Птичка по имени Авелин

– Я за тебя боюсь.

– Я тоже за тебя боюсь, когда ты делаешь что-то опасное. Я очень испугался, когда в храме ты кинулась на о'ни. Я боялся отпускать тебя одну к Регнару. Когда я сегодня уходил, я боялся, что ты улетишь. Но я доверяю тебе, Авелин. Поверь же и ты мне.

Ну вот, снова он выставляет меня капризным ребёнком! И как его теперь не отпустить?

– Только обещай, что не будешь рисковать! – умоляюще сложила руки я. – Прошу... если ты увидишь, что там много солдат...

– Конечно, не буду. Я же не самоубийца. Я только начал жить, я не хочу умирать. Расскажи, где флакон.

– Левое крыло, там четыре больших трубы. Между ними скат и водосточный желоб. Вот самая верхняя труба у этого желоба. Там можно немного сдвинуть черепицу. Флакон под ней.

– Я понял.

Хиро доставал из торбы какие-то незнакомые мне вещи: чёрные штаны, мягкие тонкие сапоги на кожаной подошве, черную рубаху с высоким воротом. Поверх нее – чёрная куртка с капюшоном. На руки перчатки. Этакий чёрный призрак. Хорошо, что здесь нет снега. В темноте да на мокрой крыше он будет незаметен.

– Пожалуйста, вернись весь. Целиком, – прошу его я.

Он крепко прижимает меня к себе, горячо целует, а потом открывает окно и выскакивает наружу. Я пытаюсь разглядеть его на улице – в какую сторону он направится? – но не могу даже понять, куда он исчез. Что ж, это даже хорошо. Если я не могу, то и другие не смогут.

Я спускаюсь в кухню, прошу чайник с кипятком и завариваю себе огромную чашку успокоительного чая. Что ж, Авелин, привыкай. Жена воина так и живёт. Ты сама выбрала себе мужчину.

Через час я готова была лезть на стену. Через два – остро хотела напиться и сожалела, что нельзя. Через три – внезапно успокоилась, посчитала, сколько времени нужно, чтобы дойти пешком до дворца, поковыряться в крыше и вернуться обратно – и велела слугам налить горячую воду в ванну, стоящую за ширмой и принести вина со специями и ягодами. Волноваться пока рано. Вот если он и через час не вернётся, тогда уже можно рвать на себе волосы и рыдать от страха.

Хиро вернулся даже раньше, чем выходило по моим расчётам. В стекло брякнул камушек, я бросилась открывать. Он легко вскарабкался по стене и тут же принялся раздеваться. Одежда его была мокрой насквозь.

– Ты умеешь лазать по стенам? – сурово спросила я, упирая руки в бока.

– Ну да.

– А зачем тогда тебе нужна была лестница?

– Птичка, ты в порядке?

– Помнишь, в Фулбине?

– А, тогда... ну, зачем тебя было пугать.

– Там горячая ванна за ширмой. Быстро греться. Все получилось?

– Конечно. Я отдал флакон принцу, надеюсь, ты не сердишься. Мне не хотелось держать это у себя. Ли, ты сокровище!

Он залез в ванну, откинулся в ней, блаженно прикрывая глаза и закидывая на бортик длинные ноги. Я подошла и заплела его волосы в косу, чтобы они не намокли. Волосы были уже влажные – то ли от снега, то ли от пота.

– Залезай ко мне, – предложил Хиро, не открывая глаз.

– Ну уж нет. Затопим первый этаж.

– Это точно. Обязательно затопим. Ты хотела позаботиться обо мне. Намылишь спину? Раз уж я все равно в ванной? И голову.

– Конечно.

Если семейная жизнь с Хиро вот такая – то какого черта я вообще отправилась в этот проклятый Ранолевс? Ехали бы в Ниххон, где купили бы маленький домик в долине водопадов и жили бы спокойно. Я с наслаждением скользила мыльными пальцами по его спине, очерчивала лопатки, пересчитывала позвонки, перебирала длинные мокрые волосы. Поливала Хиро водой из ковша. Подавала ему полотенце. Собирала губами капли воды с груди, опускаясь все ниже. Он прерывисто дышал, весь покрывался мурашками, а когда я достигла своей цели, теперь гордо покачивающейся перед моим носом, и осторожно лизнула мягкую головку, он вдруг отскочил, подхватил меня на руки и понес в постель.

