Пустой мир 3. Короны королей

— Думать о расходах будем после. Сейчас главнее выдержать эту войну, — наконец, остановил своего друга тристанский барон. В это время двери гостиной открылись, и внутрь влетел дрон с подносами, на которых были выставлены тарелки с закусками и бутылка вина с парой уже наполненных бокалов. Подхватив один из них прямо с подноса, Эдвард пригубил вина и сразу удивился: — Аверийское?

— Именно, — Райсор взял второй бокал, — я был уверен, что ты узнаешь. У меня еще сохранилась пара бутылок с последнего каравана. Берег специально для особого случая. Сейчас как раз такой…

— И все же, возвращаясь к нашей теме… — Эдвард снова попытался вернуть разговор в военное русло, но камский герцог только отмахнулся, словно речь сейчас шла не о его феоде.

— Пусть этим займутся штабные генералы, — ответил Райсор равнодушным тоном, — нам известно о возможностях саальтских сил не меньше, чем тристанскому командованию. И уже есть теоретическая разработка плана контрнаступления. Осталось только сверить с теми возможностями, что имеются у твоего флота, и можно приступать к освобождению феода. Давно пора, между прочим… — камский герцог отошел от камина к стоявшей в центре комнаты статуе крылатой девы в легких одеяниях, символу Победы, — Эдвард, я не могу покинуть феод в момент, когда он во мне так нуждается, но у меня есть сведения, которые тебе покажутся небезынтересными. И, возможно, ты сможешь ими воспользоваться. Охрана, приведите пленника! — повысив голос, позвал он стражников у дверей. Под любопытным взглядом Эдварда те через пару минут ввели человека в мундире тоскарийского флота, почему-то даже не закованного в наручники, хоть его и сопровождали двое вооруженных камских солдат.

— Кто это? — поинтересовался Эдвард, все еще не понимая причины, по которой Райсор ставил это пленника выше военной ситуации в собственном феоде.

— Капитан Тоскарийского флота Валлен Орбст, ваша светлость, — отозвался сам пленник, нервно посмотрев на сохранявшего молчание Райсора, а потом снова вернувшись взглядом к Эдварду. — Я командовал флагманом флота, который возглавлял Келвин Тоскарийский, наследник титула графа… Если вы позволите, я все расскажу подробно… — тристанский барон, удивленно выгнув одну бровь, кивнул, сообразив, что это напрямую связано с беспорядочными и порой совершенно нелогичными действиями тоскарийского флота в сражении с Саальтом.

Валлен Орбст рассказывал не торопясь, обстоятельно и с деталями описывая последние часы жизни тоскарийского наследника и причины, к этому приведшие. Знал он не очень много, лишь то, что было написано в переданных ему документах, и то, что смог узнать из офицерских разговоров, когда операция лишь готовилась. Эдвард слушал внимательно, порой задавая вопросы, но чем больше раскрывалась ситуация, тем больше он мрачнел.

— Тоскария договорилась с Саальтом? Это ожидаемо после потери претендента на престол. Когда нет надежной опоры ее нужно найти… Ваша откровенность похвальна, ко какая вам из этого выгода? Вы ведь подписываете себе смертный приговор в родном феоде, капитан, — посмотрел барон на пленника, стоявшего с таким видом, словно все еще находился на мостике своего корабля, — Если только, конечно, вы не врете… Мы имеем все основания сомневаться.

— Он не врет, — сразу уточнил Райсор, — когда я в первый раз услышал эту историю, велел допросить его еще раз, но уже с применением «сыворотки правды». Результат был точно такой же. Тоскария предпочла Саальт Рейнсвальду, так что…

— Всегда можно ожидать удара в спину, — добавил Эдвард, — это вообще случайность, что мы смогли об этом узнать. Граф вполне мог подписать мир и даже заключить соглашение, которое Дэлай наверняка ратифицировал бы, рассчитывая на тоскарийские войска. И в решающий момент они развернулись бы против нас…

