Противостояние

Пройдя по коридорам дворца, Шах Султан вошла в небольшую комнату, где жила сиделка с шехзаде Селимом и Севен Султан. Светловолосые и голубоглазые дети, обычно улыбчивые и дружелюбные, сейчас в безмолвии и тоске сидели на постелях. Маленькая Севен Султан так и лежала, в то время как ее брат все-таки заинтересованно взглянул на вошедшую.

— Султанша, — поклонилась сиделка, поднявшись с тахты. — Я хотела было написать вам послание.

— Послание? — изумилась Шах Султан, беспокойно оглядев детей. — Что с моими братом и сестрой?

— Шехзаде Селим и Севен Султан в долгой разлуке с матерью и повелителем затосковали. Ничего едят. Играть вовсе не желают. Не знаю, что и делать.

Шах Султан, держась за живот, опустилась на край постели Севен Султан, которая вяло повернула к ней светловолосую голову.

— Что с тобой, моя султанша? Какая бледная…

— Хочу к маме, — тихо проговорила в ответ Севен Султан.

Шах Султан, вздохнув, поднялась с тахты при помощи Фериде-калфы.

— Хатун, я ненадолго заберу детей прогуляться. Им нужен свежий воздух.

— Как вам будет угодно, султанша, — кивнула сиделка.

— Селим, пойдем со мной, — ласково проговорила султанша, и мальчик, поднявшись с кровати, подошел к ней. — Фериде, возьми Севен. Навестим Сейхан. Это ли забота, о которой она говорила?

Топкапы. Покои управляющей.

— А что с жалованьем? — забирая из рук госпожи документы, воскликнула Фахрие-калфа. — Оно было задержано на три дня после истечения обещанного срока.

Сейхан Султан, поджав губы, нахмурилась.

— Выплатите наложницам жалованье немедленно, Фахрие. Если не хватит средств из опустевшей из-за похода казны, то я готова оплатить недостаток из своих сбережений.

— Как прикажете, — кивнула калфа.

Женщины обернулись на скрип отворившихся дверей покоев, в которые вошла Шах Султан, держа за руку шехзаде Селима, а позади неё шла Фериде-калфа с Севен Султан на руках. Сейхан Султан вынужденно поднялась с тахты и поклонилась, как и Фахрие-калфа.

— Султанша.

— Где Махмуд и Мурад? — осведомилась та, оглядевшись в покоях. — Пусть Селим и Севен пообщаются со своими братьями. Неужели тебе не было известно, что они погрузились в тоску и хандру из-за одиночества? Это ли забота, о который ты твердишь мне?

Проглотив её нелицеприятные слова, Сейхан Султан обернулась к Зейнар-хатун, которая стояла неподалеку.

— Зейнар, отведи Селима и Севен в комнату моих сыновей. Останься с ними.

— Как прикажете.

Забрав детей, служанка удалилась, хлопнув дверьми.

— Фахрие-калфа. Оставьте нас с Сейхан.

Калфа, поклонившись сначала Сейхан Султан, а после Шах Султан, покинула покои, унеся с собой гаремные учетные книги и бумаги.

— Вы хотели со мной о чем-то поговорить, султанша? — приторно-вежливо воскликнула Сейхан Султан, сложив руки перед собой.

— Просто хочу предупредить. Недолго тебе осталось править в гареме. Не то что править, даже дышать.

Сейхан с самодовольной улыбкой подошла к госпоже, которая пронзала её своими карими глазами.

— Мне ваши угрозы ни по чем, султанша. Что бы вы ни делали, я буду властвовать над этим дворцом, над гаремом и в сердце нашего повелителя.

Загадочно ухмыльнувшись, Шах Султан смерила самоуверенную фаворитку насмешливым взглядом и покинула покои. Сейхан Султан отчего-то почувствовала себя неуютно, но, не придав, как всегда, значения словам Шах Султан, вернулась на тахту.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Михримах Султан.

— Прекрати устраивать склоки в гареме, — ровным голосом говорила Михримах Султан. — Образумься, наконец. Дэфне, а уж тем более Селин тебе не в силах помешать ни в чем, если будешь вести себя умнее. Как я вижу, ты умная и амбициозная девушка, которая шехзаде делить ни с кем не намерена.

Гюльхан Султан, подняв на госпожу синие глаза, нахмурилась.

— Трудно удержаться, султанша, когда…

— Трудно, но возможно, — возразила та, сощурив глаза. — Знай, что именно шехзаде Орхан в будущем взойдет на престол. Селин, бывшая матерью его старшего сына, была бы главной его женой, но Аллах лишил ее султанства со смертью ее сына. Теперь мать старшего шехзаде — ты, Гюльхан. Какая бы любовь не связывала Дэфне и Орхана, ты — будущая Хасеки Султан.

Рыжеволосая девушка довольно улыбнулась.

— Веди себя достойно и вернёшь расположение шехзаде. Нам всем известно, что он, даже если и привязался к одной женщине, как к Дэфне, о других не забывает.

— Но зачем вам помогать мне, султанша?

Михримах Султан, взглянув на свои морщинистые руки, лежащие у нее на коленях, вздохнула.

— Взамен на помощь я предлагаю тебе верно служить мне, докладывать ситуации в Манисе, оберегать шехзаде и выполнять мои поручения.

Растерянно нахмурившись, Гюльхан Султан взглянула на госпожу.

— Султанша, я…

— Даю тебе время подумать. Можешь идти.

Топкапы. Комната Фахрие-калфы.

Насупившись, калфа спешно выписывала на небольшом клочке бумаги послание для своей госпожи.

«Султанша,

Сообщаю вам о том, что Шах Султан после вашего отъезда в Манису и отбытия повелителя в военный поход начала действовать. Думаю, она желает в ваше отсутствие избавиться от Сейхан Султан, с которой вступила в открытую борьбу, а после занять место управляющей гарема, о котором так долго мечтала.

Сейхан Султан, как оказалось, дочь генуэзского адмирала Андреа Дориа. Об этом сообщила явившаяся во дворец сеньора Дориа, ее старшая сестра — консул в совете Генуи.

Вместе они добились того, что Сейхан Султан было разрешено посещать мужское крыло и дворцовую библиотеку, а также заниматься вместе с сеньорой Дориа воинским искусством, отчего вся империя содрогнулась.

Сейхан Султан добилась расположения повелителя, и он для неё готов всё сделать.

Прошу вас, султанша, о скорейшем возвращении в столицу, так как без вас хаос обуял Топкапы.

Фахрие-калфа»

Закончив, Фахрие-калфа свернула послание в трубочку и, перевязав его шнурком, вышла из своей комнаты, дабы отправить письмо в Манису с верным гонцом.

Некоторое время спустя…

Военный лагерь. Шатер султана.

Восседая за письменным столом и рассматривая географическую карту, заставленную стратегическими фигурами, султан Мехмет поднял глаза к вошедшему в покои охраннику, который, поклонившись, протянул ему в руки письмо в футляре.

— Повелитель, для вас письмо из столицы.