Пророчество ведьм или тайна одной татуировки

– Тише, тише, красавица, не все сразу. Да и не знаю я толком ничего. Вроде бы при помощи этого колечка можно пути в другие миры открывать. А на что твоей бабушке другие миры – я не ведаю, она передо мной не отчитывалась, в планы свои не посвящала, -приятный голос золотоволосой Паляси журчал серебром, как ручеек.

– Ах вот вы где! А я вас по всей деревне ищу, все ноги сбил, – неожиданно раздался голос Анчута. Нина от неожиданности и испуга, даже икнула.

Глава 47

Вслед за Палясей из травы на дорогу выкатился чумазый и какой-то растрепанный Анчут.

– Здравствуйте, девушка, – он без стеснения окинул ее взглядом с головы до ног. – Приятно познакомиться, я Анчут.

Девушка поморщилась и коротко бросила:

– Палясяй меня звать, – потом она развернулась и посмотрела долгим взглядом прямо в глаза Варгану, – Я смотрю, у вас тут срочные дела появились, я могу быть свободна?

– Да, да, девушка, нам тут безотлагательно нужно переговорить, вы можете идти, ни смеем вас задерживать, – протараторил Анчут, подпрыгивая от нетерпения.

– Подожди. Подожди, Паляся, мы еще не договорили…– попытался задержать ее Варган, но та уже кинулась в заросли, только золотые волосы огнем взметнулись перед их лицами и пропали в зеленых листьях.

– Анчут, что ты наделал? Отпустил такого ценного информатора. Думаешь легко было ее насильно магическим способом на ответ призвать, да еще заставить правду говорить? Все испортил, столько сил моих впустую, – сокрушался Варган, – что у тебя случилось? Что за пожар?

При слове «пожар» Нина вздрогнула, по ее коже побежали мурашки. Ей показалось, что она почувствовала запах горелого мяса. Девушку замутило.

– Нина, ты чего? – заметив ее неожиданную бледность, спросил Анчут.

– Ничего, все в порядке, не обращайте внимания, – Нина усилием воли взяла себя в руки и отогнала неприятные воспоминания. Не свои воспоминания.

– Давайте вернемся в дом, да за вечерней трапезой и поговорим. Я время даром не терял и разведал кое-какие интересные подробности, – сказал Анчут и, не дожидаясь ответа от Нины и Варгана, направился по проселочной дороге в сторону деревни.

Вернувшись в деревню, забрав по дороге теткин велосипед, они заварили чай и сели под навесом возле дома, чтобы обсудить произошедшие с ними в последние пару дней события. Варган рассказал Анчуту про их ночные приключения на кладбище, несколько раз уступая слово Нине и бросая на нее красноречивые взгляды, в надежде, что та дополнит его рассказ какими-нибудь подробностями. Но девушка отмалчивалась. Анчут тоже уточняющих вопросов не задавал и дотошно ничего не выспрашивал. Возможно, уловил Нинино настроение, но, скорее всего, ему хотелось побыстрее выложить свои новости. Он даже про отсутствие на столе пива особо не ворчал и наполнил свою кружку чаем, сопроводив действие только громким красноречивым вздохом, без каких-либо комментариев.

– Пока вы тут в домике в деревне прохлаждались… – начал он свой рассказ, сделав большой глоток из кружки.

– Да уж, прохлаждались… Особенно прохладно было ночью на кладбище, – проворчала себе под нос Нина.

– Это образное выражение, – ничуть не смущаясь продолжил Анчут, – я решил вернуться в Димитровичи и пораспрашивать местных, что там сейчас к чему. Наведался и к Гаюну в лес, и в дом покойной бабы Веры. Все там в трауре, конечно, как и положено и в растерянности. Никто не был готов к такому развитию событий. Бабу Веру похоронили на местном кладбище. Тихо, скромно, для магического мира почти незаметно. Жила отшельницей и ушла без пафоса. Расследовать убийство толком никто не стал, хотя местная нечисть уверена, что это было именно убийство, а не несчастный случай. Не удивлюсь, если окажется, что кто-то специально ставит палки в колеса и не хочет, чтоб истинная причина ее смерти выплыла на всеобщее обозрение.

