Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
Пилот вел свой поврежденный бронетранспортер, чадящий сожженным боевым модулем, ориентируясь уже больше на свой опыт, постоянно меняя направление и ныряя из стороны в сторону, уходя с возможных линий прицеливания и не давая навестить противнику. Снаряды лишь рвали землю на том месте, где машина была пару секунд назад.
Они почти вырвались, но удачу нельзя все время держать за хвост. В любой момент может отвернуться, наконец-то повернувшись к противнику, и пилот бронетранспортера с раненым бароном на борту полностью израсходовал свой лимит, не способный тянуться вечно. Еще один рывок в сторону, уходя с траектории направленной в его сторону неуправляемой ракеты, и в следующую секунду машина получила попадание из плазменной пушки точно в кабину управления. Без дефлекторного щита плазменный заряд превратил броню в раскаленную пыль, а место пилота в расплавленную груду металла
Внутри салона в этот момент людей и предметы кидало из стороны в сторону, если бы не защитные боевые костюмы с внутренним экзоскелетом и дополнительными ребрами жесткости, то живых бы не осталось, а так обходились только ушибами. Несколько солдат даже получили легкие переломы, но модули жизнеобеспечения поддерживали их в боевом состоянии.
– Все на выход! – офицер поднялся одним из первых, чувствуя, что один из осколков все же пробил броню, застряв где-то глубоко в предплечье, и только выпущенные модулем наниты, занявшиеся раной, позволяли этой руке еще действовать, - Быстрее! Не хватало еще, чтобы нас всех здесь как крыс изжарили! Пошли!
Десантный кормовой люк смяло и заклинило, когда боевая машина перевернулась, и его пришлось выбивать пинками и прикладами, пока не вывалился на еще горячий песок, плавящийся в стекло от раскаленной плазмы, пожирающей кабину.
– Занять круговую оборону! – командовал офицер, подключая в шлеме режим трехмерного сканирования, - Прикрыть бронебойщиков и разделить сектора обстрела! Мне нужны добровольцы для поиска той машины, что еще может быть на ходу! Кто-нибудь, вынесите барона наружу! Еще не хватало, чтобы он там сгорел…
Стрелять пришлось практически сразу же, пиратствующие легкие мобильные группы гельских отрядов занимались добиванием очагов сопротивления в виде отдельных боевых машин или групп выживших. В основном легкие и подвижные экзоскелеты с сопровождением из машин огневой поддержки, уязвимые для пехотного бронебойного оружия и даже стандартного вооружения пехоты.
Несколько экзоскелетов, ведя огонь на подавление из скорострельных пушек, показались на вершине ближайшего холма, перейдя на бег и быстро приближаясь к позициям карийцев. Один из солдат, как раз занятый установкой рельсовой пушки, попал под очередь бронебойных снарядов и мгновенно отлетел в сторону, изрешеченный десятком попаданий. Стоявший рядом тут же занял его место и, активировав орудие, сделал несколько выстрелов. От этого повалилось два экзоскелета, но в следующую секунду стрелка вместе с пушкой буквально разорвало многочисленными попаданиями.
С другой стороны вскоре появились два легких танка, открывших точечный огонь из второстепенных орудий, засыпая позиции карийцев разрывными снарядами. Нескольких бойцов разорвало почти сразу, остальные, вжавшись в землю, расползались как можно дальше друг от друга, чтобы не попасть под одну очередь. У большинства еще имелись при себе противотанковые гранаты, но для этого еще надо, чтобы танки подошли на расстояние броска. Бронебойщики сумели подбить один, но потом их накрыло прямым попаданием снаряда, и больше выстрелов с их позиции не было. Второй же танк и не думал приближаться, расстреливая противника с безопасного расстояния.
А когда подошли еще две группы экзоскелетов, закрывая кольцо вокруг отряда, бой окончательно превратился в резню, солдаты повалили скоординированным огнем личного оружия еще нескольких противников, но в ходе продолжающейся перестрелки остатки отряда были разодраны в клочья перекрестной стрельбой. Одна группа бойцов попыталась прорываться вместе с бароном, но сумели пройти всего лишь двести метров, после чего их окончательно прижали к земле и уничтожили за несколько минут отчаянной перестрелки. Последнее сопротивление на этом фактически и было подавлено, подошедшая гельская пехота занялась уже зачисткой и поисками уцелевших. Тяжелораненных добивали, тех, кто еще мог самостоятельно двигаться, брали в плен, но самой важной находкой оказался все-таки сам барон Карийский.
