Проклятие китайского колдуна

– Ну нет, – возразила я, – если он каким-то образом замешан в том, что происходило с нами, то лучше было бы, чтобы он всегда находился у нас на виду. Хотя мне кажется, что Михаил-Петр никакой не злодей, а жертва обстоятельств, как и мы…

– Если он у нас на глазах постоянно находился бы, я с ума бы сошел, – проговорил Васик, – лично мне кажется – лучше, если этот мудак подальше. Ну, вот и я подумал тогда, что…

Васик вдруг осекся и, искоса посмотрев на меня, перевел взгляд за окно.

Даша растеряно глянула на меня.

– Честное слово, Оля, – сказала она, – я ничего не знала. Я думала, он случайно потерялся. Я бегала врачей скорой помощи встречать, когда Васик тебя нес…

– Случайно потерялся, – прогудел Васик.

– Васик! – позвала я.

– Ась? – не поворачиваясь, откликнулся Васик.

– Ты что – специально избавился от Михаила? – спросила я.

– Никто от него не избавлялся, – так же глядя в сторону, хмуро проворчал Васик, – просто дал ему пинка под зад и сказал, чтобы он под ногами не мешался. А то он постоянно за рукав мой хватался и ныл. Я, между прочим, тебя мог уронить. А ты, Оля, мне важнее, чем какой-то ненормальный ублюдок, который и адреса своего не помнит.

– Та-ак… – подытожила я, – приехали.

– Все не так плохо, – быстро проговорил Васик, – мы же тебя успели до больницы довезти. Можно сказать, с того света вытащили.

– А если ты хочешь… – начало было Даша.

– Мы этого хмыря найдем, – закончил за нее Васик, – врачи сказали, что тебе недельку придется полежать тут, понаблюдаться, а мы все-таки попробуем поискать Михаила. Можем прямо сейчас отправиться.

– Погоди… То есть как это – недельку? – не поняла я. – Я уже довольно сносно себя чувствую. Вот сейчас и пойдем все вместе из этой клиники. Я хоть воздухом родным подышу.

Я встала с кровати и вдруг обнаружила, что на мне одежды нет – только больничная пижама.

– Может, хотя бы денька два здесь полежишь? – умоляюще проговорила Даша. – Я просто не переживу, если с тобой снова все это… весь этот ужас повторится. Ну, денька два – на всякий случай.

– Никаких деньков, – твердо сказала я, – где моя одежда? Мало ли что говорят врачи. Как вам, наверное, известно, я не совсем простой человек, – добавила я.

– Это нам известно, – проговорила Даша. И вздохнула. А Васик тоже сказал:

– Известно.

– Так вот и справьтесь у врачей, где моя одежда! – сказала я.

Васик нехотя поднялся со стула и поплелся к выходу из палату.

– Оля, – позвала меня Даша, как только за Васиком закрылась дверь, – я ведь твоя лучшая подруга. Скажи мне, что все это значит?

– Что – все? – переспросила я.

– Ну… У меня такое ощущение, что ты все знаешь… кое-что знаешь – и нам сказать не хочешь… Почему-то.

– Ну, почему не хочу, – проговорила я, – пожалуйста. Только предупреждаю сразу – все, что я тебе скажу – не более, чем моя теория. Хоть они и подкреплена доказательствами, все же поверить в нее достаточно сложно. Настолько все фантастично.

– Я тебя слушаю, – кивнула Даша.

– Есть такая древняя легенда, – начала я, – о Первом Боге. Значит, так – Ваал-леен…

– Господи… – простонала Даша после того, как я рассказала ей все, – лучше бы ты мне этого не говорила…

– Не говорила – чего? – спросил неожиданно появившийся на пороге Васик. – Почему это у вас постоянно от меня какие-то секреты? Я и на руках тебя ношу, и укусы твои выдерживаю… и одежду тебе вот принес, а меня здесь держат, как… принеси-отнеси, кушать подано. Несправедливо!

