Призраки иного мира

На мыслях о сочувствии наш путь пересёкся с какой-то круглой площадью, в центре которой была крупная статуя Селестии. Данная солнечная принцесса была изображена, будучи одетой в доспехи и в агрессивной позе – с расправленными крыльями и выставленным вперёд правым копытцем, будто направляла войска в атаку. Лира говорила, что до войны такие статуи стояли повсюду, теперь они стали редкостью и представляют историческую ценность. Скорее всего, Красный Глаз в прошлом демонтировал и спрятал это произведение искусства, иначе Лира не знает, как эта статуя могла уцелеть после творившихся в Филлидельфии событий, но не статуя меня заинтересовала, а то, на что она указывала. Прямо перед ней стояла деревянная конструкция типа виселица с закреплённым сверху раскрытыми зонтиками и десятком повешенных пони. В основном земных, но были два единорога и один пегас. От мысли снять повешенных быстро отказался. Этот десяток мертвяков охраняли также десяток копытных и аж два грифона, которые что-то между собой обсуждали. Тут любопытство взяло верх над осторожностью, но в разумных пределах – я легонько ткнул Лиру и указал ей на пернатых. Та без слов поняла, что я хочу узнать, о чём они говорят, и помогла подобраться ближе.

— Какого мы здесь торчим? – говорил похожий на грифа (они ведь обычно похожи на орла) грифон. Причём, тот, что говорил, был заметно моложе. — Трупы ведь не убегут, да и без нас тут хватает охраны.

— Соблюдай субординацию, - ответил второй гибрид птицы и млекопитающего. — У нас приказ. И кто знает, о чём думают эти травоядные.

— Думаешь, среди подписавших контракт будут сочувствующие СНС?

— Не думаю, но осторожность не повредит. Докладывают, что на вокзале какой-то псих убил двух наших новичков, и до потери памяти избил подтирал из Squeaky.

— Его поймали?

— Ещё нет, но наша цель не приезжий. Мы могли перебить не всех «игроков», да и этим большеглазым нужно показать их место.

— Это точно, после гибели Грознопёрой они вконец берега потеряли. Даже жаль, что, проводя столько задержаний, мы больше перерабатываем, чем вешаем. Стерн на них нет.

Стерн – знакомое имя. В книге Мелкопипки так звали гифину-садистку, работавшую на Красного Глаза. Причём, работавшую не за деньги, а за идею. В общем, за эту идею она и погибла. Даже в «День Солнца и Радуг» она не покинула свой пост, на котором и встретила свою смерть в лице зебры Ксенит и её дочурки Сефир.

— Мне всё равно, сколько их. Мы их задерживаем, а они прибывают, мы их перерабатываем, а они устраивают мятеж. Мы их вешаем, и стало гораздо спокойней. Конец очевиден – мы перебьём их всех… Только бы не опуститься до рейдерских привычек.

— Прибивать к стенам? Вешать на крюки? А неплохая идея.

— Серьезно?

— А почему нет? – удивлённо спросил молодой. — Многие брезговали нападать на их лагеря, и даже Дарительница, увидев себя в зеркале, усмотрела в себе рейдера. Практика рейдерства не так уж и плоха, нужно лишь правильно её использовать. Именно пони-рейдеры смогли пережить тот ужас после падения бомб, не отсиживаясь за облаками или в укреплённой башне.

— Думай, о чём говоришь! – сурово сказал старший. — Это противоречит кодексу! Кодексу, который подписала Гаудина!

— И где сейчас наша некогда грозная командующая? Кодекс – лишь свод правил для поддержания репутации честного наёмничества. Сейчас идёт война, а на войне все средства хороши! Дарительница говорила, что чтобы спасти пони, она добровольно стала злодейкой, но считаем ли мы её таковой? Также и мы, чтобы избежать очередного мятежа, должны показать этим травоядным, с кем они имеют дело! Пристрелим, повесим или прибьем к стене – какая разница, как они сдохнут? Если для того, чтобы избежать мятежа и спасти жизни подписавших контракт, нужно перенять несколько привычек рейдеров, то я только за.

— Может… Может, ты и прав. Ты не первый, кто так говорит. Я организую встречу с начальством.

— Неужели с самой?

— Да, именно с ней, - кивнул старший грифон.
– Твоя идея может быть полезна. Травоядным нужно показать, кем были состоящие в наших рядах пони. А сейчас стой смирно. Наша смена скоро кончится, а мне нужно выпить.

— Мне тоже. Может, выпьем вместе?

— Буду рад, только вначале снимем кобыл.

— Что? Уже?
– удивился молодой.
– Они ведь должны провисеть ещё сутки!

— Да не в том смысле, дурень!
– хохотнул командир.
– Эти милашки пусть и дальше висят. А мы сходим в бар, земные хорошо работают языком.

Дальше пошли обсуждения преимуществ работы ртом у тех, кто от природы лишён магии и пальцев, а мы с Лирой, отойдя за угол, стали обсуждать услышанное.

