Красное солнышко август отпело.Белый мой свет занавесил туман.Враз помертвело.Вмиг пожелтело.Осиротело.Засентябрело…Что ж ты наделала, как ты посмела?!Что же ты целилась так неумело,бедная, беднаяФанни Каплан?..
1988
Знаменский монастырь. Иркутск
Желая разделить участь мужа моего,
государственного преступника…
О дневном забывая шуме, —мысли строги, душа чиста, —я подолгу стою в раздумьенад могилою без креста.Здесь, под
сенью святой Заступника,под плитою погребенагосударственного преступникавернопреданная жена.На звенящий мороз и ветрызабайкальские, дикость вьюг, —променявшая дом свой светлыйи блистательный Петербург.…Русским бабам мужей и суженыхдоводилось встречать с морей,и с кровавой войны, контуженных,и безвинных – из лагерей.А теперь – ожиданий сроки,горечь правды и сласть обмана,безысходные, страшные строкиОткровения Иоанна.Но и нынче, как долгий век назад,нас в дороге хранят земнойнаших преданных, дорогих глаза —с голубиною чистотой…
1978; из рукописи книги «Городская окраина»
Памяти Талькова
Лучших хороним – привычное дело.Небо дарило, земля отняла.Плачется осень, а в Русских пределахпразднует век сатанинская мгла.В землю уходит певучее племя.В персть обратится болящая плоть.…Душу твою убаюкает время,горестный дух упокоит Господь.
1998
«День за днём усталость множа…»
День за днём усталость множа,год идет, клонясь к закату, —вот ещё небыстро прожит —бесноватый, вороватый.Каждый день живёшь как можешь,всякий день одно и то же,то ли жвачка, то ли каша:те же рыла, те же рожи —и один другого краше —русофобы,идиоты,юдофилы,патриоты, —всё смешалось в доме нашем,всё полно кипящей злобы.(Ты же понял – жизнь проста:много муки – больше света.)Да кому сказать про это,если нынче правит светомрасписная пустота:то чернуха, то порнуха,а точнее – шабаш духавдруг воспрявшего скота?И свобода – от креста.Вот придумали игру…(Ты и здесь не ко двору.)
1997
«…Тусклый день в декабре до конца поминать…»
…Тусклый день в декабре до конца поминать:ветер пылью морозной сечёт по лицу,а тебе в чистой, смертной рубахе стоятьна Семёновском – людном казённом плацу.А потом в Заишимье ещё тосковатьи Сибирью брести, кандалами бряцать,вспоминать запотевший спасительный крест, —и в народе и вере спасенья искать,озирая густеющий морок окрест(кружат бесы, кривляясь, – и прячась во тьму),и к народу и к вере спасаясь идти.Но в прозрениях трезвых метаться уму:ничего не спасти,не спастись никому…
1995
На смерть отца
Как жить и петь, давно диктует враг.В сплошном кольце бойцы стоять устали.Всё проиграли? Всё ушло во прах?.. —Но мы встаём с колен,отец, —и встали!И есть невещный край, нетварный рай,в дали незримой – золотой на сини, —здесь отпущаеши, на жительство встречайземных заступников, Небесная Россия…
2001
«…Мы не увидим никогда…»
…Мы не увидим никогда,как вянет лето на исходе,как бродит полая вода,как тучи снежные заходят;и
будет пуст притихший дом,где свечи траурные жгли, —всё будет так…А мы уйдём,уйдёмпутём всея земли…
2006
«Утром проснёшься – белым-бело…»
Утром проснёшься – белым-бело.Плывёт в морозном тумане дом.Птица-синица клюёт в стекло,требует птица-синица корм.Прибыло свету, короче тень,воздух бодрит и без хмеля пьяный.День Рождества Христова, деньжданный,намоленный и желанный!Глядя на пламя свечи своей,вздрогнешь: и ты всем живым причастен.Сколько их будет, таких вот дней, —вспомнишь о них —и пронзает счастье!..
2000; в деревне
«…За грехи…»
…За грехиэта долгая тьма нам, святая моя,за грехи!..Тянет влагой ознобной с продрогшей реки.Поздний час бесприютен, и глух, и незряч.Сон далёко летит и свободен и волен.И напрасно пытается ветер – хоть плачь! —пробудить онемевший язык колоколен.Что посеяли, то и пожали. Поравозвращаться на кру ги своя – да отнынекровь не будет водицей, и сталь топоране коснётся сыновних голов, как вчера,не ослепнут глаза в непомерной гордыне.Вспомни прежнее дело Руси, затворятелом ломанным, битым – дорогу с Востока.Крепнет натиск, и жаркая тлеет заря…И на б е л о м пути, как последний варяг, —ты на Крестном своёмвосстоишь одиноко.
1984
К России
…Когда в забавах праздного умапрошла не жизнь, но ощущенье жизни,когда в пределах сумрачной Отчизныистаяла имперская тюрьма,хоть прочен был её тройной засов —родной пейзаж эпохи тупиковой,и в славословии рифмованном глупцовуже слагался гимн о власти новой,и срамословье – гордость наших дней —сливалось с ним одним гудящим хором,как выблядки над матерью своей,они глумятся над твоим позором,торгуя им в базарный, шкурный день,на торжествах и торжищах ликуя, —ужель твоя тоскующая леньне оскорбилась? пропадает всуеещё живая поросль – всё равно?ужель тебе до века сужденооцепененье мёртвое одно?а эти цепи новые легки?…Среди пустой словесной шелухиродная речь и хлёсткое словцоблеснут порой, – и вечные чертывдруг оживят застывшее лицо.Покуда жив язык, – жива и ты.
1994
«…Как в юности, влюблённые, живые…»
…Как в юности, влюблённые, живые,опять мы вместе, – снова повезлосчитать пообочь камни верстовыепаломничества в Царское Село.Литой листвы густую тень на водах,на берегах кумиры давних лет,теченье жизни, круг вращенья годаблюдёт хранитель-ангел этих мест.Прийти сюда и молча помолиться…И вдруг увидеть сквозь резную сеньв аллее дальней тень Императрицыи Пушкина стремительную тень…
2011
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
«Бывает время – тайный молкнет зов…»
Бывает время – тайный молкнет зов,последний отзвук замер, эхо мнимо, —душа мертва, и нет звучащих слов,и немота твоя неодолима.О муки творчества – одним из многих житьсреди людей неблизких, но незримо,таясь людей, с е б я в с е б е творитьи ждать свой день спокойно и сурово, —немой тоске людских сердец явитьрождённое молчаньем Слово.