Противостояние

Мальчиков увели, и Сейхан Султан, снова взглянув на Нурбахар Султан, покачала головой.

— Ты околдовала султана, оттого он и потерял разум, — продолжала Нурбахар Султан, потеряв самообладание, которым никогда особо и не владела. — Как ещё объяснить то, что он делает для тебя?!

— Ведьма? — ухмыльнулась Сейхан Султан. — Я всего лишь знаю, чего хочу и как этого достичь.

— Не может быть, чтобы повелитель отдал тебе эти покои!

— Как видишь, может. Наш повелитель мною очень дорожит.

— Это мои покои! — в бессилии восклицала Нурбахар Султан. — Они должны были достаться мне. Как и гарем… Ты забрала мою жизнь себе!

Сейхан Султан гортанно рассмеялась той в лицо.

— Как приятно наблюдать твою беспомощность. Ты сгораешь от зависти и бессилия, верно?

— Будь проклята ты, Сейхан, и тот день, когда ты вступила в стены этого дворца! — процедила Нурбахар Султан, а после резко развернулась и покинула покои.

Зейнар-хатун осторожно посмотрела на госпожу, которая невозмутимо приказала слугам поторопиться.

— Как бы Нурбахар Султан чего не сделала вам, султанша. Она горит в пламени ненависти и зависти.

— Пусть делает всё, что пожелает, — пожала плечами та. — Ей меня не одолеть.

Дворец Михримах Султан.

Султанша, нахмурившись, слушала слова Сюмбюля-аги, стоящего перед ней, опираясь на трость.

— Клянусь Аллахом, султанша, такого ещё не было в гареме. Повелитель отдал ей покои Валиде Султан.

Михримах Султан в злости ударила ладонью по обивке тахты, на которой сидела, а после резко поднялась, став беспокойно метаться по покоям, в которых она когда-то жила с покойным супругом.

— Он ей и покои отдал!

— Да, госпожа, — закивал Сюмбюль-ага, вздрогнув от гневного голоса той. — Она была на хальвете этой ночью, а утром, как вернулась в гарем, так о его решении и объявила.

Михримах Султан молчала, полыхая гневом и негодованием.

— Словно королева себя ведет, корону европейскую на голову воздела, да и платья на ней не восточного кроя. Она все правила нарушает. Делает, что пожелает… Наш повелитель все её прихоти исполняет. Гарем ей вручил и покои Валиде Султан! Упаси Аллах, ещё и в военный поход её возьмёт!

— Этому уж точно не бывать, Сюмбюль, — желчно ухмыльнулась Михримах Султан. — Женщинам там не место. Ей вообще нет места ни в гареме, ни в Топкапы. Нигде!

— Что нам делать, султанша? — беспокойно вопрошал Сюмбюль-ага.

— Она глупа и неопытна. Помоги ей оступиться, Сюмбюль. Пусть мой брат увидит, что она, а не я, не способна справиться с гаремом. Вы с Фахрие должны всячески мешать ей!

Дворец Хюмашах Султан.

Проснувшись поздним утром, Хюмашах Султан спустилась в главный холл дворца, поникшая из-за длительной ссоры с супругом, который всячески избегал её. Зайдя в холл, она обнаружила Ахмеда-пашу за столом и двинулась в его сторону, шелестя подолом изумрудно-зелёного платья.

Заметив её приближение, Ахмед-паша, поджав губы, поднялся из-за стола и, даже не глядя на супругу, обошёл её, направляясь к дверям.

— Ахмед, — окликнула его султанша, сделав несколько шагов ему вслед. — За что ты так со мной обходишься?

Вздохнув, Ахмед-паша обернулся через плечо на жену, одарив её тяжёлым взглядом.

— Это письмо отправили мне намеренно, дабы поссорить нас, — заговорила Хюмашах Султан, улучив, наконец, крупицу его внимания. — Вспомни, как тебя Шах Султан подставила передо мной, отправив в наш дворец девушку, которая соблазняла тебя. Тогда мы чуть не развелись!

— Меня это уже не волнует, султанша, — сухо проговорил Ахмед-паша. — Отныне наш брак лишь соглашение. Я остаюсь Великим визирем империи и вашем мужем, а вы замужней султаншей, не опороченной скандальным разводом из-за вашей же измены.

Хюмашах Султан проводила его, уходящего, тоскливым взглядом.

Дворец Шах Султан.

Две султанши, связанные чувством жажды мести по отношению к Михримах Султан, восседали на тахте в холле. Темноволосая Шах Султан, глядя на свои руки, сложенные на коленях, проговорила:

— Михримах Султан стала жертвой своих же интриг. Новость о лишении её должности управляющей гарема — первая радостная весть для меня спустя годы.

— Вы правы, султанша. Я ваши чувства разделяю, — кивнула рыжеволосой головой Эсмехан Султан. — Но меня беспокоит то, что её место заняла Сейхан-хатун.

— Признаюсь, и меня поразило решение отца назначить именно её, а не меня или даже не Нурбахар. Сейхан грозит превратиться в новую угрозу для династии.

— Мы должны избавиться от этой змеи, пока она ещё мала, султанша, — горячо прошептала Эсмехан Султан, сверкнув чёрными глазами.

— Мала? — переспросила насмешливо Шах Султан. — Она — управляющая гарема, мать двух его шехзаде в свои-то семнадцать лет. Спустя лишь два года после появления в Топкапы. Видимо, хатун умна и хитра. Избавиться от неё будет не легче, чем от Михримах Султан. Не хочу этого признавать, но Сейхан быстро завладела вниманием моего отца. Но мы можем всё изменить, верно?

Дворец санджак-бея в Манисе.

Довольная и, наконец, счастливая Дэфне Султан, наклонившись над колыбелью сына, поглаживала его по голове, находясь в своих новых покоях. Миршэ-хатун с успокоением наблюдала за госпожой, стоя в стороне.

Внезапно двери в покои со скрипом растворились, и вошла ухмыляющаяся Гюльхан Султан, отчего резкий и удушающий запах жасминового масла, которым она пользовалась, заполнил их. Обернувшись на неё, Дэфне Султан помрачнела, а после распрямилась, неосознанно закрыв собою колыбель.

— Дэфне-хатун, — произнесла рыжеволосая девушка, оглядевшись в покоях.

— Дэфне Султан, — напряжённо поправила её та.

— Зашла поздравить тебя с рождением сына, хатун. Дай Аллах ему здоровья и долгих лет жизни.

Дэфне Султан промолчала, сдержанно смотря на Гюльхан Султан, всё ещё с ухмылкой смотревшую на неё в ответ.

— Дэфне, здесь ты далеко не первая султанша и мать шехзаде. Нас трое. И лишь одна из нас однажды отправится в столицу с титулом Хасеки Султан. Это буду я.

— Пусть так, — мягко проговорила Дэфне Султан в ответ. — Для меня титулы и власть не важны. Любовь шехзаде Орхана и мой сын — самое главное для меня.

— Этими словами можешь дурачить шехзаде, но не меня, — процедила Гюльхан Султан. — Ты делаешь вид, будто тебе нет дела до власти, а на самом деле мечтаешь занять моё место!