– Ну, хорошо, хорошо, – устало согласилась я, – сейчас все расскажу. Давай одежду, – сказала я.

И рассказала.

Глава 9

Звонок мобильного телефона застал Николая Николаевича в тот момент, когда он только-только начинал свой новый день легким завтраком – естественно, поданным секретаршей в его кабинет.

Прежде, чем ответить на звонок, Николай Николаевич тщательно прожевал кусочек диетической курятины – только после этого он снял трубку.

– Светлана? – удивился он, услышав в трубке голос жены. – Да, но… конечно, не ждал. Ты же мне звонила вчера вечером и обещала перезвонить сегодня в три… А что? Что-нибудь случилось?

Николай Николаевич явно намеревался сказать что-то еще, но осекся на полуслове и, хмурясь, стал слушать то, что говорила ему жена. Молчал он довольно долго, тоскливо поглядывая на остывающую курятину, потом заговорил сам:

– Я понимаю, тебя, Света. Я тоже волнуюсь по поводу этих денег. Но переводить их нужно. Вчера у меня был Федор Михайлович. Ну, помнишь, я тебе говорил – преемник Ковалева… Да, я заезжал к семье покойного… Конечно, помог… Так вот – Федор Михайлович нашел документы, подтверждающие компетентность моего нового делового партнера – Якова Семеновича. Документы и сведения более чем убедительного содержания. Что?

Тут Николай Николаевич снова замолчал на довольно продолжительное время. Через несколько минут он сердито отодвинул от себя тарелку и решительно перебил жену.

– Знаешь что, Светлана, – проговорил он, – я проверил все, что только возможно – ничего подозрительного не обнаружил. Я прекрасно понимаю, что ты не хочешь, чтобы повторился тот инцидент трехгодичной давности. Но тогда я действительно свалял дурака… Черт, если найдут когда-нибудь того козла, с помощью которого меня кинули на бабки, я ему… я его… лично! Уж я его морду поганую запомнил… Да, – спокойнее уже заговорил он, – да не волнуюсь я. Да, здоров я, здоров. Сердце пока ничего – не пошаливает… Так о чем я? Перевод второй части суммы должен состояться как можно скорее, иначе вся сделка потеряет смысл. Что? Как это не подтвердишь перевод? Светлана, подумай, о чем ты говоришь? Что? Сколько времени? По своим каналам будешь проверять? Сколько времени? Два дня? Ты с ума сошла! Яков Семенович ни за что не согласится ждать еще два дня! Он просто расторгнет со мной контракт, ты это понимаешь? А ведь эта сделка – прекрасная возможность поправить наше финансовое положение, которое, как ты знаешь, сейчас не ахти… Что?

Спор с женой занял у Николая Николаевича еще десять минут. На десятой минуте вспыхнувший было в начале своего монолога Николай Николаевич утих и помрачнел.

– Хорошо, – сказал он, – если ты так настаиваешь, я постараюсь отодвинуть срок перевода на два дня. Но только на два дня! Никак не больше! Да. Нет, Васик не звонил. Почему? Да потому что он плевать на нас хотел, вот почему. Уродился на мою голову… А? Ага, до свидания…

Отняв от уха изрядно нагревшуюся трубку, Николай Николаевич посмотрел на свой завтрак и, позвонив секретарше, чтобы она забрала посуду, сказал, обращаясь к лиловому законному пространству:

– Черт знает, что такое…

* * *

– Черт знает, что такое… – в десятый раз повторил Захар, в десятый раз набирая один и тот же номер, – не отвечает, – пробормотал он после нескольких длинных гудков, – снова не отвечает… А что, если?..

Захар надолго задумался, потом отложил в сторону телефон и, наклонившись, достал из ящика стола большую и, видимо, очень тяжелую шкатулку.

Прежде, чем открыть ее, он довольно продолжительное время потирал руки и размеренно дышал, вытянув тонкие губы в трубочку. Наконец он тряхнул головой и, прошептав несколько слов на никому непонятном языке, резко поднял крышку и впился глазами в дно шкатулки.