Пустой мир 2. Война за престол

Бутылка коньяка, заранее поставленная на журнальном столике, сейчас оказалась как нельзя кстати, не стал даже заморачиваться со стаканами, сделав несколько больших глотков прямо из горлышка, выметая остатки сексуального возбуждения из сознания и пытаясь переварить все услышанное. Эдвард теперь вцепится в тех, кого обвинял в гибели своей жены со всей силой до тех пор, пока его либо не пристрелят, либо не перегрызет Горситарам горло, но вряд ли можно надеяться, что успокоится раньше. С ним объединился граф Фларский, открыто поддержав его бунт, а значит, ничего не закончится до тех пор, пока Делай не станет новым королем, либо тоже не получит пулю.

— Выметайтесь! — приказал он девицам, не совсем понимавшим, что происходит, запахиваясь в свой халат, — Я что, непонятно сказал? Выметайтесь! — и указал пальцем на дверь, — Не до вас сейчас… Адъютант! Немедленно разыщи дядю, скажи, что мне срочно требуется его совет! И срочно найдите хотя бы одного из представителей Остезейского союза, мне с ними необходимо переговорить как можно быстрее! — мысли уже работали, опережая слова, и Вассарий был твердо убежден, что необходимо вмешаться в эту войну как можно быстрее, прежде, чем ее маховики раскрутятся и втянут в себя слишком многих феодалов. Если влезть прямо сейчас, можно успеть сорвать очень хороший куш с минимальными усилиями.

Вассарий был убежден, что даже если сейчас Тарваил сможет заставить защитников сдаться, то следом Эдвард выстелил путь к его воротам трупами своих солдат, но вернет замок себе, а потом обрушит всю мощь Тристанского бароната на Гористаров. Соединив это с ресурсами Фларского графства, можно прийти к довольно простому решению, не предвещавшему для молодого наследника старого Гористара ничего хорошего.

Сейчас наступало время действовать как можно быстрее, прежде чем Эдвард полностью раскрутит военную машину Тристана, используя все доступные резервы, способные перемолоть в длительном столкновении целые армии и феоды, посмевшие выступить против него. И, конечно, ему нужна была Аверия, от одного этого названия Вассарий чувствовал, как дыхание в горле перехватывало. Эта колония стала поворотной точкой всех экономических отношений в Рейнсвальде с того самого момента, как герцог Камский выставил проект «Сакрал» на королевскую биржу. Герцог Аверии контролирует и все вложенные в нее денежные и материальные ресурсы, держа за горло большинство крупных феодов королевства, и, несмотря на развернувшееся противостояние, акции достигали астрономических высот, продолжая приносить огромные прибыли своим держателям.

Вассарий, несмотря на всю серьезность ситуации, продолжал оставаться мечтателем, глядя сразу на результат и перешагивая через тот длительный и тяжелый путь, что еще ему требовалось пройти, и уже представлял себя новым королем Рейнсвальда. Только в свете последних событий приходилось учитывать и текущее положение, а его позиция была крайне шаткой. После разгрома у Самрийских верфей на него смотрели не иначе, как на простака, потерявшего целый флот и не сумевшего даже обвинить в этом своего противника, хотя почти весь королевский двор только и говорил о том, что именно Эдвард провел эту успешную операцию, действуя точно и уверенно. После этого Вассарий питал к Эдварду личную неприязнь, не связанную ни с политикой, ни с экономикой. Он должен был расквитаться с тристанским наглецом, а лучшего случая, чем сейчас, могло дальше и не предвидится.

Как был, в одном халате на голое тело, вернулся в свой кабинет, все еще держа в руке бутылку коньяка, и активировал голограммную карту королевства, сразу же увеличив изображение, выводя на недавно добавленное новое герцогство Аверийское, ставшее для многих неожиданным сюрпризом. Последняя королевская воля, еще одна рокировка от Иинана Третьего, подтвердившего свою репутацию опытного политического игрока. Старик явно сопереживал тристанскому барону, и многие даже шептались, что именное его и хотел видеть своим преемником.

Претенденты были признаны официально, они и выступили во время Совета, но этот тристанский выскочка опять рушил все планы, добившись того, что Рейнсвальд развалился на несколько противоборствующих группировок. Вассарий сжал руки в бессильной ненависти, глядя на карту. Неужели Иинан Третий хотел именно этого? Гражданской войны, способной разрушить все то, что создавалось тысячелетиями? Саальт едва смог выбраться из подобного состояния, не сохранив и половины своего былого величия, а теперь эту ошибку повторяет и Рейнсвальдское королевство, которое должно стать его.

Как будущий король Рейнсвальда, Вассарий не позволит этому случиться, но чтобы наказать этих глупцов, ему нужны союзники и армия, гораздо более многочисленная, чем та, что есть у него сейчас. А для этого ему была нужна Аверия.

— Так до тебя тоже дошли последние сплетни? — примерно через полчаса, после того, как он отправил адъютанта, к нему в кабинет вошел его дядя, герцог Хлейта, еще одна одиозная личность, с которой приходилось иметь дело. Герцогство было не самым крупным на территории Рейнсвальда, но едва ли не одним из важнейших по значимости, располагаясь на гористых землях в центральной части острова, контролируя единственные на территории острова рудники по добыче сверхплавких металлов. Эти залежи сами по себе представляли аномалию, но были необходимы для производства прыжковых двигателей, обеспечивая герцогству экономическое благосостояние и позволяя содержать мощную, хорошо снаряженную и подготовленную армию, а так же один из мощнейших военных и торговых флотов, развивать колониальную экспансию и торговые пути с дальними государствами.

