Продавщица. Галя, у нас перемена!

Когда я вошла в кабинет, меня уже ждали несколько человек, вместе с Софьей. Она мне приветливо улыбнулась. Я кивнула и тоже попыталась выдавить из себя некое подобие улыбки, но получилось, кажется, плохо.

— И правда похожа, — с удивлением констатировал один сотрудник.

— Ну да, я же говорил! — с гордостью сказал другой, которого я знала — молоденький милиционер Дима Корольков.

— А что, может сработать! — подхватил третий.

— Может, вы сначала ее согласия спросите? — подала голос Софья.

— Да что происходит, объясните мне? — не выдержала я наконец. — Объясните мне!

Спустя всего пару часов у меня появилось ощущение, что я нахожусь в каком-то фильме. Когда Софья положила передо мной на стол две черно-белых фотографии, у меня застучала кровь в висках. Это были они. Моя догадка подтвердилась. С одной фотографии на меня смотрел худой мужчина с резко очерченными скулами, слегка горбатым носом и хищными глазами, с другой — улыбчивая кудрявая хохотушка. Володя и Аля.

— Он? — упавшим голосом спросила я.

Сотрудники МУРа удивленно на меня уставились. Я быстренько поправилась.

— Он что-то сделал?

— Возможно, — спокойно ответил один, — проницательно глядя на меня. — А Вы его знаете?

Поняв, что отпираться бессмысленно и незачем, я рассказала все.

— Так значит, он с тобой знаком, — нахмурившись, сказала Софья. — Это сильно осложняет дело. Нам крайне важно, чтобы ты не выдала себя.

И она вкратце рассказала мне, что случилось, и чего от меня ждут.

Оказалось, что я была права и совершенно зря не доверяла себе. Володя, фамилия которого была «Ионесян», подозревался в совершении преступлений, о которых судачила вся Москва. За то, что он представлялся своим жертвам сотрудником газовой службы, ему дали кличку «Мосгаз». Возлюбленный наивной девчушки из кардебалета Али, обещающий ей роскошную жизнь в Москве и золотые горы, был женат, и об этом она даже не подозревала. Жену и ребенка Владимир оставил в Тбилиси. А Алечке он представлялся сотрудником КГБ, который выполняет очень опасную работу по розыску и ликвидации преступников, а посему вынужден скрываться на служебных квартирах. Он также почти не появлялся в людных местах, объясняя это тем, что такому важному человеку стоит держаться в тени, дабы не вызвать подозрений.

Фантазия у подлого преступника работала что надо: он беззастенчиво врал верящей ему Алечке про учебу в школе КГБ, награды, которые ему вот-вот должны были дать, таинственные задания… Я даже не знаю, как уши балерины не сломались под таким количеством дешевой лапши. Видимо, правду говорят, что глупость и потеря способности критичеки мыслить часто бывают побочным эффектом влюбленности.

Слушая рассказ Софьи, я вспомнила вдруг загадочное выражение лица одураченной Алечки, которая в ответ на мой вопрос, служит ли Володя в театре, понизила тон до шепота и сказала: «Служит, но не в театре… Тс-с!». Ясно теперь, в каком театре «служил» негодяй… Он попросту грабил квартиры и убивал, а ей врал, что работает в КГБ.

С Алевтиной Владимир, работающий певцом, познакомился Оренбурге. Несмотря на то, что он был женат, у них закрутился роман, и певец уговорил возлюбленную поехать с ним в Иваново. Для пущего форса Ионесян наврал Алевтине, что работает агентом КГБ и с помощью своих связей сможет сделать ее примой театра. Молоденькая дурочка без царя в голове и с лапшой на ушах поверила «агенту». В Иваново у них тоже ничего не заладилось, и тогда Владимир предложил Алевтине перебраться в Москву, рассказывая, что там их ждет наследство, которое ему оставил умерший в Германии дядя.

— Дядя из Германии оставил Володе наследство? — я поперхнулась от изумления, слушая этот рассказ. — И в эту ерунду можно поверить?