В общем, СНС не единственные, кто оказывал сопротивление. В этом городе была ещё какая-то группировка, которая недавно устроила провалившийся мятеж. Именно его следы мы и наблюдали на вокзале, да и вообще всём городе. Сейчас эти мятежники либо на «переработке» (что бы это ни значило), либо в петле и под зонтиком в назидание другим. Сами жители уже потеряли надежду (не то, что не сопротивляются, а даже не запирают двери) и жмутся по своим домам в ожидании очередной зачистки. Когти же искренне считают, что вершат благое дело, а во имя добра все средства хороши. Сейчас это виселицы, но скоро дело дойдёт до рейдерского беспредела, а, учитывая, что большая часть пони-наёмников в прошлом как раз были рейдерами, то можно не сомневаться, обязательно дойдёт. Конец у этого немного предсказуем: вскоре у наёмников от крови крышу снесёт и пойдёт работа на свой карман. Начнется передел сфер влияния, денежная движуха (пусть даже деньгами здесь являются пробки от бутылок) и прочие явления, от которых организация наёмников сгниёт прямо на глазах. Не нужно быть гением, чтобы понять: стоит «солдатикам» волю почуять, как они будут думать «Почему не я главный? Почему кто-то слаще жрёт и дольше спит, а не я?». Простым жителям в этом случае можно только посочувствовать. Есть вещь и похуже войны - Беспредел называется. Вскоре жители на своей шкуре почувствуют, что зачистки - ещё не самое страшное. Однако перечисленное - худший случай. Всего этого можно избежать, и есть аж два решения.

Первое: у наёмников должен быть сильный лидер, не обделённый моральными качествами. Ранее им была Гаудина Грознопёрая, которой я отрубил голову. Её наследником должна была стать дочь Гаудины – Реджи, но её я убил ещё раньше, намотав птице-львицу на шестиствольный пулемёт. Теперь у наёмников какой-то другой лидер, но, судя по разговору грифонов, его моральные качества, вполне допускают практику рейдерства. Неужели Мелкопипка? Сейчас лучше не гадать и узнать наверняка.

Второе: успешно осуществить план СНС, в котором мы должны устроить и возглавить революцию. Это будет непросто. Предыдущий мятеж подготовил наёмников к подобным неожиданностям. Жители не горят желанием сопротивляться, а те, кто хотели, большей частью мертвы. Именно их мы и наблюдаем - под зонтиками, висящими на виселице. Тем не менее, сам факт, что кто-то без нашего прямого участия решился бросить вызов Когтям, показывает – не всё потеряно. Копытные хотят сопротивляться и отбить свой нашпигованный электроникой город. Нужно лишь найти этих копытных (тех, кто ещё живы) и предложить помощь. Вопрос только: где? Лира предложила неожиданное решение.

Единорожка припомнила ту провальную теорию, что я рассказал в поезде. Ту, в которой местные прониклись доверием к героям пустоши, потому что те были похожи на определённые стереотипные образы. В основном на ковбойские. А где ковбои обычно обсуждают важные дела и заводят знакомства? Ответ прост – в салунах, они же бары. Грифоны, что обсуждали повешенных, как раз туда собирались, но, судя по услышанному, единственными копытными, которые не состоят в рядах наёмников, там будут пони лёгкого поведения. Естественно, с такими жителями нам не о чем говорить; да и не думаю, что жители Филлидельфии, будучи под таким прессингом со стороны Когтей, находят время слоняться по злачным заведениям. Но сама идея Лиры была очень даже неплохой. Нужно найти какое-нибудь общественное место, популярное у жителей, но не у наёмников. Какую-нибудь столовую или что-то подобное. Да – именно столовую, тем более что у меня уже начинало урчать в брюхе.

В поисках такого места мы и прослонялись добрую половину ночи, но решив, что «утро вечера мудренее», организовали привал за мусорными баками. Шныряющие повсюду роботы-шпионы вызывали опасения, но Лира опять предложила решение, как мне организовать сон, но при этом не попасться случайному патрулю. Решение заключалось в знакомой картонной коробке. Может, я бы и возмутился, но, вспоминая недавний случай, признал, что картон действительно может помочь, к тому же он защищал от ветра… Правда, мне нравится холод. Неважно. Забравшись с Лирой в коробку, я продрых до утра и, будучи разбужен, чувствовал себя чуть бодрее, но очень голодным.

Пожалуй, последнее можно даже воспринимать как дополнительный стимул. С момента попадания в этот мир желание найти нормальную еду не раз заставляло меня делать странные вещи. Проникновение в башню «Десяти Пони» с грузом моркови, проникновение в пещеру Спайка с грузом мороженного, создание фермы по разведению личинок, приготовление борща под песню «Суп наварили», речь на радио, где я сравнивал картошку с коммунизмом, и это не полный список. Теперь же я ищу столовую, чтобы там найти союзников, чтобы уже с ними устроить революцию. Учитывая раннюю тенденцию, революция должна пройти как на Земле; как в стране любителей сала и ношения кастрюль на голове. Даже вспомнилась одна песня про кастрюли: