Продавец басен

— Это значит, что твоего уровня картографии не хватает, чтобы ее распечатать и увидеть.

— Тогда секундочку. Я в банк забегу! Все равно тут очередь.

* * *

— Безусловно, это кисть Эга-Тадема, его малиновый период, начавшийся после развода творца с баронессой Ушиц, которая отсудила у него два загородных дома и банковский счет. Очень плодотворный период. К сожалению, именно сейчас спрос на творчество маэстро несколько упал, сразу несколько коллекций недавно были распроданы и рынок перенасыщен. Девять тысяч — предельная цена, за которую я могу выставить это прелестное полотно на продажу. Не забудьте, что десять процентов от суммы проданного будет нашим вознаграждением.

— Ставьте за восемь пятьсот, — согласилась Ева. — Давай свою карту, Ним. У вас есть свободный картограф для оценки?

— Ребят! — влетел я в кофейню, где ждали мои спутники. — Карта оказалась высшего уровня, красная! Там могут быть просто огромные сокровища!

— Давай сюда, — Ева забрала у меня покрасневшую кожу, на которой проявились рисунки, черточки и надписи — не сказать, чтобы очень понятные. — А, заброшенные шахты Шоанских гор… Продай ее. На аукционе за пару тысяч, может, и возьмут.

— Оценщик сказал, что в таких кладах могут храниться сказочные богатства.

— Ага. Но не факт, даже в кладах высшего порядка может оказаться один мусор. А во-вторых, до этого клада еще добраться надо, а потом суметь его взять. Группой максимум в пять человек — а охрана у таких кладов обычно совершенно бешеная. Я помню, раз была в группе, которая зеленый клад брала, это на несколько ступеней меньше — ну так мы неделю дохли, переломали все, что можно, а когда, наконец, перебили эту нежить, то клада еле хватило на то, чтобы ремонт и зелья окупить.

— То есть, мы не сможем?

— Ха! Танк раскачанный с минимум тысячью брони у тебя есть? Целитель соответствующего уровня есть? Кто-то со взломом замков выше сотни есть? Археолог высокого навыка есть? Кланы такие карты скупают: как наберут несколько штук в одну локацию — устраивают экспедицию, и то больше в целях прокачки и тренировки, чем наживы. А старые шахты в Шоане — это локация 200+ и чертовски неприятная, кошмар клаустрофоба. Сутки ползти на животе по каменной кишке шириной в лаз собачей будки не хочешь? В нефтяной жиже по горло драться со скальными червями не желаешь? Тогда держись подальше от старых шоанских приисков, детка, их недаром тысячи лет назад забросили.

— Какой ужас! — с чувством сказал Лукась. — И охота только людям попадать в такие неприятности!

— А я бы поползал, — сказал Акимыч.- Спелеология — круто! И я специально такого мелкого перса создавал, чтобы пролезать всюду. И Сивочка лисичкой бы бежала — как по проспекту! А Нимис вообще тощий, как змея, проползет! Вот у тебя — да, бедра широковаты, можешь застрять.

— Сейчас кто-то головой в этом кофейнике застрянет!

— Да я же не в плохом смысле! Очень красиво, когда бедра широковаты, просто не очень удобно с ними по норам лазать, застрять легко…да молчу, я молчу!

После оценщиков отправились к храму Трех Великих. Оказывается, мне нужно стать почитателем максимально возможного количества богов — в идеале, всего пантеона из двенадцати местных божеств, потому что мы точно не знаем, какой алтарь захотят фиолетовые — вдруг у них основные уже есть? И тут все было совсем непросто. Боги делятся на четыре как бы ранга. Великие — это Амалея, Орм и Гериль. Целительство, Война и Ремесло, условно говоря, — этих так или иначе почитают всюду, почти в каждом городе хоть какие-то их святилища наверняка есть.