Хлейтское герцогство, хоть и не занимало привилегированное положение в политике Рейнсвальда, но оказывало на нее серьезное влияние. А сам герцог развил в себе комплекс неполноценности из-за собственного титула, указывавшего на его более низкое положение в дворянской иерархии королевства, несмотря на все признанные достижения и успехи. Из-за этого становился раздражительным, злым и очень часто дерзким на язык, общение с ним порой превращалось в настоящую череду оскорблений, бросаемых в адреса всех, кто, как он считал, мешали ему добиться более высокого положения. Он мечтал о титуле барона или, по меньшей мере, графа или князя, но ни один из его запросов, направленных в геральдическую гильдию королевства, так и не получил подтверждения. Может быть, сейчас, в военное время, герцог Хлейта решится добиться результата не словами, а силой оружия.

— Да, дядя, — кивнул Вассарий, теперь доставая из шкафа стаканы и разливая по ним янтарную жидкость, — И мне нужно ваше мнение относительно всего этого. Как вы помните, первая моя попытка выступить против Эдварда провалилась еще до того, как я ее начал. Чертов выскочка ударил первым…

— Потому что ты был идиотом! — рявкнул Хлейтский герцог, подхватывая свой стакан и тут же осушая его залпом. Несмотря на позднее время, он все еще был в придворном одеянии, вероятно, прибыв сюда с какого-то собрания, где обсуждал свои будущие планы и взгляды на развитие Рейнсвальда. Не глядя на своего племенника, вывалил на него все, что думает, — Ты слишком не уверен в себе, а еще хочешь стать королем! Каким королем ты, демоны тебя раздери, будешь? Собрал отличную эскадру, но продолжал держать ее в гавани за каким-то дьяволом, тратя на содержание кучу денег, но совершенно не используя! Сколько раз я тебе говорил вывести ее на дело? Сколько? Десять? Двадцать? Нет, ты продолжал чего-то ждать, собирая еще какие-то кораблики! Какого демона?! Не хватало духу ударить по Аверии, так отправь в рейд, уже хоть что-то будет!

— Я вам говорил, что ждал удобного момента, на ее орбите были не только Тристанские корабли, а мне не следует даже сейчас портить отношения с другими феодами, — попытался оправдаться Вассарий уже в который раз. Подобные слова звучали обидно и болезненно, но его властный родственник не хотел даже ничего слушать, лишь метнул в него очередной разгневанный взгляд, прежде чем вырвал из его руки бутылку и налил себе еще один бокал.

— Заткнись и слушай, когда старшие говорят, — рявкнул герцог, — Может быть, хоть тогда в твоей башке окажется хоть что-то полезное. На орбите Аверии теперь всегда будут еще чьи-то корабли, поскольку эта колония сейчас одна большая затычка всего королевства. Феодалы выродились в проклятых коммерсантов, трясущихся за свои деньги больше, чем за все остальное, вместе взятое. Колония приносит огромные прибыли, и каждый постарается урвать от них себе хотя бы маленький кусочек. И надо было действовать еще до того, как Эдварду надоест наемная эскадра, торчащая на видном месте. У него же разведка поставлена едва ли не лучше, чем у нас, а с ним еще этот старик Рокфор, который вообще собаку съел в королевских интригах. Можешь быть уверен, что карийские разведчики докладывают этому старику сколько раз ты ходишь в туалет и с каким успехом!

— Тогда, быть может, вы меня сейчас выслушаете и поддержите? — попытался образумить своего дядю Вассарий, но снова не получил должного внимания, герцог Хлейта лишь прижег его к месту взглядом, заставив сесть обратно в кресло, а сам подошел к голограммной карте, с выстроенной во весь доступный размер трехмерной картой Аверии. Отключив увеличение, вернулся к общему масштабу Рейнсвальда.

— И что ты мне скажешь? Как я понимаю, ты уже в курсе того, что тристанцы сцепились с гористараскими силами и, пока мы тут болтаем, рвут друг друга на части. Бездна всех возьми, я боюсь даже подумать, какая там идет мясорубка! А теперь ты вызываешь меня и начинаешь плясать, как собака, увидевшая мясную кость. Аверия! Опять тебе сдалась эта Аверия! Собираешься ударить по ней, когда Эдвард бросит все силы на Гористаров? Фларские войска почти закончили штурм Мыса Харкии, откуда Тарваил вытащил все резервы, оставив там только необученных ополченцев. Я всегда говорил, что этот Гористар всего лишь дикарь, место которому на поверхности, пусть там и дальше шинкует орков и мутантов, а политические игры оставит для людей с интеллектом! Ты помнишь слова Эдварда на Совете? Помнишь или нет? — он рявкнул на Вассария так, что претендент на престол почувствовал себя провинившимся школьником, которого отчитывал учитель. Даже его родной отец всегда бледнел на фоне своего брата, никогда с ним не споря и не мешая. Конечно, и его сын привык вести себя точно так же.