Пустой мир 3. Короны королей

Верхние уровни донжона были повреждены намного сильнее, и в стенах зияли сквозные дыры от попаданий тяжелых зарядов, через которые внутрь с завываниями врывался холодный ветер, несущий с собой ядовитые миазмы открытого неба. Здесь можно было находиться только в защитных масках, фильтровавших воздух перед каждым вдохом. Феодалов встречали расставленные на постах тристанские солдаты, приветствовавшие при приближении и указывавшие, каким путем можно идти дальше, чтобы не наткнуться на тупик обрушенного или засыпанного коридора.

Посадочная площадка была вынесена в отдельную пристройку, по счастью, не обрушившуюся, когда в стену в нескольких метрах от нее угодил заряд из скорострельной корабельной пушки, оставившей дыру в два десятка метров диаметром. Активированная система жизнеобеспечения, подключенная к установленному здесь временному генератору, создавала над самой площадкой купол защитного поля и поддерживала внутри подходящую для дыхания атмосферу.

Возле причала стоял небольшой тристанский шаттл с опущенным трапом и заглушенными двигателями. Охрана, состоявшая из десятка гвардейцев, занимала позиции по периметру, а перед трапом шаттла стояли несколько наемников командора с его личным символом на броне. Соседство с гвардейцами их явно напрягало, поэтому они держали оружие в руках и все время посматривали по сторонам.

— Графиня еще не прибыла? — поинтересовался Эдвард, когда к ним подошел офицер караула. — Ей должны были сообщить.

— Они будут с минуты на минуту, — ответил тот, отдав честь, — вероятно, задержка связана с маршрутом, много коридоров на их пути перекрыто. Вкупе с отключенной лифтовой системой…

— Барон, вы все-таки решили еще раз нас увидеть? — услышал тристанский феодал голос за спиной. Госпожа Миривиль в сопровождении своего будущего мужа появилась в дверях. На ней было другое платье, более соответствующее статусу почти замужней женщины — длинное с тугим корсетом, а накидка скрывала декольте и руки. Поклонившись ей, Эдвард отметил, что графиня словно побледнела, окружавшая ее прежде аура достоинства будто померкла, стала тихой и невыразительной. Для постороннего человека разница была практически незаметна, но он хорошо знал ее характер, знал, какой может быть эта молодая женщина. И неприятно удивился, почувствовав в душе укол ненависти к Стивки, всего лишь за одну ночь сломавшего близкого ему человека. Только усилием воли ему удалось взять свои эмоции под контроль и приветливо улыбнуться наемнику, вошедшему следом.

Стивки, снова в мундире тоскарийских войск, наоборот, выглядел поразительно спокойным и даже довольным. Убрав левую руку за спину, а правую положив на рукоятку болтавшегося на поясе кортика, наемник шел чуть позади графини, но вышел вперед, чтобы поздороваться с бароном.

— Я отдал все необходимые распоряжения, поэтому можете не волноваться, вас примут, как полагается, — сразу сказал ему Эдвард, протягивая ладонь для рукопожатия. Ладонь у наемника оказалась крепкая и сильная, как металлический захват, но он даже не изменился в лице.

— Честно признаться, я до последнего момента ждал, что вы откажетесь от своих слов, — ответил Стивки, усмехнувшись. — Люди, с которыми я до этого имел дело, очень быстро отучили меня доверять дворянам, но вы, кажется, действительно держите свое слово.

— Возможно, мне еще предстоит об этом пожалеть, — согласился тристанский барон, — однако данное слово является обязательством, которое необходимо выполнять. Графиня, — он обратился к леди Миривиль, — я искренне надеюсь, что ваш новый статус не будет для вас тягостным.

— Для меня тягостно другое, — честно ответила графиня, — Эдвард, почему я опять должна с ним расставаться?

— Он гористарский граф, — ответил барон твердым голосом, пресекая любые возражения. — Вам это должно быть известно лучше других. Его титул значит слишком много, чтобы я мог позволить его отпустить. Можете не волноваться, с ним будут обходиться, как подобает представителю дворянского рода.

— Но… он ведь мой сын, — попыталась возразить Миривиль.

