Псы войны. Гексалогия

Сергей молчал.

– Молчите, и правильно делаете! Знайте, что половина присутствующих была готова нам задницу лизать и целовать в засос, только получить направление на учёбе для себя или своих отпрысков!

– Как же так можно перед нами пресмыкаться, Александр Васильевич?
– не выдержал Сергей.

– Знакомство с советским послом, по мнению большинства присутствующих, приобщает местную шушеру к правящей элите,- сух ответил Петров.
– Это ещё цветочки! Вы бы видели, Сергей Александрович, как они себя ведут между собой! Мерзость!

– А как же социалистическая идеология?

– Не будьте таким наивным, Голон! Это общество воспримет социализм через много-много лет! Если, конечно, вообще воспримет. Наши теоретики глубоко заблуждаются, принимая коллективизм африканцев за социализм. Это - первобытный коммунизм, родовой строй! Поверьте, я знаю, я работаю с ними не первый год. Мы их учим стрелять и подрывать мосты, а они обещают, что будут строить социализм, когда придут к власти...

– Саша, уймись, - вдруг произнёс посол, мирно дремавший на переднем сидении.
– Сергей Александрович, Вы, наверное, первый раз в провинции?

– Да, товарищ...

– Эээ. Сергей, давай без лишней субординации. Я здесь уже три года, Саша...

– Девять!
– вставил Петров.

– ... Мы вынуждены работать с этим материалом, посколько лучшего нет. Министерство знает, что здесь происходит, но закрывает глаза на это и подаёт на самый верх отчёты в нужном ключе и рассказывают всем о национально-освободительном движении и крахе мирового империализма. Они там знать не хотят истинного положения вещей.

– Я даже не догадывался об этом, товарищи, - залепетал Голон.

– И сидел ты бы дальше на Смоленке, - участливо заговорил посол, - до пенсии. А теперь у тебя есть шанс: либо шею свернёшь, либо попадёшь в дипкорпус на первые должности...

– Я буду стараться...

– Не бойся, не выдадим. Мы с Сашей пуд соли съели, - по-простецки заявил посол.
– Поможем где надо, но смотри сам не обложайся!

– Приехали, - вдруг промолвил Петров. Машина остановилась у коттеджа Сергея. Когда он вылазил из машины, Петров ему шепнул:

– Имей в виду, это всё - пьяная болтовня.

– Или проверка, - подумал Сергей.

Капитан Галицкий прилетел на базу сразу после завтрака. По аппарели его "илюшина" на землю сошли полтора десятка африканцев в мобутах без знаков различия. На руке у каждого из них болтались часы "Заря" или "Восток". Сопровождал их вездесущий Чепиков, одетый в этот раз в штатское. Все африканцы были тощие, выглядели на одно лицо и имели неопределенный возраст. Встречать их высыпал весь персонал базы. В толпу встречающих затесался и Сергей. Офицеры внимательно рассматривали своих будущих подопечных:

– Дык, це ж хлопцы с Алушты, со специяльного центру, где вучат негрив...- признал их первым старшина Петренко.

Капитан Зигунов, как-то раз побываший на стажировке в 165 ОУЦ добавил:

– Ну там, в ОУЦ есть общевойсковое дисциплины, партизанской борьба и, естественно, марксизм-ленизм, в первую очередь. Особый упор делается на саперную подготовку. Умеют взрывать железнодорожные пути, мосты, здания, прекрасно разбираются во взрывчатых веществах, могут снаряжать и обезвреживать мины, но не более того.

– И много таких оуцевских чёртиков раскидано по миру?
– с ухмылкой поинтересовался Беляев.

– Я встречал таких ребят во Вьетнаме, - произнёс Белкин.
– Эти ребята читать-писать не умеют, но стреляют и мины подкладывают лихо. Ещё говорят, что марксисты.

– Для нас - самый раз, - подвёл итог майор.

– Это почему же?

– Вам всё разжёвывать надо, товарищ Белкин!

– С овцами, понятно, - полушутя-полусерьёзно произнёс Беляев, чтобы разрядить обстановку.
– А где мы мясо найдём?

– О. здесь, в Африке, этого добра навалом. Как жрать захотят, так и запишутся в добровольцы...

– Но ведь нам, вроде бы, нужны винду и бакайя...

– А какая хрен разница: они здесь все на одно лицо. Будем отбирать тех, кто понимает по- французки. Ведь так? Кто знае, в Зангаро говорят по-французки?

– Говорят, - раздался хриплый голос и к офицерам подошёл полковник Спати Буасса в сопровождении своего ординарца.
– Но только офицеры. Солдаты знают несколько слов, но понимают команды и знают, когда идти в атаку.

– Извините, полковник, мы заговорились, - произнёс Лунёв.

– Ничего, я к такому привык. Я бы хотел, чтобы Вы, господа, разобрали своих подопечных, чтобы завтра мы могли приступить к формированию командных структур.

– Извините, полковник, где вы учились военному делу?

Буасса хмыкнул и произнёс:

– Унтер-офицерская школа, затем офицерская школа в Сен-Луи и курсы при Военной Акдемии им. Ф.Энгельса в Берлине...

– Сергей Александрович, Сергей Александрович, - раздался вдруг крик Чепикова.
– Я Вас всюду ищу!

– Зачем, Георгий Иванович?

– Через час вылетаем. Собирайте Ваши вещи.

– Я уже собрался. Мои чемоданы стоят в коттедже.

– Хорошо. Я их заберу через десять минут...

Уазик повёз Сергея не к "илюшину", а к вертолёту. Здесь уже находились члены правительства Зангаро, капитан Волков, полковник Буасса, Мартын Босс и ещё трое незнакомых офицеров из группы Зигунова:

– Мы на этом полетим в Браззавиль, - поинтересовался Голон у майора Галицкого, стоявшего рядом.

– Нет, в Браззавиль лечу я: отвожу посла, Аспида и пару больных, а вы все отправляетесь в джунгли!

– Куда?

– На полевую база Народно-Освободительной Армии Зангаро.

– Что?

– Не волнуйтесь, Сергей Александрович, это ненадолго!
– раздался сзади голос подполковника Петрова.
– Всего на несколько дней. Возьмите с собой только самые необходимые вещи! Остальной Ваш багаж мы заберём с собой.

– - ЗАЩИТА МЭНСОНА

Саймон Эндин застал Арчибальда Роджерса, обрезающим розовый куст. Получив за ланчем последние указания шефа, он решил не откладывать знакомство с бывшим разведчиком и по дороге заехал к нему. Отставной полковник жил в небольшом городке Эгхем. По трассе М4 Саймон за два часа докатил до ЛОМ - Лондонской кольцевой автодороги - и свернул направо. Трасса М25 проходила через череду парков, оделивших загородную резиденцию британских монархов от лондонской суеты. Проскочив через них, Саймон пересёк Темзу и оказался на месте. Где-то здесь на Линвуд авеню жил Арчибальд Роджерс. Его двухэтажный коттедж скрывал высокий кирпичный забор, заросший плющом. Калитку открыл сам хозяин. Это был невысокий человек, одетый он был в потёртую зелёную куртку и такие же брюки из грубой зеленой ткани, стоптаные военные ботинки и выцвевшую на солнце широкополую панаму. Он без тени смущения протянул гостю узкую руку с зеленоватым оттенком. Голос полковника был тих и приятен: