Прогулки с Бесом

Разве объёмистая и тяжёлая чугунная ступа, в коей тяжёлым пестом дробили твердейшие зёрна кукурузы, прибывшие к оккупированным вместе с оккупантами?

Не имевшие дробительных устройств (ступ) варили кукурузу до состояния, когда "беззубая" мясорубка, напрочь забывшая вкус и цвет мяса, могла разжевать зёрна иностранного злака.

Ныне варка кукурузы молочно-восковой спелости и продажа на стихийном (тротуарном) рынке дань памяти дням оккупации. Когда-то одна сваренная кочерыжка заменяла дневное трёхразовое питание, нынешние потребители злака об этом не знают, не осталось рассказчиков помнивших в каких ролях выступала кукуруза.

Чего ныне не варить кукурузу когда газ есть?

– а тогда варить до состояния, чтобы поддалась даже и молодым голодным зубам, никаких дров не напасёшься.

И женщины сообразили:

– С топливом кризис, но если мелко истолочь иноземный злак, да кипяточком обдать и подселить в дежку к очисткам - уж там иноземца обработают, сделают хлебом!
– работала старая мать-мясорубка, дробила, как могла, равные по возросту зёрна иноземной кукурузы.

Ах, мать-Дежа, милая посудина, небольшая и круглая деревянная бочка с прямыми, а не с изгибом, как у обычной бочки, стенками! Дежка расширялась к основанию, и по диаметру имела две, более длинные, дощечки на захват и Что делает "винт Архимеда" внутри спасительницы-мясорубки ныне и подробно рсскажет любой школьник, а тогда в технические возможности кормилицы не вникали.

Изделие отслужило пять сроков вместо одного? Отслужило, не грех на отдых отправить, но кто (что) будет работать? Когла-то покрытая оловом, белая и чистая, как невеста, рождённая в допереворотные времена, дотянувшая житие до оккупации измельчительница мяса потеряла оловянный лоск и напоминала человека с радостью ожидавшего кончину.

Забыто время, когда острый нож хорошей стали рубил не только мясо, но и скотскиие жилы, а ныне нож дожил до тупости и способен кое-как крушить зёрна кукурузы и и сваренные картофельные очистки.

От прошлого осталось название, а вздумай кто загрузить мясо в "рот" механизма в надежде получить на выходе фарш разочаруется: отработавшее два срока устройство молча намотает мясо на "винт Архимеда":

– Простите, не могу выполнить задание...

Что делать старой мясорубке в хлебопечении?

– Не жалуйся, мать, на судьбу, твоя вторая жизнь не менее ценна первой, ты ныне спасительница и первая в произодстве хлеба! Нет слов, коими можно по достоинству прославить имя твоЕ механическое!

Многие технические устройства, с помощью коих когда-то осилили иноземного врага, увековечены, не забыты участники войны из металла: танк, самолёт, пушка...

Не забыты труженики-паровозы, подняты на возвышения примитивные, но надёжные отечественные авто, вытащены из морских глубин и поставлены на постаменты плавательные средства грозных лет...

– ... и только старой, прошедшей все мыслимые сроки службы мясорубке, долго и мужественно разрушавшей всё, что загружали в её железный рот, в памятнике отказано. - Великая Мясорубка, спасшая от голодной смерти миллионы оккупированных граждан "страны советов" и без памяти? Без простейшего, плохо дробящего устройства приготовить то, что в оккупацию называлось "хлебом" не получилось ни у одной хозяйки, без старушки-мясорубки качество хлеба не имело сорта! Несправедливость нового времени понуждает идти по второму кругу и поминать ингридиенты тогдашнего хлеба: если картошку съедали, как самостоятельное блюдо - чисто вымытые картофельные очистки легкомысленно не выбрасывались, но варились в чугунке. Что такое "чугунок" - об этой ёмкости сказано, но и о посудине с этим именем можно петь бесконечные гимны, и он достоин памятника, объёмистый чугунок в звании "ведерный" (полу) четвёртый кит в хлебопечении времён оккупации.

Варёные картофельные очистки, проходя через решётку мясорубки, не будили аппетит и трудно было поверить, что через какое-то время это превратится в хлеб. Сладкий и дорогой.

Измельчённые картофельные очистки отправлялись в дежу, следом отруби, затем добытая у проклятых оккупантов неизвестным способом кукуруза. Сваренная и дроблёная многострадальной мясорубкой иноземка шла в дежу. В Дежу шли и крупы, добытые меновыми операциями кормильцем семьи. Отруби приравнивались к муке.

Дежа, дежа, мать Дежа! Ты ничему не отказывала в приёме, ты из ничего варила в себе что-то с названием "хлеб".

Загруженные в дежу составные части будущего хлеба заливались крутым кипятком и какое-то время парились, а когда температура массы равнялась температуре больного человека - наступал основной и торжественный момент: в дежу запускалось неаппетитного вида месиво с названием "гуща". Найдись тогда умник с вопросом монастырским женщина:

– Что такое "гуща", что в ней?
– в лучшем случае ему бы разъяснили, что это закваска, без коей хлеба получить невозможно

– Худшие варианты ответов приводить не станем.

Гуща те же хлебопекарные дрожжи по причине военного времени поменявшие имя.

И зачем, запуском гущи в дежу, её "подбивали" свежей мукой?
– на этот глупый вопрос никто тогда не смог бы ответить. Это сейчас любой школьник знает, что древняя гуща - современные дрожжи, живые организмы и побочный продукт спиртоводочной промышленности. Главное для спиртоводочного производства - не забывать, кто первичен, кто главный: дрожжи из спирта, или спирт из дрожжей?

В оккупацию молились на дрожжи-гущу, а спирт в самогоне - радостный и в "редкую стёжку".

– Вывод: чтобы вам не терять человеческий вид - следует чаще менять приоритеты (позиции) "дрожжи - спирт, гуща - хлеб".

– О чём это?

– О дрожжах. Дрожжи, размножаясь, питаются сахарами и, естественно, как всё живое, испражняются "сладким" дерьмом: спиртом. Вода и углекислота менее интересные "отходы жизнедеятельности" дрожжей.

Для гущи существовало только одно определение: её примитивно не "выливали" в дежу, но "запускали".

Запустив гущу в опару - следом запускались женские руки и тщательно перемешивали содержимое дежи. Долго и тщательно, до ликвидации всех кусочков будущего хлеба, что попадались под проворные женские пальцы.

Женщины верили:

– "Чем дольше месить тесто - тем лучше хлеб получится - и старались! Окончив вымес - накрывали дежу чистым, широким полотенцем из холстины. Полотенце, коим накрывали дежу - в других хозяйственных работах не участвовало. Мистика!

Дежу ставили на табуретку к тёплому боку печи и дополнительно укутывали ещё чем-нибудь: старым ватником, или одеялом, под которым спали.

– Грейся, родная, квась хлеб насущный! Совершай рождение хлеба!

И начинался таинственный процесс созревания теста.

Мать никогда не говорила отцу:

– "Мука кончается" - но поминала спасительницу ласковым словом "мучица", а я слышал "царица". Так и было "мучица" рождала сына, спасителя моего: Хлебушек.

Монастырские женщины, не имея представления о биохимических процессах протекавших в деже, могли с точностью до минуты сказать, когда тесто "созрело" и пора топить печь для рождения ароматной ковриги хлеба, неизвестно из чего приготовленного.

Думали женщины из чего будут готовить следующий замес - не мог тогда задать такой вопрос.