Пустой мир 3. Короны королей

— Как я понимаю, без личного вмешательства мы можем и не справиться, — заметил Стивки, оценивая ситуацию. — Какие у нас есть резервы?

— Несколько бронетанковых дивизий и две сводные пехотные группы, — сообщил один из генералов, сверившись с цифрами, — танки не смогут пройти на стены, но их уже сейчас размещают в ближайших к этому направлению кварталах, чтобы использовать в боях, когда противник войдет в город…

— Значит, две пехотные группы? — приподнял удивленно Стивки одну бровь. — И это все, что мы можем выделить сейчас для этого участка фронта?

— Если только не начать снимать части с других направлений, — сказал другой офицер. — Противник продолжает десантные атаки, и для ликвидации подобных прорывов приходится держать большие силы во внутренних районах, особенно, вокруг частей противоракетного действия…

— Тогда найдите мне войска! — рявкнул Стивки. — Всех, кто есть, вооружайте добровольцев и силы полиции, но мне нужны солдаты, которыми надо затыкать все эти дыры. Кто сейчас командует восточным участком стен? Есть с ним связь?

— Так точно, — один из операторов поднял руку. — Связь с восточным сектором у нас есть, но много помех из-за действий вражеских перехватчиков…

— Плевать, передайте командованию сектора каким угодно способом, чтобы продержались еще пару часов, скоро буду у них, — крикнул Стивки и, не теряя больше ни секунды, вышел из штаба, приказав остальным: — Собирайте все доступные силы и перебрасывайте на восточный участок. Если что, придется забивать наступление трупами. Действуйте!

Как оказалось на самом деле, ситуация оказалась еще хуже. Один из самых опытных командующих саальтского короля возглавил наступление, сосредоточив на этом участке силы, почти шестикратно превосходящие силы защитников по численности и почти в десять раз по количеству артиллерии и тяжелой техники. От грохота осадных орудий, казалось, готов рассыпаться сам воздух, а танки противника, подошедшие на оптимальное расстояние для стрельбы по крепостным стенам, буквально засыпали позиции защитников снарядами, пока к ним медленно приближались тяжелые осадные башни. Первая волна практически в полном составе была уничтожена, до стен добралось всего лишь несколько осадных башен, из которых уцелела лишь одна, но там ожесточенный бой кипел прямо на перекидных мостках — контратакующие защитники пытались не пропустить поднимавшиеся отделения штурмовой пехоты.

Сверхтяжелые боевые машины, собираемые прямо на месте для конкретных боевых задач, так называемые осадные башни, являлись передвижными орудийными батареями, с системами воздушной и противоракетной обороны, контрбатарейными орудиями в подвижных бронированных колпаках, и сверхмощными дефлекторными щитами, позволявшими устоять даже под шквальным огнем защитников. Их тянули парные широкие трехрядные гусеницы, питающиеся от мощных реакторов в основании. А в транспортных отсеках размещались лучшие штурмовые группы, готовые в любой момент рвануться вперед по перекидным мосткам, сброшенным на вражеские стены. Именно на такие башни сделал ставку генерал-адъютант Фиренцо Сокинт, один из самых старых и опытных командиров Аллирда, служивший еще его деду, прошедший всю гражданскую войну на Саальте, и так ни разу и не отвернувшийся от королевского трона. Сегодня он лично поклялся молодому королю, что возьмет стены города, и собирался исполнить эту клятву любой ценой.

— Поднимайтесь! Поднимайтесь! Прикройте саперные группы! — орали офицеры у самых крепостных стен, пока сверху на головы нападающих летели гранаты, минометные снаряды и раскаленная плазма. От минных полей, рядов колючей проволоки и предкрепостных укреплений давно уже ничего не осталось, их смели в ходе предыдущих атак. И сейчас солдаты лезли уже на сами стены трехсотметровой высоты, используя все имеющиеся средства, начиная от запущенных «кошек» и цепких штурмовых транспортов — небольших боевых шагающих машин, крепкими когтями цеплявшихся за стены и поднимавшихся наверх. Их прикрывали самоходные орудия и танки, ведущие ожесточенную перестрелку с защитниками, выкрутившими лафеты орудий до предела, минимизируя слепую зону обстрела под крепостными укреплениями и ведя прицельный огонь по нападающим. Конечно, подходы к стенам загораживали завалы из уничтоженной бронетехники и трупов, оставшихся с предыдущих атак, но их расчищали бульдозеры, пробивая проходы, куда сразу же устремлялись войска. Однако все это было мелочью, отвлекающей защитников от основной цели — все ближе и ближе подходивших осадных башен, бронированных монстров, которых не мог остановить даже беглый огонь противотанковых батарей.

