Проклятый король и я
Шрифт:
— Не я одна. Мы. Все вместе.
— Да. Конечно.
— Так что… Что там с невестой?
Мне казалось, я задала этот вопрос совершенно обыденным, даже равнодушным тоном, и всё бы у меня, наверное, получилось, если бы руки предательски не дрожали, расплескав молоко мимо чашки…
— Наташа, — король вскочил с места и притянул меня к себе. — Наташа! Я отказался от невесты из Алении.
— Отказались, ваше величество?
— Отказался, Наташа.
— И чем же вы… Чем же вы объяснили ваш отказ?
— Сказал, что моя невеста — вы.
23-2
«Невеста».
Охо-хо!
Стефан молчит. Ждёт положительного ответа? Нечеловеческой радости? Что-то у мен с ней сегодня не очень… С радостью.
Молчание становится тягостным, словно меня не замуж позвали, а объявили смертную казнь на утро — подвал уже подготовлен. С другой стороны, случись такое, я бы боролась до конца, а так…
И что мне делать?
— В какой-то момент, рассмотрев все возможные варианты, — послышался спокойный, рассудительный голос его величества, — я пришёл к выводу, что брак с вами — это выход. Вы умны, могущественны, склонны действовать решительно. Симпатичны Злате. Если убрать ваши возмутительные исчезновения, то лучше жены мне не найти. И ещё — вы не из Алении.
Так вот оно что… Я, оказывается, мечта, а не женщина. Класс!
— Вы — не девчонка, которая сама не знает, чего хочет, — продолжал Стефан перечислять мои скрытые, очевидные и предполагаемые достоинства. — Вы понимаете, что такое долг.
«Дорогая? Тук-тук-тук… Я пришёл, чтобы исполнить свой супружеский долг!», — всплыл в голове бородатый анекдот про мужа-старика, который всю ночь забывал о том, что уже приходил и исполнял…
— Я, конечно, представлял себе всё это немного по-другому, но… Надеюсь, у вас в голове нет всякого бреда про чувства и трепет?
— Любовь оставьте для кухарок? — произнесла я наконец под выжидательным взглядом его величества.
— Замечательно, что вы меня понимаете! — посветлел король лицом. — Значит, оглашение сделаем через неделю, как только решим вопрос с платьями. А через четыре — свадьба.
Поклонился, и направился к выходу. Да уж… Вот тебе и романтический завтрак! Мои зря старались. А ещё кресла раздобыли где-то. Мягкие. Уютные… Столь конструктивный, деловой разговор можно было бы провести и в общем зале.
— А поцеловать? — вырвалось у меня вместе с нервным смешком.
Спина его величества замерла. Затем неторопливо развернулась.
— Действительно… Вы, как всегда, правы, Наташа.
Он сделал шаг ко мне. Я сделала шаг от него и… упёрлась в стол.
Под руку попалась тарелка. Нащупала булочку — переложила на стол и… Неожиданно для себя самой шваркнула ею об пол, со всей силы!
— Дзинь, — жалобно всхлипнули осколки, разлетевшись во все стороны.
А ведь я никогда не била посуду. Удивительно, правда? Дожила до тридцати, а посуду не била. То ли время пришло, то ли просто короли ко мне раньше не сватались —
не знаю. Странно другое — мне… понравилось. Как будто что-то тёмное, мощное, просыпается из глубины души.— Наташа?
Этот мерзавец удивляется… Нет, вы только посмотрите на него, а?
— Дзинь — ди — лень! — полетела чашка за тарелкой вслед.
— Что происходит?
— Ничего! Дзинь, дзинь, дзинь… Ничего! Абсолютно… Дзинь! Ничего особенного! Дзинь, дзинь… Мне просто предложили выйти замуж, вот таким вот … Способом! Дзинь, дзинь, дзинь…
И почему завтрак на двоих сервируют таким ничтожно малым количеством посуды? Мне нужно ещё! Неужели не понятно?
— Вы… оскорбились, потому что я предложил вам стать моей женой?
— Марта! Лера! Несите ещё посуду, живо!
Никто не ответил… Стефан же, пожав плечами, развернулся к двери.
Гад! Сволочь! А я его… хотела. Глазами восхищалась, фигурой. Он мне казался незыблемым, надёжным, как… Как скала! Дура. Какая же ты дура, Наташа! Скала — скала и есть. Камень бесчувственный!
— Я пытался быть честным, — донеслось до меня тихое, но уверенное признание.
«А надо было быть нежным», — мелькнуло в голове, но сил уже не осталось. Вдруг захотелось остаться одной. Залезть под стол и реветь в голос, подгребая осколки под себя голыми руками, так, чтобы в кровь, и…
Стоп! Тебе сколько лет? А ну, прекратила! Взяла себя в руки, быстро!
— Когда я думал, что люблю… Первый раз в жизни! От меня ушла жена. Потому что жить в Проклятом королевстве невыносимо. Когда я испытал это чувство во второй раз — выяснилось, что это всего лишь приворот. В третий раз…
— Третий? — я смотрела на него, он — на меня, и так до тех пор, пока Стефан вновь не заговорил:
— Без всего этого — честнее и проще. Договор. Просто люди, которые уважают друг друга, почему нет?
Говоря это, он не отводил взгляда. Лицо оставалось спокойным, но глаза горели огнём.
Я же молчала, потому что знала — открою рот — они тут не то, что жареными слизнями умоются… По той же причине изо всех сил старалась не думать. Не думай о белой обезьяне, Наташа… Не думай!
— Подумайте над моими словами, — поклонился король. — А с завтрашнего дня начнём приготовления.
Ответом был молочник, но его величество, проявив невероятной силы сноровку, успел закрыть дверь.
— Дзинь… Уважение? — заорала я, да так, что таверна дрогнула. — Уважение?!
Я выскочила вслед — продолжить нашу занимательную беседу, но услышала лишь звук хлопнувшей двери да шелест крыльев.
— Марта! Лера! — орала я на бегу, но никто не показывался, даже Патрик с Кексом куда-то исчезли.
— Госпожа… ведьма? — прошептала бледная Марта, появившись словно из ниоткуда.
Замечательно! Обитатели «Золотого вепря» вытолкали к разбушевавшейся ведьме старушку, уверенные в том, что пожилого человека она не тронет.
— Где у нас метла?!
— Хотите затеять уборку? Но у нас чисто, госпожа Наташа…
— Тащи метлу, сказала!
23-3