Прокленышей на место смерти пировать слетелось– тьма тьмущая. Остаточными эманациями в лесу еще дня два потом полыхало, что свидетельствует либо об использовании очень сильных заклинаний, либо даже о магическом поединке, ну а уж смерть довольно сильного чародея усилила магическое натяжение в том месте в несколько раз. Но сколько я не расспрашивал прокленышей, Гаюна и девок его гаевок – ничего определенного так и не узнал. Показания у всех расходятся, так как никто толком ничего не видел и не знает. Но потрепать языками в маленьких поселках, не богатых на события, все любят вот и придумывают небылицы одна другой красочнее, особенно прокленыши стараются.

Но основные и самые интересные сплетни, как всегда, крутятся вокруг наследства. После смерти бабы Веры остался дом, хотя по правде говоря старый хутор в тех местах не такое уж и богатство, но вот внушительная коллекция артефактов, которые ведьма-травница успела собрать за свою долгую жизнь, многого кому не дает спать спокойно и заставляет ворочаться во сне от жадности.

По правде говоря, полной коллекции никто никогда не видел и какие именно предметы в нее входят – тоже тайна, покрытая мраком и небылицами. Но главное для нас – это не состав наследства, а вероятность наличия прямых наследников... – Анчут сделал многозначительную паузу.

– Ну давай уже, не томи, – поторопил его Варган.

– Так вот… Ходят слухи, что у бабы Веры есть сын. По крайней мере нашлись живые свидетели, видевшие ее с ребенком мужского пола, которого она называла сыночком, во время второй мировой войны в 1942 году в Гродненском гетто.

– Вот это поворот, – наигранно ахнула Нина, – прямо как в бразильском сериале. Не удивлюсь, если окажется, что он мой брат-близнец, утерянный в детстве при купании, лишившийся памяти при аварии, и только специфической формы родинка поможет нам его отыскать.

Варган хмыкнул, а Анчут обиженно надул губы и протянул нарочито обиженным тоном:

– Какая же ты все-таки неприятная женщина, Нина. Вот что нам делать дальше? Может у тебя есть какие-то предложения? А между тем сын – это наша единственная зацепка…

– Ага, ниточка за которую можно потянуть и распутать наконец этот клубок чудовищных преступлений и интриг, – саркастически продолжила Нина.

– Да, Нина. Как бы ты не ерничала, но перед нами действительно клубок преступлений и мы не можем обратиться в следственный комитет за их расследованием, поэтому, если хочешь знать, что на самом деле случилось с твоей бабушкой и травницей Верой, придется самостоятельно проверять все версии, и даже самые неправдоподобные. Причем последние – особенно тщательно, – неожиданно поддержал Анчута Варган.

– Тем более, что в Димитровичах я вызвался добровольцем в розыске наследника бабы Веры. Не бесплатно конечно, а за небольшой процент от причитающегося ему имущества.

Сказал Анчут и скромно потупил глаза в стол.

– Ты значит будешь искать за долю в наследстве, а мы по доброте душевной? – прищурилась на беса Нина.

– Можно еще из любви к истине.

– Издеваешься?

– Немножечко, – хихикнул Анчут.

– Ладно, – Нина вздохнула, – в любом случае, здесь нам делать больше нечего, да и на работу скоро выходить. Мне нужно возвращаться в Гродно. А ты, Варган?

– А я пока свободен и хочу продолжить расследование. Тем более, если я уж вызвался вас везти навстречу приключениям, то и вернуть обратно должен в целости и сохранности. Поедем в Гродно вместе. Покопаем архивы, расспросим местных – авось и правда отыщется наследник бабы Веры или хотя б какая-нибудь информация о нем. Если, конечно, он на самом деле когда –либо существовал и это не пустые выдумки прокленышей.

– Не байки это, я почти уверен, – гнул свою линию Анчут.

– Ну хорошо. Будем исходить из того, что ребенок, которого видели когда-то вместе с бабой Верой – это действительно ее сын. Хотя не исключено, что «сыночком» ведьма-травница могла называть случайного мальчика, о котором она заботилась в тяжелых обстоятельствах.