Пустынный мир для королевы

Канцлерский сынок болезненно кривился, и Мир вполне резонно полагала, что вовсе не ноющие зубы тому виной. Этот надутый гусь болезненно ненавидел всех беев. Правда, на Лайсу поглядывал уж очень заинтересованно. Странно, что Маркус этого еще не заметил, он бы на ранги не посмотрел - и затянуло бы их шанс на учебу и жизнь в столице в бескрайние зыбучие пески. Вряд ли бы канцлер обрадовался, если бы Маркус его драгоценного сынка отлупил. И тогда вернулись бы они в Верден, словно побитые собаки. Если вообще вернулись бы.

Роковой красоткой Мирджана себя не считала, но ради друзей и академии готова была рискнуть собой. Широко улыбнувшись Эриху, девушка старательно - как учила Лайса - похлопала ресницами, заработала испуганный взгляд парня и на всякий случай попытки обольщения прекратила. До более удобного случая и парочки дополнительных уроков.

Райн Тиссен трусливо попятился и все же нашел в себе силы непреклонно повторить:

– Он с нами не едет!

– Но ему здесь не выжить!
– всхлипнула Лайса.

– И обратно уже не дойти, - поддержал ее Дирк, - ночь время пылевиков.

В этом он был прав - мародеры вылезали из своих нор в самом центре пустыни по ночам, устраивали набеги, грабили караваны и исчезали с первыми лучами первого солнца. И горный охотник знал это лучше всех - дорога в горы, на самых вершинах которых еще сохранились снега, а на склонах водилась разная живность, пролегала через владения пылевиков. И если кто-то и мог пешком добраться в Верден, то это Дирк. А Маркус почти не покидал город, предпочитая общаться с железками.

– Так какие проблемы?
– решила за всех Мирджана.
– Маркус один не дойдет, значит, возьмем его с собой.

Оказалось, что проблемы таки были - черноглазые и раздувшиеся от непомерного самомнения.

– Мы не можем этого сделать, - мнения Эриха никто не спрашивал, но он не преминул его высказать. Можно подумать, Маркус ему помешает, если посидит тихонько в углу телеги. Или этот павлин сам желает к ним в телегу пересесть?
– Правила запрещают! От каждого города допускаются только три победителя.

– Кем допускаются?
– Мир вновь затрепетала ресницами, надеясь, что эта попытка увенчается успехом.
– И куда?

– Правилами, - повторил замороченный канцлерский сынок, - в академию.

– Что, прямо так и написано? А исключения?

– Нет там никаких исключений!
– парень не поленился сходить к карете и, вернувшись с толстой черной папкой, выудил оттуда гладкий лист бумаги, заполненный мелким убористым текстом.
– Сама читай.

Мир и большие-то буквы в стареньком потрепанном букваре едва складывала, но признаваться в этом не собиралась - а ну как попрут из академии?
– потому старательно всмотрелась в мелкие строчки и небрежно вернула бумагу хозяину.

– Вон там внизу сноска, - припомнила заумное слово девушка.

– Где?
– не понял Эрих, пробежал глазами текст и расхохотался.
– Вообще-то там написано: "Раэльская типография, 40 экземпляров". Двадцать для Арланса, двадцать для городов-участников.

– Прости, не разобрала, - беспечно отмахнулась Мир.
– Песок в глаз попал. Но должны же быть какие-то исключения...
– начала она, но тут же спохватилась.
– Ах да, помню-помню, исключений нет. Но может ваша канцлерская рож... светлость захочет взять с собой нового слугу?

– В академию слуги не допускаются.

– Ну, не знаю. Телохранителя?.. Чистильщика ботинок?..

Маркус, готовый ради Лайсы не то что ботинки, нужники чистить, согласно кивнул, зато Дирк обиделся вместо него. К счастью, острый локоток Мир не позволил ему открыть рот и все испортить. Эрих же ловко воспользовался возникшей заминкой и зачитал по памяти очередную ерунду из очередной важной бумажки:

– В академии все равны. Слуги и охрана не допускаются. Студенты обеспечиваются всем необходимым.

– Так-таки всем?
– восхитился отдышавшийся Дирк.
– А ежели мне, к примеру, баба понадобится?

– Студенты обеспечиваются всем необходимым. В том числе достойной учебой, после которой наличие или отсутствие баб... то есть, женщины отходит на второй план, - широко ухмыльнулся Эрих, показав белые ровные зубы.

– Не, меня никакой учебой не проймешь. По крайней мере, так, чтобы я от бабы под боком отказался. А кстати, может, мы Маркуса обратно в студенты переведем, а ты не с телохранителем приедешь, а с белобрысой любовницей?

– Чего?
– вызверился на него Маркус.

– Да не бесись ты, - бывший охотник, а ныне бравый студент успокаивающе приобнял друга за плечи.
– Твоя ж Лайса рыжая, а не белобрысая.

– И вовсе я не рыжая, - капризно надула губки девушка, - а золотистая.

– Ну ладно, золотистая, так золотистая, - примирительно сказал Дирк и закинул руку теперь уже на плечо обалдевшего от такой наглости Эриха.
– Как тебе идея с любовницей?

Сын канцлера небрежно сбросил его руку и, окинув Мир насмешливым взглядом, процедил:

– Идея с любовницей мне очень даже нравится. Только где ж мы найдем подходящую кандидатуру?

Мирджана, успевшая сжать кулак и прикинуть, какая часть Диркова тела с ним еще не знакома, резко развернулась, и Эрих совсем не по благородному отпрыгнул Маркусу за спину.

– Ну, вот, - обрадовался Дирк.
– А вы спрашивали, какие в академии опасности! Без телохранителя там никак не обойтись!

Про академские опасности охотника никто не спрашивал, но и против необходимости телохранителя возражать тоже не стали.

Осмелевший Эрих выбрался из-за широкой спины Маркуса и, решив, что парень действительно может ему пригодиться - учебники тяжелые таскать или еще для чего - согласно кивнул, обещав подумать. Исключений в правилах лотереи и условиях поступления не было. И Эрих, не желавший расставаться с комфортом, давно нашел в них лазейку. Тратить ее на этих плебеев не хотелось, но так вместо одного слуги он получал четырех. Так почему бы старому кузнецу Дитриху, много лет обитавшему при академии, не пригласить к себе в гости другого внучка. А что рыжий? Так в бабкину родню пошел. Глядишь, и сработаются. А согласно старинного уложения, давно позабытого, но никем не отмененного, внучка можно и на учебу пристроить.