или ждет подходящего момента для появления. – Ухмыльнулся Вестерион. – Когда пищеварение нормализуется. После такой жертвенницы, как ваша, даже самый крепкий желудок взбунтуется.
Грифенок вскочил на ноги и подпрыгнул, создав маленькое землетрясение. Его счастливый клекот оглушил округу. В ответ над площадкой раздался еще более громкий призывный клич Графини.
– Что-то вкусненькое ему несет, - перевела чертова бабушка.
– Что значит - вкусненькое?
– улыбнулся Нардо и сел с другого края скамьи.
– Еще более вкусненькое, чем хвост Черной гадины?
Птенец прищелкнул клювом.
– Как девицу?
– встрепенулся Люциус. Но подумав, он сел обратно. – Если сюда несет, значит - уже переварила…
– Я не смогу этого видеть! – Ирвит упала в руки мужа.
– Я тоже. Простите, Повелитель.
Люциус качнул головой и семейная пара исчезла. Рекоция сжав руки на груди, присела возле него, в то время как Вестерион остался стоять:
– А я такое не пропущу. Жаль, запечатлеть не на что.
Черная точка, вспорхнув с утеса, медленно приблизилась к ним. Гигантская птица очень аккуратно опустилась за ухоженным садом Рекоции и тихо пророкотала, приветствуя всех. Когда она в знаке почтения перед Темным Повелителем склонила голову, Вестерион отмер:
– Это и есть Галлоранский стекуляр Животворец?! Но… но я был уверен, что она всего лишь в два раза превосходит птенца!
– Нет, это Керим, став взрослым, будет в два раза больше матери. – В голосе Темного повелителя сквозила горечь. – Здравствуй, Графиня. Был бы рад встретить тебя при других обстоятельствах …
– Где твой подарок, дорогая? – всхлипнула чертова бабушка. Послышался клекот и Нардо перевел:
– С собой все-таки…
Графиня вывернула голову так, что задевала макушкой, а затем и клювом, спину. Глядя на ее движения, посол из 98 мира позеленел пуще прежнего.
– Это она сейчас все-все предоставит? – встрепенулся Вестерион, - весь объем съеденного?!
– Рекоция грустно кивнула, а птенец, довольный собой и ситуацией, подпрыгнул на месте. Посол представил этот «поток провианта» и тут же прикрыл свой нос.