Фиренцо Сокинт сам наблюдал за штурмом, корректируя действия подконтрольных ему войск. Первая волна была всего лишь рассчитанной жертвой, определившей и уточнившей расположение сил защитников и их самые уязвимые места. А вторая волна должна была занять стены. Князь Сокинт уже давно понял, что в войнах все решают цифры. Конечно, храбрость солдат и героизм отдельных людей могли что-то временно изменить на определенном участке фронта, но повлиять на общий ход боя практически не могли. И все цифры сейчас были на его стороне, начиная от готовности солдат и заканчивая концентрацией артиллерии и воздушных сил. Как раз в этот момент над его головой пролетело звено бомбардировщиков, избегая боя с истребителями защитников, пытавшихся отогнать от стен эскадрильи Саальта. Пока с еще действующими системами противовоздушной обороны у них получалось держаться, но с каждым прорвавшимся бомбардировщиком, успевшим сбросить свой смертоносный груз, огонь зенитных орудий слабел и вскоре мог замолкнуть окончательно.

Все было рассчитано правильно, как отметил князь Сокинт, сверяясь с часами. Башни дошли. Некоторые, конечно, были уничтожены, но до стен добралось почти шестьдесят процентов, вместо сорока рассчитанных, что даже приятно удивляло. Получалось, что у защитников еще меньше сил, чем он предполагал изначально, и это было еще одним плюсом к цифрам командующего Саальта.

Прямо в эти минуты были перекинуты мостки, и на стены устремлялись штурмовые отряды, усиленные дроидами с тяжелыми щитами, которые шли в авангарде. И теперь, по жесту князя, в бой пошли танковые бригады, ударившие по городским воротам. Пока защитники были вынуждены отвлекать силы на отражение атак на стенах, можно прорваться и на этом участке. Ворота, даже при самом плохом для нападающих раскладе, в таких условиях вряд ли продержатся больше шести часов. Особенно, если на этом участке скоординировать действия танков, артиллерии и авиации.

И последнее, что приказал князь Саальта, так это известить его, когда будет занят первый из фортов на крепостной стене. Он собирался лично прибыть туда, чтобы поддержать солдат, а заодно продемонстрировать свое усердие королю, который наверняка это оценит. В том, что стена вскоре падет, Сокинт почти не сомневался.

Пока командир раздавал приказания, бойцы штурмовых бригад рвались вперед по перекинутым мосткам прямо на крепостные стены, где их встречали войска гарнизона, собиравшиеся или победить, или умереть. Люки башен сразу же попадали под перекрестный огонь, но впереди шли тяжелые дроиды, закрывавшие солдат мощными щитами с собственными дефлекторными полями, выигрывая необходимые секунды, требовавшиеся для того, чтобы успеть перебежать и спрыгнуть на площадку стен. Там наступавшие успевали сделать один или два выстрела, после чего вступали в рукопашные схватки, и по всей стене растекались ожесточенные бои.

Туда же рвался и Стивки, отлично понимавший, что его подчиненные держаться на последнем издыхании, и даже малейшей неудачи хватит, чтобы окончательно сломить их боевой дух и настрой. Все эти люди отчаянно нуждались в надежде, которую он не мог им дать. Он сам все поставил на точно такую же надежду — что Келвин Тоскарийский успеет привести подкрепление, и поможет удержать город.

Районы возле крепостных стен давно превратились в поле боя. Большая часть зданий была уничтожена артиллерией и бомбардировками, превратившись в нагромождение развалин, секции защитных куполов обрушились, а по некогда идеально ровным автострадам теперь могла пробираться разве что гусеничная бронетехника. Теперь там прямо посреди развалин разворачивались контрорудийные батареи и системы пуска реактивных снарядов, устанавливались ремонтные парки и полевые лазареты. И продолжали падать снаряды осадной артиллерии, пробивавшие истощенные дефлекторные поля и перелетавшие стены.

— Останавливай машину! — приказал Стивки, когда группа бронетранспортеров въехала в полуразрушенный бомбардировками форт, защищавший внутренние ворота этого сектора. Проходившая здесь автострада вела прямо к городским воротам, где сейчас, если верить только что полученным данным, кипел танковый бой. Только что подошедшие подкрепления двигались через расчищенный от обломков проход, а совсем рядом горели сдвинутые на обочину корпуса бронемашин, уничтоженные в ходе последнего авианалета.

— Воздух! — от громкого крика Стивки рефлекторно пригнулся, и почти сразу же над головой загрохотали зенитные орудия, накрывая участок неба сверкающими импульсными зарядами, длинными очередями уходя в темноту. Почти сразу же там что-то ярко вспыхнуло и раскаленным метеором понеслось к земле, но остальные машины успели сбросить свой смертоносный груз, с воем летевший к земле. Некоторые бомбы были перехвачены скорострельными установками, но большинство все же достигло цели.

На несколько секунд весь мир вокруг превратился в вакханалию огня, с ревом взмывающего к небу и поднимающего с собой тучи пепла, пыли и земли. Обломки рассыпающихся под ударами зданий разлетались вокруг как шрапнель, засыпая землю кусками обожженного пластобетона. Через несколько секунд после начала бомбардировки, одна из защитных башен форта, получившая попадание бомбы в основание, покосилась, а затем с жутким грохотом рухнула прямо на продолжавшие двигаться танки, сминая толстую броню сотнями тонн обломков бетона и керамита.