– Но я хочу! – возмущалась я.

– Всё будет, как ты пожелаешь, милая.

Да ну? Я что-то не заметила!

Но Хиро укладывал меня в постель неправильно. Наоборот. А сам он ложился так, что мои бедра оказались напротив его лица, а его член – прямо перед моими глазами.

– Ну что же ты, продолжай, – вкрадчиво мурлыкал он, разводя мои бедра и тонкими длинными пальцами поглаживая промежность.

Я послушно обхватила его член руками, осторожно касаясь его губами, исследуя и лаская. Он проникал пальцами между чуть влажных складочек, раздвигая их и внимательно разглядывая. Боже, что же он делает? Я краснела, пытаясь сдвинуть ноги.

– Ты рассматриваешь меня, я рассматриваю тебя, всё честно, – серьезно сообщил мне ниххонец. – Или ты передумала? Или разучилась?

Это был вызов, который я не могла не принять. Я смела надеяться, что в любовных играх я довольно опытна. Несмотря на кучу недостатков, в этом деле Ральф был хорошим учителем.

Я обхватила его член губами, вбирая все глубже, до самого горла, посасывая и двигая языком. Глухой стон Хиро подсказал, что я явно не разучилась доставлять удовольствие мужчине. Он же, помогая пальцами, прильнул ртом к моей промежности, дразня меня языком. Я невольно выгнулась и застонала, едва не подавившись членом. Он от моих судорожных движений тоже вздрагивал и замирал. Это было странно и увлекательно: мы стремились доставить как можно больше удовольствия друг другу, то и дело сбиваясь на стоны. Я уже не могла понять, где заканчиваются его губы и начинаются мои, где его дрожь, а где моя. Разум в этой схватке не участвовал вовсе, одни инстинкты. Чем слаще мне было, тем жаднее я скользила губами по его члену, и тем быстрее были движения его языка. Увлекшись, я покусывала его, облизывала и снова впускала в себя так глубоко, что начинала задыхаться. Он в ответ проникал языком в мое лоно, а потом ласкал клитор так, что я всхлипывала и извивалась. Когда ослепительное удовольствие накрыло меня с головой, я крепко сжала губами член, мыча, а Хиро дернулся, пытаясь ускользнуть, и запульсировал у меня во рту.

Я была потная и такая уставшая, словно долго бегала по лестницам, а не занималась любовью. Еле дыша, откидывалась на постели, облизывая саднящие губы и впитывая вкус его семени. Я считала себя опытной женщиной, но он все же сумел меня удивить. Хиро тоже вздрагивал, закрыв глаза и явно не желая шевелиться. Лишь его рука лениво скользила у меня по ноге, оставляя россыпь мурашек.

– Ты замерзла, – понял он, тут же встрепенувшись и подхватывая меня на руки. – Я сейчас наполню ванну.

– Завтра, – вяло отмахнулась я. – Не хочу даже на мгновение покидать тебя.

Он тут же натянул на нас одеяло, обхватил меня руками, закинул на меня ногу и уткнулся мне в шею. Мне так не хватало этих ночей рядом с ним! Когда всё это закончится, мы никогда больше не будем спать порознь.

45. Последний бой

Я и сама теперь не рвалась в бой. Когда сражаются мужчины, женщинам лучше не путаться под ногами. К тому же там два моих отряда. Хиро ушел, когда я еще спала. Я была ему за это благодарна: я бы выла и падала ему в ноги, не желая отпускать. Он всё сделал правильно, только я всё равно устрою ему скандал, когда он вернется.

Я спустилась вниз, кутаясь в теплую шаль и стуча зубами. За столом в пустой и гулкой обеденной зале сидела Ада. Перед ней, сверкая перламутром, лежали два пистоля. Рядом был порох и еще какие-то штуки, которым я затруднялась найти название. Огнестрельное оружие в нашей стране не производили. За морем, знаю, оно недавно появилось. У короля было несколько пушек, были и мушкеты, но я только слышала о них и видела на картинках, а вживую – нет. Я даже не стала спрашивать, где Ада это взяла. Какая теперь разница?