— Вы больше не принадлежите к роду Гористаров, — отрезал тристанский барон, — поэтому эти вещи вас больше не должны касаться. Не беспокойтесь о своем сыне, я обещаю, что вы скоро встретитесь.

— Мне остается только поблагодарить вас, господин барон. Несмотря на вашу занятость, вы проявляете заботу о нас, — тяжело вздохнув и постаравшись успокоиться, поклонилась ему графиня. — Вы всегда были добры и благосклонны ко мне, я буду вспоминать время, проведенное с вами, с большой теплотой и надеяться, что в будущем мы снова сможем увидеться.

— Не стоит благодарности, миледи, — Эдвард вежливо улыбнулся, стараясь не смотреть ей в глаза. — Однако я не думаю, что обязанности супруги и хозяйки благородного дома оставят время для праздных встреч. Наши пути здесь расходятся окончательно. Прощайте.

— Прощайте, господин барон, — Миривиль поклонилась и повернулась к трапу, и только Эдвард заметил, как дрожали ее пальцы, когда она подхватила платье. Он сам едва держался, стараясь оставаться спокойным, хотя сердце как будто сдавили холодные пальцы с острыми когтями, причиняя нестерпимую боль, не позволяя даже нормально вздохнуть. Чувство утраты вспыхнуло в нем с новой силой, и он против воли крепко сжал кулаки, наблюдая, как леди Миривиль в сопровождении наемника осторожно поднимается по ступенькам посадочного трапа на борт шаттла.

Корабль загудел двигателями, увеличивая давление, оторвался от оплавленного многочисленными приземлениями и стартами керамита и начал медленный подъем в воздух. Эдвард, придержав воротник, отступил вместе с остальными на пару шагов, когда шаттл развернулся, поднимая дюзами сильный и горячий ветер. Увеличив тягу, пилот начал набирать высоту, поднимаясь все выше и выше, унося от него гористарскую графиню.

В этот момент окружавшую Екидехию темноту пронзил первый инверсионный след запущенной зенитной ракеты. Не успевший поднять дефлекторные щиты или даже просто перейти на маршевые двигатели шаттл не смог провести маневр уклонения, и ракета угодила точно в левый борт, вспыхнув ярким взрывом, круша легкое внешнее бронирование. Вслед первой уже летели новые и новые, расчерчивая небо бледнеющими инверсионными следами и быстро догоняя шаттл. Корабль, разрываемый на куски многочисленными взрывами, превратился в огненный шаг, быстро устремившийся к поверхности, но ему вслед продолжали лететь ракеты, добивая новыми попаданиями, пока тот окончательно не исчез в темноте, превратившись в яркую точку, пропавшую где-то за холмами.

— Святое небо! Что это было?! — закричал Линк, бессильно наблюдавший за этой картиной. — Как это вообще возможно?!

— Ума не приложу, как это могло произойти, — с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил Эдвард, сложив руки на груди, — возможно, сработали остатки зенитной обороны крепости, автоматически уничтожающие корабли без опознавательных кодов гористарского феода. Техники ими не занимались из-за нехватки времени…

— Демон! Эдвард! Ты думаешь, я в это поверю? — Линк был слишком шокирован увиденным, чтобы спокойно реагировать. — Это же ты отдал приказ! Тристанские лихтеры отправляются к кораблям чуть ли не каждую минуту, но зенитная оборона отреагировала только на этот шаттл! Я не настолько глуп, чтобы не понять очевидного! Ты же дал Стивки слово, что он станет графом, а вместо этого просто подорвал его в воздухе!

— Я дал ему слово, что он станет графом, но не обещал, что он им и останется! — огрызнулся Эдвард, незаметно смахнув со щеки слезу, и поднял на Линка безразличный опустошенный взгляд. — То, что сейчас произошло, все равно должно было случиться, так или иначе. Стивки слишком непредсказуемый и неуправляемый, чтобы оставлять его в живых, а графиня… графиня… я не хочу об этом говорить… И это случайность, господин лорд Остезейский, — уже более твердым голосом добавил барон, смерив своего собеседника жестким взглядом. — Все, что здесь произошло, одна большая трагическая случайность.