В момент попытки прорыва ему вкололи ударную дозу стимуляторов, снова поставив на ноги, и каким-то чудом он смог выжить в ходе непродолжительно боя, укрывшись за осколками скалы со штурмовой винтовкой в уцелевшей руке. Патронов у него уже не осталось, когда
его позицию окружили, да и серьезные ранения уже давали о себе знать, лекарства не могли поддерживать истощенный организм постоянно, так что даже против воли носителя модуль жизнеобеспечения всадил в него дозу успокоительного, почти лишив возможности сопротивляться. Так Рокфора и взяли еще живым, хотя первое время солдаты никак не могли поверить, что нашли тяжелораненного карийского барона. Опасаясь, что такая ценная добыча может умереть прежде, чем ее доставят к графу, бойцы тут же вызвали полевой медицинский бокс, а прибывшие вместе с ним опытные медики смогли стабилизировать состояние пленника.***
Когда снова открыл глаза, то перед собой увидел белый потолок с двумя лампами и многочисленные манипуляторы медицинского мультидрона, сейчас отключенного, но еще недавно явно работавшего над его телом. Инструменты из захватов не убраны, баллончики с нанитами и лекарствами опустошены, и даже свежая кровь все еще подсыхает на лезвиях и сочленениях.
Только вот кто же сейчас его спас, враги или друзья? Последнее, что сохранилось в памяти, было категорическое требование модуля о введении в организм успокоительного и обезболивающего, дабы избежать разрушительных и необратимых процессов в организме, ведущих к его гибели. В этот момент как раз отстреливался от наседавших на него гельских солдат, практически прокусив от сжигавшей изнутри боли губу, и даже к пистолету патроны в тот момент уже подходили к концу. Надеялся только, что погибнет не зря, выполнив свой долг перед семьей и феодом, но ситуация повернулась так, что умереть ему не дали.
Скорее всего, гельцы все же его захватили в плен, и, судя по тому, что даже не пытались восстанавливать руку, просто удалив все поврежденные фрагменты и запаяв ранение биопластом, вряд ли собираются отпускать его живым. К этому Рокфор был готов с того самого момента, когда вышел из транспортника в оперативном тылу обороны Хормента, пусть даже и не желал себе самому в этом признаваться.
Эту войну ему не суждено пережить, слишком старый и слишком привыкший к миру. В войнах побеждают молодые и крепкие, готовые рискнуть всем, что есть, и готовые рваться вперед без оглядки, как это делает Эдвард, прорубающийся даже сквозь непреодолимые препятствия, зажигающий огнем своей души собственных солдат одним лишь появлением в действующей армии. Если бы не он, Рокфор бы никогда и не решился на подобную авантюру, проглотив бы даже убийство своей дочери ради сохранения мира в королевстве. Конечно, долго бы спорил и что-то доказывал, но без Эдварда и его стальной воли, какой словно заражал всех остальных, никогда бы не решился бросить открытый военный вызов своему врагу. Теперь же оставалось надеяться только, что сделал все возможное, чтобы прикрыть тылы своего союзника, и ослабил его врагов достаточно, чтобы обеспечить тристанским силам победу.
А в том, что это произойдет, Рокфор был уверен. Эдвард не простит его смерть, для подобного этот молодой дворянин слишком честен и верен. Тристанские силы прибудут в Карию рано или поздно, и тогда от Вассария не останется ничего, только мелкие горящие обрывки. В это Рокфору хотелось, во всяком случае, верить. Эдвард не побоится никакого препятствия на пути достижения поставленной цели.
И сейчас Рокфор подумал, что гораздо больше был бы рад видеть на престоле Рейнсвальде не графа Фларского, а барона Тристанского. Этот человек точно смог бы вывести королевство из затянувшегося периода застоя и упадка, постепенно терявшего старые устои, прежде ведущие Рейнсвальд вперед, но теперь феодалы теряли понятия чести и доблести, заменяя их достатком и богатством. Может быть, эта война отчистит королевство от подобного, от дворян, забывших, откуда и для чего у них подобный титул. И те, кто придут к власти после, будут еще помнить, каким же образом далось право править королевством, и что правят им не только ради собственных интересов.
Вошедшие через несколько минут после его пробуждения гельские солдаты подняли Рокофра из медицинской капсулы и помогли выйти наружу. Карийский барон от них узнал, что сейчас они находятся в одном из захваченных карийских бункеров, где сейчас разместили покои Вассария, пока будет находиться на линии фронта.
Небольшая комната, куда завели пленного барона, сейчас была застелена коврами, закрывавшими холодный бетонный пол, и завешана гобеленами ручной вышивки, обставленная даже мебелью, доставленной, скорее всего, из захваченных городов, но вполне подходившей к остальному интерьеру. В креслах рядом с чайным столиком сидели Вассарий и его родной дядя, герцог Хлейта с собственной персоной, распивая коньяк в ожидании пробуждения Рокфора.