— Я не думал об этом, когда решил рассказать вам обо всем, ваша светлость, — подал голос тоскарийский капитан, вернув себе внимание феодалов, — меня нашли люди герцога, когда я еще не знал, что наследник титула мертв. Если бы знал, то ни за что бы не активировал систему эвакуационной капсулы мостика… Келвин был человеком чести и даже был готов пожертвовать жизнью, чтобы не изменить данным королевской короне клятвам. Между верностью отцу и верностью короне он выбрал свою страну, и я горд, что тогда был рядом с ним. А сейчас… сейчас я просто хочу отомстить за его смерть. После всего рассказать правду врагам человека, который смеет называть себя тоскарийским графом — сущая малость, но только на это я сейчас способен…

— Слова настоящего офицера, — кивнул Райсор, — Эдвард, именно поэтому я хотел, чтобы ты услышал этот рассказ. Я не способен сейчас ничего сделать с этой информацией, но, возможно, ты сможешь…

— Меньшее, что ты мог сделать, так это сразу же рассказать Дэлаю об этом, — огрызнулся Эдвард, — однако почему-то тянул…

— Если бы у меня была связь со штабом командования претендента на престол, именно так я и поступил бы, — Райсор тоже оскалился, — однако у меня тут небольшие проблемы в виде вражеского флота, разбомбившего мои ретрансляторы. Не считая того, что я связан по рукам и ногам, пытаясь удержать верфи и свой феод от гибели!

— Тогда придется докладывать мне, — вздохнул Эдвар, отставив бокал в сторону. — Я сообщу на флагман, как только появится связь и мы решим, как это можно использовать…

— Господин! — в зал, запыхавшись, вбежал один из тристанских связистов, прервав своего феодала на середине предложения, — Господин барон! Прошу меня извинить, но это требует вашего внимания! Мы только что получили сигнал от флота. Это сообщение с переведенного канала связи с Розмийским фронтом. Вызывает Сир Де Вантес, говорит, что это очень срочно!

— Что там еще стряслось?! — ругнувшись, Эдвард вскочил со своего места и тоже чуть ли не бегом направился за оператором в развернутый центр связи. Операторы еще подключали и настраивали системы, чтобы захватить как можно большее число частот, однако первый зашифрованный канал связи был уже открыт. В качестве усилителей сигнала приходилось использовать ретрансляторы камских кораблей, на которые сначала принимали сообщение и отсылали дальше к тристанским эскадрам. Только так получалось избегать воздействия саальтских генераторов помех, нарушавших всю связь в феоде, лишенном наземных ретрансляционных систем.

— Господин барон! — Де Вантес сам обратился к барону, лишь подчеркивая важность сообщения. — Нам только что доложили, что неподалеку от Кастерфакта нашим патрулем был захвачен боевой розмийский дроид…

— Генерал! — рявкнул Эдвард, не сдержавшись. — Вы рискуете раскрытием единственного настроенного канала связи, чтобы сообщить мне о захвате боевого дроида?! Вы с ума сошли?!

— Господин, позвольте мне договорить, — Де Вантес заметно нервничал, — у дроида в руках была посылка, предназначенная лично вам. После того, как ее изучили саперы, было принято решение ее вскрыть, и там мы обнаружили небольшую записку и… вот это… — изображение сменилось на кадр фотографии раскрытого охлаждающего контейнера, в котором лежала отрезанная человеческая голова. Эдвард с немалым удивлением узнал Ярвика, пирата, переметнувшегося к розмийскому графу во время первой же поездки на Рейнсвальд. Де Вантес тем временем зачитал записку, — «Господин барон, я много слышал о вас как о человеке, верном своему слову и способном мыслить логически. Потому прошу о личной встрече, и в знак своих добрых намерений посылаю вам этот маленький сувенир. Жду вас на краю Хребта Дракона на следующий день после того, как Кастерфакт будет окончательно потерян. Это будет личная беседа, потому прошу вас не брать с собой лишних людей».

— Хорошо, генерал, вы правильно поступили, сообщив мне об этом. Прошу простить за то, что сорвался, — Эдвард отключил канал связи, задумчиво рассматривая голограммный проектор, на котором по-прежнему отображалось покрытое инеем лицо Ярвика, перекошенное посмертной гримасой страха и боли. Тристанский барон задумчиво почесал появившуюся на подбородке щетину. — И кто же ты такой, таинственный друг? Или же будет правильнее поставить спросить: что тебе нужно, раз ты готов убивать ради меня…

========== Глава 16. Выгодная верность ==========