Про что щебетала ласточка Проба "Б"

– - Отъ Вольнофа -- это такъ, только ко мн объ теб.

– - Обо мн, это смшно, да къ тому же еще письмото порядочно длинно.

Онъ притворно звнулъ, протягивая руку къ листкамъ, но едва онъ заглянулъ въ нихъ и прочелъ первыя строчки, какъ съ бшенствомъ подпрыгнулъ на мст и, швырнувъ письмо на столъ, закричалъ:

– - Это подло! это требуетъ крови! Я ничего больше не хочу видть, ничего больше не хочу слышать! Я не желаю быть жертвою пошлой интриги. Мы поговоримъ, сударь, поговоримъ!

Онъ безпомощно метался по комнат, Готтгольдъ продолжалъ сидть по прежнему.

– - Я даю теб минуту, въ продолженіи которой ты долженъ ршить: прочтешь ли ты это письмо или мн придется отнести его къ графу Царрептину, прежде чмъ приступить къ дальнйшимъ мрамъ.

Брандовъ опять бросился въ кресло, схватилъ письмо и началъ читать его, съ видомъ человка, который хочетъ какъ можно скоре отдлаться отъ докучливаго просителя. На губахъ у него играла презрительная улыбка.-- Я ошибся, бормоталъ онъ, какъ бы разговаривая самимъ собою,-- это просто смшно, вполн смшно.

Но его губы поблднли; улыбка превратилась въ гримасу, а его руки дрожали все сильне да сильне. Сначала онъ читалъ чрезвычайно быстро, по чмъ дальше онъ подвигался, тмъ дальше останавливался на каждомъ отдльномъ предложеніи и даже слов. Иное онъ, повидимому, обдумывалъ въ два, въ три пріема,-- и очевидно давно уже. прекратилъ чтеніе, когда невидимому оно все еще продолжалось. Наконецъ изъ глубины его взволнованной души вырвалось ршеніе.

– - Ты хотлъ передать это письмо нашему предсдателю, сказалъ онъ, тщательно складывая листки,-- я не имю ничего противъ этого; бери! но съ однимъ условіемъ...

Онъ опять отвелъ руку, которою онъ подавалъ Готтгольду письмо.

– - Съ условіемъ, чтобъ напередъ я снялъ копію съ этого драгоцннаго документа; это будетъ отличной подкладкой къ тому иску за клевету, который я заведу противъ благороднаго автора этого жалкаго произведенія и его высоконравственнаго корреспондента. Въ отношеніи такого человка, какъ ты, который ршается обвинять, на основаніи такихъ смшныхъ предположеній, своего друга въ самыхъ тяжкихъ преступленіяхъ,-- это будетъ не боле, какъ должное.

– - Совершенно справедливо, возразилъ Готтгольдъ,-- ты можешь удержать и оригиналъ. Письмо должно было ознакомить тебя съ нкоторыми вещами, которыя мн противно было передавать теб изустно,-- слдовательно оно сдлало свое дло.

– - И этотъ интересный разговоръ конченъ, сказалъ Брандовъ, вставая,-- то есть на сегодня; завтра мы поговоримъ больше, только тогда дло приметъ совсмъ другой видъ. То, въ чемъ я обвиняю тебя, не нелпыя выдумки, врод знаменитой исторіи съ ассигнаціей, или нелпой фантазіи, врод ужаснаго убійства Генриха -- эту сказку, со всми ея страшными подробностями, вы конечно распустите на слдующей же ярмарк,-- нтъ, это факты, положительные факты,-- великолпный комментарій къ псн о превосходномъ человк, который не съумлъ сдлать лучшаго употребленія изъ оказаннаго ему гостепріимства, какъ -- сдлавъ то, что ты сдлалъ. До завтра же, когда такъ!

Брандовъ съ жестомъ, который долженъ былъ выражать презрніе, подошелъ къ двери; Готтгольдъ заступилъ ему дорогу.

– - Ты конечно потерпишь еще нсколько, если я теб скажу, что тутъ дло идетъ о твоей судьб, о твоей будущности.

– - О моей судьб, о моей будущности? Ты съ ума сошелъ?

– - Рши самъ. Вчера вечеромъ я поймалъ Генриха Шееля въ Виссов, гд онъ скрывался; а теперь онъ у меня въ квартир подъ карауломъ обоихъ братьевъ IIребровыхъ.

Брандовъ зашатался, словно пораженный пулею, и схватившись за спинку стула, смотрлъ на Готтгольда широко-раскрытыми глазами.

– - Генрихъ Шеель! пролепеталъ онъ.

