Противостояние

— Султанша. Добро пожаловать.

Заметив мрачность евнуха, Михримах Султан насторожилась.

— Что-то случилось?

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Темноволосая Хюма Шах Султан беспокойно металась по покоям под беспокойным взглядом Фериде-калфы.

— Не верю, что всё это происходит! Фериде, он даже не считает её виновной! Эта змея настолько отравила его разум, что…

Её гневную тираду прервали распахнувшиеся двери, в которые степенно вошла Михримах Султан. Шах Султан настороженно замерла, увидев султаншу, а после насупилась, вынужденно кланяясь.

— Султанша.

— Хюма Шах? — наигранно изумилась Михримах Султан, остановившись у камина. — Что ты здесь делаешь?

— Временно исполняю обязанности управляющей гарема в связи с бегством Сейхан, — твердо ответила та, сверкнув карими глазами. — Кстати, вам извест…

— Известно, — перебила ее женщина, кивнув. — Полагаю, твоих рук дело? Сейхан ни за что не осмелилась бы на подобное.

— Причем здесь я, султанша? — возмутилась Шах Султан, вздернув подбородок.

— Мне известно и то, что ты, как только я покинула столицу, начала действовать. То празднество устроила в гареме, при котором некая калфа что-то искала в покоях Сейхан, то отправила повелителю письмо с обвинением Сейхан в угрозе престолу и его жизни. Мне обо всем известно, Хюма Шах.

— Что с того, Султанша? — ухмыльнулась та. — У вас нет ни единого доказательства моей виновности.

— Возвращайся в свой дворец и займись детьми, — жестко произнесла Михримах Султан, и ее серые глаза налились металлом. — Более в Топкапы и в этих покоях тебе делать нечего.

Фахрие-калфа и Сюмбюль-ага, стоящие в стороне, напряженно переглянулись, наблюдая за противостоянием султанш. Гюльбахар-калфа же неподвижно стояла за спиной своей госпожи.

— Это не вам решать! — горячо возмутилась Шах Султан. — Я останусь здесь столько, сколько пожелаю.

— Ты не была назначена управляющей гарема. Эти покои тебе не принадлежат. Тебе придется покинуть этот дворец, Хюма Шах.

— Иначе что, султанша? Что вы сделаете?

Усмехнувшись, Михримах Султан сложила руки перед собой.

— Стража! — громогласно прозвучал ее голос, огласивший покои.

Несколько охранников в тот же момент вбежали в покои.Шах Султан неосознанно вздрогнула от этого крика и осторожно посмотрела на охрану. Фериде-калфа, испугавшись, встала впереди своей госпожи.

— Приказываю вывести Хюма Шах Султан из этих покоев и помочь ей добраться до кареты, — надменно приказала Михримах Султан.

Охрана застыла в нерешительности.

— Вы не имеете на то власти, султанша, — растеряв былую смелость, прошелестела Шах Султан. — Я…

— Выполняйте приказ! — грозно вскрикнула Михримах Султан, и охрана покорно подошла к испуганной Шах Султан, осторожно взяв ее под руки, боясь навредить.

Вскрикнув, Шах Султан вырвала руки из хватки охранников, в злости взглянув на самодовольную Михримах Султан.

— Хорошо. Я уйду. Но не думайте, султанша, будто я делаю это по вашей воле. Я вернусь в эти покои и буду властвовать здесь, как управляющая гарема. Ведь вас повелитель на эту должность больше не назначит, так как он разочарован в вас после вашей прошлой деятельности на этом посту.

Вскинув подбородок Хюма Шах Султан покинула покои, и испуганная Фериде-калфа последовала за ней.

— Охрана, можете идти, — устало выдохнула Михримах Султан, подойдя к тахте и устало опустившись на нее. Она чувствовала слабость после долгого пути и легкое головокружение, а также странную ноющую боль в ключице, которая беспокоила ее еще со того дня, когда она покидала Манису.

— Клянусь Аллахом, султанша, вы вовремя, — облегченно улыбнулась Фахрие-калфа, подойдя к госпоже вместе с Сюмбюлем-агой. — Без вас Топкапы хаос охватил.

— Шах Султан возомнила из себя управляющую гарема, едва Сейхан Султан сбежала, — недовольно проворчал Сюмбюль-ага.

— Неужели вам ничего не известно о том, как ей это удалось?

Калфа и евнух на вопрос султанши отрицательно покачали головами.

— Уверена, что это Шах подставила Сейхан, так как та на подобное не осмелилась бы. Она была занята тем, что укрепляла свою власть в гареме, а уж о троне и шехзаде ей думать пока не было надобности.

— Вы правы, султанша. Что же теперь делать?

— Во-первых, нужно взять управление гаремом в свои руки. Во-вторых, попытаться отговорить Мехмета искать Сейхан. Она не должна вернуться.

— Султанша, — нахмурилась Фахрие-калфа. — Вы должны узнать кое-что.

— Говори, Фахрие.

— Как вы знаете, я слежу за всем происходящим в гареме. За несколько недель до отъезда повелителя в поход я видела, как лекарша навещала эти покои. Подумала, что, видимо, Сейхан Султан нездоровится. Но все же решила узнать точно и допросила служанку султанши, Элие-хатун. Та призналась, что султанша беременна.

Михримах Султан нахмурилась, помрачнев от новости.

— Если это действительно так, то Сейхан не виновна. Она бы ни за что не покинула Топкапы и столицу без особой необходимости, ведь рождение третьего шехзаде окончательно упрочило бы ее власть в гареме, да и она не отказалась бы самовольно от власти.

— Что же делать?

— Ничего. Мы забудем о беременности Сейхан. И не допустим ее возвращения в Османскую империю. А с Шах придется разобраться. Она, как видно, уступать не намерена. Но со мной ей не совладать.

Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа, довольно переглянувшись, поклонились своей госпоже.

Топкапы. Султанские покои.

Восседая за письменным столом, султан Мехмет рассматривал карту, изредка бросая беспокойные взгляды на двух мальчиков-близнецов, играющим на тахте. Он не знал, кому верить, чему верить и, главное, что делать.

Его размышления прервал Локман-ага, сообщивший о возвращении Михримах Султан из Манисы, а также о том, что она ожидает за дверьми.Приказав впустить ее, повелитель поднялся из-за стола, расправив полы кафтана.

Степенно войдя в покои, Михримах Султан взглянула с улыбкой на играющих Махмуда с Мурадом и, заметив рядом с ними стоящую служанку, жестом приказала той выйти.

— Ты вернулась из Манисы? — взглянув на сестру, воскликнул повелитель.

— Верно. Как только узнала о происходящем, то сразу же отправилась в путь. Аллах, я до сих пор не могу поверить в то, что происходит.

— И я, сестра, — выдохнул султан Мехмет, качнув головой.

Михримах Султан, сочувственно нахмурившись, подошла к брату и в знак поддержки положила ладонь на его широкое плечо.