Противостояние
Шрифт:
— Я подчиняюсь лишь нашему повелителю, султанша, — сухо ответил тот, не восприимчивый к ее угрозам. — Вы же распоряжаться вольны лишь в гареме.
— Не тебе об этом говорить мне! — вспылила госпожа, но, взяв себя в руки, заговорила более ровным голосом. — Рада была видеть вас, паша. Ступайте.
Провожая его, уходящего, мрачным взглядом, Сейхан Султан приняла на свой счет поражение, которое пошатнуло ее уверенность в себе.
Топкапы. Покои Валиде Султан.
Войдя в открывшиеся перед ней двери, вернувшаяся из Мраморного павильона Сейхан Султан, разочарованная после
— Султанша, — поклонилась она, подходя к Эсмехан Султан, которая, переведя на нее взгляд черных пронзительных глаз, поднялась на ноги с ехидной ухмылкой. — Чем обязана вашему визиту?
— Мне стало известно о том, какие зверства ты учинила в гареме, — воскликнула Эсмехан Султан, подойдя ближе к девушке. — Пришла взглянуть в твои глаза и увериться в том, что ты действительно столь бессовестна.
— Бессовестна? — возмущенно переспросила Сейхан Султан, а после перевела взгляд на любопытно смотрящих на них мальчиков. — Зейнар, уведи детей.
— Именно так, — процедила Эсмехан Султан, пронзая ее черными глазами. — Разве можно над людьми так издеваться? Клянусь Аллахом, Топкапы еще не видел таких дьяволиц, как ты!
— Уж поверьте, султанша, видел, — возгоревшись возмущением, жестко ответила Сейхан Султан. — Ваша мать Нурбану Султан по жестокости и алчности всех переплюнула!
Звонкая пощечина настигла Сейхан Султан, и от растерянности она пошатнулась, схватившись за покрасневшую щеку от удара. Эсмехан Султан смерила девушку яростным взглядом, гордо вздернув подбородок.
— О моей матери ты и слова не смеешь произносить, грязная рабыня! Пристало ли тебе ее осуждать? Нурбану Султан была великой женщиной и султаншей, а ты лишь жалкое подобие госпожи, которую из себя строишь.
Задрожав от всеобъемлющего гнева, Сейхан Султан распрямилась, отдернула руку от раскрасневшегося лица и вперила в султаншу тяжелый взгляд, полный ненависти.
— К вашему сведению, султанша, я больше не рабыня. Это в прошлом. Повелитель освободил меня. Отныне я ничуть не хуже вас!
Растерявшись на мгновение, Эсмехан Султан непонимающе взглянула на девушку, злорадно ухмыляющуюся, а после возобладала над собой и ухмыльнулась еще ядовитей, чем прежде.
— Что толку от этой свободы? Предо мной ты — никто! Я — дочь шехзаде Селима и Нурбану Султан, госпожа по праву рождения и по крови. До конца своих дней я останусь султаншей, что бы ни сделала. Ну, а ты, Сейхан? Ты в Османскую империю пришла рабыней. И навсегда останешься рабыней! Стать султаншей нельзя из-за слов об освобождении. Ею лишь рождаются.
Жестко усмехнувшись и глядя прямо в наливающиеся слезами обиды зеленые глаза Сейхан Султан, она, приподняв подол ярко-красного платья, горделиво покинула покои.
Двери с шумом захлопнулись за рыжеволосой девушкой, и Сейхан Султан приобняла себя руками, пытаясь унять дрожь и подступающие слезы.
— Госпожа, — осторожно воскликнула Зейнар-хатун, ставшая свидетельницей ссоры. — Как вы?
— Все они считают меня грязной рабыней… — горько прошептала Сейхан Султан,
а после вскинула подбородок даже выше высокомерной Эсмехан Султан. — С меня довольно этих унижений!— Что вы намереваетесь делать?
— Эсмехан Султан оказалась даже высокомерней и алчней покойной Михримах Султан. Еще никогда меня так не оскорбляли, Зейнар… Эсмехан так в себе уверена и думает, что представляет опасность, — девушка жестко ухмыльнулась в пылающем гневе и унижении. — Она попросту меня не знает!
Зейнар-хатун испуганно взглянула на султаншу и содрогнулась от ненависти в ее голосе.
— Вам стоит успокоиться… Подумайте сами, госпожа, ведь свободной женщине нельзя пребывать в гареме на правах наложницы. Вас по возвращении повелителя либо должны будут сослать по его приказу, либо сделать его законной женой.
— Ты права, Зейнар, — горячо воскликнула Сейхан Султан, обернувшись с безумно горящими глазами к служанке, которая испуганно заметила на ее лице разливающийся синяк от удара Эсмехан Султан. — По возвращении повелителя из похода он будет вынужден взять в меня в жены, так как не в силах будет отказаться от меня и отправить из гарема. Тогда все враги падут к моим ногам. Я уничтожу каждого, кто встанет на моем пути!
========== Глава 18. Перестановка ==========
Гарем.
Взволнованная русоволосая Хюмашах, с чуть нахмуренными тонкими бровями, подойдя к дверям гарема вместе с верной Хадижой-калфой, отыскала глазами Фахрие-калфу.
Та тоже заметила госпожу, облаченную в черные одежды и, подойдя к ней, почтенно поклонилась.
— Султанша.
— Что такое, Фахрие? Ты просила меня о встрече.
— Да, — подтвердила калфа, качнув черноволосой головой. — Вам необходимо узнать об одном обстоятельстве…
Покои управительницы.
Темноволосая Сейхан устало восседала на тахте, облокотившись на подложенные под ноющую от боли спину подушки, когда Хюмашах Султан с надменным выражением красивого лица вошла в открывшиеся перед ней со скрипом двери.
Поджав губы в недовольстве, Сейхан перевела взгляд к Зейнар-хатун, сидящей рядом.
— Зейнар, помоги мне подняться.
Служанка подала своей госпоже руку и та, держась за большой живот, с трудом поднялась на ноги и взглянула на Султаншу, которая с легкой ухмылкой смотрела на стоящий перед ложем, т.е. практически посреди покоев, высокий стул с резными подлокотниками.
— Султанша, — поклонилась Сейхан. — Добро пожаловать.
— Что это значит? — возмущенно воскликнула Хюмашах, переведя, наконец, взор к темноволосой девушке. — Кем ты себя возомнила, раз посреди покоев трон ставишь?
— Трон? — изумленно хохотнула Сейхан. — Это всего лишь стул, госпожа.
— Не нужно лжи, Сейхан, — твердо процедила русоволосая Султанша. — Фахрие-калфа мне обо всем поведала. Сидя на нем, ты отдаешь приказы, подписываешь документы. Это ли не трон?
Сейхан промолчала, опустив зеленые глаза к своим рукам, сложенным перед собой в замок.
— Прекрати эти дерзкие замашки, иначе…
— Иначе что, госпожа? — вскинув подбородок, воскликнула Сейхан, спесиво сверкнув изумрудным взором. — Что вы сделаете?