– - А ты воображалъ, что онъ навки исчезъ со сцены, несмотря на то что у тебя не хватило разсчету или пожалуй щедрости, чтобы вознаградить какъ слдуетъ своего пособника въ преступленіи. Теперь я долженъ сторожить его, не для того чтобъ не допустить его убжать,-- онъ объ этомъ и не думаетъ; онъ готовъ вынести какое угодно наказаніе, лишь бы не ушелъ отъ кары тотъ, для кого онъ сдлалъ то, что было сдлано имъ;-- я держу его подъ карауломъ просто для того, чтобъ онъ не приступилъ къ этому наказанію самъ со свойственною ему суровостію и жестокостію.

Брандовъ опустился въ кресло; его наглая отвага, его удивительная находчивость, повидимому, совершенно его оставили, онъ казался десятью годами старе; вдругъ онъ опять вскочилъ.

– - Вотъ что! вскричалъ онъ,-- и этимъ-то ты думаешь согнуть меня въ бараній рогъ! Если этотъ мошенникъ, Генрихъ, допустилъ поймать себя, тмъ хуже для него. Какимъ образомъ онъ можетъ повредить мн? Надюсь, мн поврятъ не меньше, чмъ какому нибудь бездльнику-холопу, который очевидно подкупленъ моимъ врагомъ! Кто не знаетъ за собою вины, тотъ не прибгаетъ къ подкупамъ; или ужь не думаете ли вы въ самомъ дл, что кто нибудь повритъ тому, чтобы я допустилъ убжать парня-то, еслибъ подозрніе могло коснуться меня хоть съ какой нибудь стороны, не заставивъ его такъ или иначе молчать? Ршите это между собою и длайте что хотите,-- честный человкъ, какъ я, смется надъ вашими угрозами.

Онъ опять пошелъ къ двери, но чмъ ближе подходилъ онъ къ ней, тмъ медленне становились его шаги; вдругъ онъ повернулся и пошелъ прямо къ Готтгольду.

– - Будетъ намъ играть комедію, Готтгольдъ! станемъ говорить какъ разсудительные люди: скажи мн свои условія..

– - Прежде всего сознайся во всемъ томъ, въ чемъ обвиняетъ тебя вольнофово письмо. Ты знаешь, про что я говорю.

– - Не совсмъ. Это признаніе требуется только для тебя?

– - Если ты покоришься прочимъ условіямъ, да.

– - Хорошо; ну, я сдлалъ то, что мн приписываютъ. Чтожь изъ этого?

– - Что изъ этого выйдетъ -- дло понятное. Дочь уважаемой фамиліи не можетъ быть женою преступника, и мужъ ея не долженъ сидть въ смирительномъ дом. Это значитъ: ты согласишься безпрекословно на все, что мы -- то есть господинъ Богислафъ ВенГофъ, Вольнофъ и я -- предпишемъ теб насчетъ развода.

– - А дочь моя?

– - Отвчай самъ себ на этотъ вопросъ.

– - Я люблю этого ребенка.

– - Ты лжешь, Брандовъ; и еслибъ даже это было возможно, такъ же какъ оно невозможно, то все же ты потерялъ навки право оставить ее у себя и даже находиться съ ней въ какихъ бы то ни было сношеніяхъ.. Я надюсь, она забудетъ, что ты ея отецъ.

– - А все таки я останусь навсегда ея отцомъ. Это безъ всякаго сомннія необыкновенно отрадное сознаніе будетъ моимъ свадебнымъ подаркомъ теб; или паче чаянія, вы не желаете блистательно привести къ концу это столь блистательно начатое дло?

– - Рчь идетъ о твоей судьб, а не о моей.

– - Однакоже твоя судьба, повидимому, въ довольно близкой связи съ моей. Или ужь не хочешь ли ты уврить меня, что все это ты сдлалъ изъ человколюбія? Дудки, любезный другъ! кажется, мы знаемъ другъ друга песо вчерашняго дня -- и наши дореги перескаются теперь не въ первый разъ. Я заступалъ дорогу теб, а ты мн, еще передъ школьными скамьями, на мст игръ, въ танцклассахъ, везд; я вышибъ тебя изъ сдла и сдлалъ теб подарокъ на память, чтобъ ты могъ вспоминать объ этомъ на всю свою жизнь. Ну да, ты въ своемъ нрав -- это отъигрышная партія. Одинъ неврный ходъ съ моей стороны -- и я проигралъ ее; я слишкомъ старый игрокъ, чтобы не приноровиться къ моему положенію. Но игра еще не кончена; мы еще разъ встртимся, а послдній смхъ лучше перваго.