Путь служанки

Вэй Инло закрыла глаза.

– Если я и вправду в чем-то ошиблась, – совсем тихонько продолжила она, – прошу фею-небожительницу о снисхождении к своей ничтожной служанке! Впредь я буду осторожнее в речах и делах и ни за что не допущу промаха!

Ее величество вытянула руку и легонько стукнула Инло по лбу.

Та тут же встала и осторожно спросила:

– Госпожа, вы все еще сердитесь?

Императрица нахмурилась.

– Я сержусь не на тебя, а на себя.

На лице Инло отразилось недоумение. Тогда ее величество тихо пояснила:

– Минъюй и другим девушкам всегда было любопытно, почему после замужества я стала строгой и осмотрительной. На плечи женщины ложится бремя обязанностей: нужно рожать детей, достойно служить родителям мужа и вести домашнее хозяйство. Если же она целыми днями будет предаваться песням и танцам да только развлекаться, то это может накликать большую беду на ее мужа и весь его род. Не зря же Чжао Фэйянь, Чжао Хэдэ [117] или Ян Юйхуань хоть сначала и почитались по всей стране как красавицы, но из-за их легкомысленности и недостойных поступков поносились последующими поколениями.

117

Чжао Фэйянь и Чжао Хэдэ были сестрами, обе являлись наложницами двенадцатого императора эпохи Хань Чэн-ди (33—7 гг. до н. э.).

Инло была не согласна с ее словами и возмущенно ответила:

– А разве несравненные красавицы не были залогом незыблемости державы? Не будь их на этом свете, не нашлось бы и так называемых героев – правители ведь не из-за вероломства чиновников страну теряли, а из-за демонических чаровниц из гарема! Тоже мне! Страну из-за них потеряли! А почему в этом не обвинить слишком мягкую кровать, тесную обувь или просто плохое настроение?

Ее величество вновь засмеялась.

– Эх ты! Всякую околесицу несешь, да еще и так бойко! – упрекнула она. – Я ведь императрица, должна всегда держать себя в руках, не позволять себе вольностей и быть осторожной, как в делах, так и в речах. Я отвечаю за императорский гарем. Я поддалась минутному порыву, соскучилась по прежней свободе, вот и позволила себе танцевать неподобающие танцы, нарядившись в одежды небожительницы. Все стали подражать мне, и мой каприз привел к большой беде!

– Госпожа, но это ведь вина благородной супруги Хуэй… – вмешалась Инло.

Ее величество лишь покачала головой:

– Нет, я первая оступилась, она лишь воспользовалась моей ошибкой. Все, что в моей власти, – это достойно управлять гаремом, чтобы его величество имел крепкий тыл. Это единственное, что я могу сделать для нашей страны и ее подданных. Достойно выполнять обязанности императрицы куда важнее, чем удостоиться внимания государя! Инло, я благодарна за все, что ты для меня делаешь, но никогда не забывай, что я – императрица Великой Цин!

В носу у Инло защипало, на глаза навернулись слезы. Она оплакивала фею-небожительницу, которая еще жила в ее памяти и которая больше никогда не наденет свой волшебный наряд.

Глава 64 Яд

На этот раз благородная супруга Хуэй проиграла, ей не удалось подставить императрицу, а матушка его величества приказала убрать театральную сцену. Так что благородная супруга понесла двойной убыток. Но она не могла, как раньше, дать волю своему гневу, к ней теперь было приковано всеобщее внимание.

Все во дворце Чанчунь понимали, что благородная супруга Хуэй ни за что не смирится со своим проигрышем.

В тот день Инло, выходя из вышивальной мастерской, внезапно наткнулась на Чжилань. Они не удостоили друг друга и взглядом, но, когда поравнялись, Чжилань спросила:

– Вэй Инло, хочешь знать, почему на самом деле умерла Амань?

Та в ответ резко повернулась.

– Сегодня ночью, в час третьей стражи, приходи во дворец Чусю. Одна! Если хоть кому-нибудь расскажешь, вовек тебе правды не узнать!

Лунный свет перемежался с неясными очертаниями облаков, а ветер доносил едва уловимый аромат цветов. Дворец Чусю и в ночной час поражал своим великолепием и роскошью. Вэй Инло проследовала за Чжилань в главный зал.

– Приветствую благородную супругу Хуэй и старшую наложницу Шу, – поклонилась она двум женщинам, расположившимся на своих сиденьях.

Госпожа Хуэй рассмеялась, прикрывая рот рукой:

– Вэй Инло, а я сейчас поспорила со старшей наложницей Шу, хватит ли тебе смелости прийти сюда?

– Осмелюсь спросить, кто же из вас победил? – равнодушно спросила Инло.

Та в ответ строго заметила:

– Я всегда ненавидела таких языкастых, а тебя так особенно – столько я натерпелась из-за твоего красноречия! Но ты не трусиха, раз осмелилась прийти ко мне во дворец одна!

Инло состроила испуганное личико:

– Что вы, я та еще трусишка. Прежде чем прийти сюда, я оставила письмо, в котором просила ее величество прийти за мной, если я сама не вернусь в течение двух часов.

Благородная супруга лишь усмехнулась на это.

– Ладно, я тебя позвала, чтобы представить кое-кого! – лениво протянула она и махнула рукой.

Тотчас же слуги вытолкнули вперед совсем еще молоденького евнуха, на вид ему было не больше тринадцати-четырнадцати лет. Он упал на колени рядом с Вэй Инло.

Та без особого интереса взглянула на него:

– И кто это?

– Меня зовут Сяо Чжанцзы, служу в саду Юйхуа, – робко ответил мальчишка.

– Сяо Чжанцзы, – голос Налань Чуньсюэ был переполнен злобой, – поведай нам, что ты видел в ночь десятого числа первого месяца!

Вэй Инло изменилась в лице.

Евнух мельком глянул на нее и боязливо начал:

– Его величество устроил празднество для своих родственников во дворце Цяньцин. Все слуги, отвечающие за сад Юйхуа, отлынивали от работы и играли в кости. За садом остался присматривать только я. Потом я услышал какие-то звуки недалеко от рукотворных горок и тихонько пошел проверить.

От спокойствия Инло не осталось и следа, она в нетерпении спросила:

– Что там было?

Мальчик дрожащим голосом ответил:

– Я своими глазами видел, как кто-то затащил туда сестрицу Иннин…

– Почему ты не помог ей? – вспылила Вэй Инло.

Евнух испуганно замер, а после торопливо ответил:

– Я не смел бы… Это… это был…

Вэй Инло, схватила его за плечи и тряхнула:

– Да кто это был?!

Евнух с трудом мог дышать от ее хватки, но прохрипел:

– Фуча Фухэн, это был Фуча Фухэн!

Вэй Инло оторопела на миг, она отпустила мальчика, а затем, улыбнувшись, покачала головой:

– Неплохо придумали.