— Ну так влюбилась она, — пояснила Софья. — Влюбленные люди часто разум теряют, как малые дети, начинают себя вести. Задурил он ей голову. Слушай дальше.

В Москве любовники сняли комнату, в которой мы с Николаем когда-то были в гостях и слушали романсы и арии в исполнении «Мосгаза». С работой ничего не вышло у обоих: Володю не взяли в оперетту, танцевальные навыки Али тоже нигде не пригодились. Денег на жизнь паре катастрофически не хватало. И «агент КГБ» пошел убивать.

— Он уже ранее был судим, и неоднократно, — пояснила Софья. — Отпечатки его нашли.

— Как? — удивилась я. — Он же вроде перчатки никогда не снимал.

— А вот снял разок. Парнишку-свидетеля помнишь? Этот Владимир тогда в гости к нему наведался, а дома родственники были. Ну он растерялся, перчатки стащил, для вида конфорки покрутил и ушел. Вот и сняли потом отпечатки. Сверили с теми, что брали у него раньше — один в один.

— А как его сначала вычислили?

— Кража телевизора его и выдала, — вступил в разговор другой милиционер. — Соседка видела, как он на грузовой машине с ним уехал. Участковый уполномоченный рядом проходил и на всякий случай запомнил первые две цифры госномера. Ну, мы полный номер машины быстро установили. Это легко. Допросили водителя, тот и рассказал, что так мол и так, такого-то числа подвез мужчину кавказской внешности с телевизором и высадил его там-то. Походили по квартирам, поспрашивали, фоторобот показали.

Кропотливая работа сотрудников МУРа в конце концов увенчалась успехом. Одна из женщин, живших неподалеку, рассказала, что у ее соседки живет племянница с мужем, внешность которого очень подходит под описание. Он-то, по словам соседки, и принес недавно телевизор, который почти сразу же продал жильцу из соседнего дома. Вот, оказывается, какую неоценимую помощь могут оказать в поимке преступников бдительные соседи!

Очень скоро выяснилось, что телевизор этот — тот самый, который пропал из квартиры убитой тети Маши, которая жила в одном доме с Лидой и Андреем. Пазл сложился. В квартире Ионесяна устроили засаду, но вместо самого убийцы в лапы милиции неожиданно попала Алевтина, вернувшаяся домой.

Увидев у себя дома засаду, Аля, конечно, удивилась, однако страха не показывала. Напротив, она с гордостью рассказала, что ее любимый, майор КГБ, сейчас находится на выполнении особо важного задания, за которое он скоро должен получить орден. Быстрая проверка показала, что Ионесян никогда в КГБ не работал. Бедную Алечку, попавшую, как кур в ощип, поместили в одиночную камеру и ежедневно водили на допросы. Однако она молчала, как партизанка, и выдавать возлюбленного совершенно не собиралась.

Тогда МУРовцы решили пойти ва-банк и сыграть на женской ревности. Они сообщили Але, что ее «майор КГБ», оказывается, имеет жену и ребенка, которых он попросту бросил. А еще ей показали письма Ионесяна, в которых он рассказывал то ли товарищу, то ли брату, что собирается поехать «погулять и хорошенько развеяться» в Казань с очень красивыми девчонками.

Ошарашенная Аля перестала играть в молчанку и созналась, что, да, действительно, Владимир отправился в Казань, а потом туда должна была отправиться и она — даже билет уже взяла. На вокзале ее по телеграмме «до востребования» должен был встречать «Мосгаз».

— Ты, Даша, можешь нам помочь? — серьезно спросила меня Софья. — Мы уже всех перебрали, но ты лучше всех подходишь.

— Ну да, — подхватил молоденький Дима. — только она пополнее чуток. Ну под пальто не видно будет, зима же все-таки.

— В смысле? — оскорбилась я. — Куда подхожу? И что это за замечание насчет полноты?

— Дима, сходи-ка покури! — рассердилась Софья. — Ты все только портишь! Я Дашу сама введу в курс дела.

И она вкратце рассказала, что от меня требуется. Услышав это, я разинула рот от изумления.