Потом идут трое Светлых. Юнн-Олень — покровитель лесов, животных, божество друидов. Нейдон — бог водного мира. Церра — богиня плодородия и земледелия. Нейдон — покровитель Мантиса, он тут повсюду, но и у Юнна-Оленя есть маленькое святилище в городском парке. А вот ни святилища, ни хотя бы простого публичного алтаря Церры здесь нет, богиня фермеров в портовом городе — персонаж второстепенный, муниципалитет на подобные излишества тратиться не будет, разве что в частных владениях может быть.

Третья тройка — так называемые Дикие боги. Они уже как бы сомнительные, и даже в Румисе, где и иноплеменных храмов полно, и вообще полная широта взглядов, святилища диких богов стараются на всеобщее обозрение не выставлять. Сисура — богиня лжи и хитрости — покровительница торговцев, воров и политиков. Таг — подземное божество, покровитель шахтеров. Злая Девка — богиня судьбы. Они не то, чтобы непременно злые, но непредсказуемые и потому опасные, и у каждого есть какая-то жуткая изнанка. Тот же Таг: он шахтерам и помочь может — и с ума свести, взорвать, и засыпать. Из этих троих только у Сисуры маленькая часовенка в Мантисе есть, в Квартале Всякой Всячины, укрытая в переулках.

Ну, а про последнюю троицу и говорить нечего. Темные. Гро-Ала — богиня крови. Бусбиар — верховный демон. Хараш — бог смерти и страдания. Их приспешники скрывают свои святилища, создание алтаря кому-то из темных — преступление на землях империи. Но при этом демонологи — служители Бусбиара, открыто имеют свои штаб-квартиры в трех крупнейших городах, с алтарями в глубоких подвалах, разумеется. Гро-Але служат все, выбравшие путь крови, кровавых классов в Альтрауме не перечесть, и ей теоретически можно поклоняться на любом камне, залитом кровью — правда, для начального посвящения все равно алтарь нужен. И только Хараш — действительно стопроцентно запретный бог. Даже в Воль-Глаче, городе, наполовину имперском, наполовину свободном, храмов Хараша нет. Его главный храм — где то в Ледяной пустыне на землях фронтира, жуткое, говорят, место. Некроманты, вынужденные по долгу класса как-то с Харашем иногда контактировать, общаются с ним путем медитаций и прочих внетелесных практик, потому что за поклонение этому богу во плоти можно и на костре оказаться очищающем. Но, в общем, мне и без Хараша будет чем заняться.

Храм Трех Великих был обсажен, как и положено, нищими всех мастей — я честно раздавал монетки, но милосердие так и не прокачалось. Ну, и ладно, я же не лекарь, это им оно — важный параметр. Внутри храма все было очень красиво, уютно и богато. Темного дерева скамеечки, на стенах — симпатичные фрески, центральная композиция — теплого желтоватого мрамора скульптура, изображающая Амалею в момент ее разделения. Два тела богини лишь кончиками пальцев босой левой ноги пока еще соединены. Одна Амалея падает на грудь воина с поднятым мечом, ласковой кошечкой заглядывает ему в глаза, игривыми пальчиками шутя за гарду ухватилась — вроде «какая красивая, в каменьях, дай посмотреть!» Вторая — с мудрым и печальным лицом — укоризненно смотрит на могучего кузнеца, вздымающего молот, обвив рукой ласково его шею, как бы просит «Опусти! Не проливай кровь брата твоего!».

— Какая красивая статуя, — тихо сказал я. — А ее, случайно, не тот же скульптор делал, что и Нейдона здесь? Хотя тот бронзовый, а это — мрамор.

— Винчо Лотто, — кивнула Ева. — Здешний гениальный непись, уроженец Мантиса, искусственный интеллект, работавший по лекалам Бернини. Вот увидишь в Румисе собор, им сделанный — вообще ахнешь.

— На дуэли убит в двадцать пять лет, — сказал Лукась. — Большой был бабник, пьяница и забияка. И собор за него потом другие люди доделывали — сотню мастеров со всего мира собирали.