Пропавший дар

Дед весело усмехнулся.

— Наш род крепнет, Саша. И во многом — благодаря тебе.

— Спасибо, Игорь Владимирович, — кивнул я.

Я точно знал, что не брошу поиски. Я принял Путь не для того, чтобы сходить с него при первых трудностях.

Снова сверкнула молния. В призрачном электрическом свете я разглядел, что дорожка за оградой пуста.

Глава 24

Дед уехал за полночь, когда гроза уже стихла, и увез Анну Владимировну.

За Гораздовым рано утром прибыл мобиль из нашего госпиталя. Я проводил артефактора до калитки.

— Желаю вам скорее выздороветь, Владимир Кириллович! — сказал я. — Надеюсь, что сумею разыскать ваш артефакт. Я понимаю, как это важно для вас.

— Спасибо, Александр Васильевич, — улыбнулся Гораздов.

Я впервые увидел на его худом лице нормальную человеческую улыбку, а не гримасу отчаяния. Оттаял Гораздов, отогрелся душой.

Вот, и отлично.

— Сварить вам кофе, ваше сиятельство? — крикнул с балкона Игнат.

— Не нужно, — улыбнулся я. — Прогуляюсь до кофейни.

— И к обеду вас снова не ждать? — пригорюнился старик. — Испортите вы себе здоровье всухомятку.

— Ерунда, — рассмеялся я.

— Тогда я клубникой займусь, — решил Игнат. — Грядку-то я вскопал, а посадить кусты не успел. И хорошо — их бы все ливнем смыло.

Садовник Люцерн снова возился у клумбы. Расправлял прибитую дождем зелень, подставляя под хилые стебли крохотные подпорки.

— Доброе утро, господин Люцерн, — поздоровался я. — Вы никого не видели ночью в парке?

Садовник отрицательно качнул широкими полями шляпы.

— Никого, Александр Васильевич. Я тоже иногда сплю.

Мне показалось что под широкими полями его шляпы промелькнула быстрая улыбка.

Потом садовник внимательно взглянул на меня.

— У меня к вам есть небольшая просьба. Не откажете?

— Разумеется, не откажу, — заинтригованно ответил я.

Интересно, какая просьба может быть у магического существа?

Садовник поднялся на ноги и протянул мне керамический горшок. В горшке рос небольшой розовый куст. Толстые стебли были густо усеяны острыми шипами, а на ветках краснели зацветающие бутоны.

— Я знаю, что вы иногда заходите в библиотеку, — сказал Люцерн. — Если вам не трудно, передайте при случае этот цветок ее хранителю.

— А вы знакомы с Библиусом? — изумился я.

— Не знаком, — усмехнулся Люцерн. — Но, думаю, вашему другу будет приятно.

— Я тоже так думаю, — улыбнулся я, принимая горшок.

В Незримую библиотеку я сегодня не собирался. Но почему бы не поменять планы на день? К тому же, в книгах может найтись еще какая-нибудь подсказка.

— Благодарю вас, — кивнул Люцерн и снова занялся своей клумбой.

А я отправился в кофейню Набиля, неся горшок с цветком в вытянутых руках и обходя лужи, которые остались после ночного ливня.

Чтобы взбежать по скользким сходням на плот, мне потребовалось проявить чудеса ловкости. За это я был вознагражден нетерпеливой улыбкой хозяина кофейни и крошечной чашечкой ароматного кофе, которая, словно по волшебству, появилась на столике.

— Я ждал вас, Александр Васильевич, — с ясно различимым акцентом сказал Набиль. — Помните, вы дали мне рецепты и сказали, что у вас есть друг, который хочет научиться варить кофе? Я готов ему помочь.

— Очень вовремя, Набиль, — обрадовался я. — Мне как раз нужно в Незримую библиотеку, так что попробуем пойти туда вместе. Надеюсь, Библиус нас не выставит. Только, с вашего позволения, сначала я выпью кофе.

— Конечно, Александр Васильевич, — улыбнулся Набиль. — Я чувствую, что вам нужно в чем-то разобраться. У вас есть вопросы, но пока нет ответов.

— Вот именно, — кивнул я. — Много вопросов, а с ответами — беда.

— Этот кофе резковат на вкус, — Набиль кивком указал на чашку. — Но он помогает прояснить мысли. Попробуйте!

Я двумя пальцами взял чашку и сделал маленький глоток.

Резковат?

Кофе был горьким, словно смола, и таким же густым. В нем не было ни капли молока, ни крупинки сахара — только очень много кофе, и чуть-чуть воды. Горечь обожгла мне язык, и я поморщился.

Но Набиль оказался прав. Мысли в голове полетели с бешеной скоростью — словно сухие листья во время урагана. Я попытался поймать их, да куда там! Они ускользали с невероятной скоростью.

И все же, парочку мыслей я сумел ухватить.

Проще всего было ответить на вопрос, кто украл артефакт у Гораздова. Я был уверен, что это сделал Юрий Горчаков. Кроме князя только Юрий знал о существовании артефакта. Ни один грабитель не полез бы в дом Гораздова наудачу, надеясь там поживиться. Слишком бедным выглядело пристанище артефактора.

Да и действовал бы профессиональный взломщик по-другому. Не стал бы ломать окно и курочить сейф. У каждого профессионала есть отмычки, работать ими куда спокойнее и тише.

Так что Гораздова ограбил Юрий Горчаков, в этом я не сомневался.

С кражей денег у князя Горчакова тоже все понятно. Кабинет и сейф не запер сам князь. Наверняка, он сделал это не случайно, были у него на то причины. И они, скорее всего, связаны с его проклятьем.

Но с князем пусть разбирается Зотов. Проклятья проходят по части Тайной службы, а кража денег меня не интересовала. Князь не сильно обеднел, и вообще — это его дело.

Оставался главный вопрос, и вот на него-то у меня не было ответа.

Я сделал еще глоток горчайшего кофе и посмотрел на реку, которая текла прямо у моих ног. Утро было пасмурным, и помутневшая после ночного дождя вода казалась серой. Я даже разглядел бесчисленные мельчайшие частицы ила, которые кружились в водяной толще.

Почему Иван Горчаков потерял магический дар? Кто ему помог?

Я чувствовал, что если найду ответ на этот вопрос, то пойму и все остальное.

Юрий замешан в этом только отчасти. Он на славу постарался, пытаясь вселить в брата неуверенность. Мерзкий поступок, отвратительный! Но Юрий слишком слабый менталист, и украденный артефакт ему не помог.

Хотя, Юрий-то об этом не знал!

Я отметил эту мысль и стал думать дальше.

Магия? Могла ли магия сама забрать дар у Ивана?