Путь
Шрифт:
И никто бы её не убедил, если бы Лойер не уточнил:
— Бо, меня дико интересует один момент. Когда нас с Олли порежут на сырокопчёную колбасу — это ладно, но когда в Ганзе русские с дойчами снова начнут друг друга зубами рвать, так ты на тот пейзаж будешь наблюдать-таки с чашечкой чая или без?
Он не ожидал, наверное, что этот вопрос ударит её в самое больное место. За доли секунды перед её глазами пронеслись люди, судьбы, чувства. Бо хорошо помнила те страшные побоища, в которых схлестывались «Сталинград» и «Райх». «Божедомка» — церковный детский дом, в котором она выросла, стоял на самой окраине кампуса, как раз напротив разваливающейся стройки, с видом на ржавый
Ветер с дождем хлестанул по лицу, выбив воспоминания и вернув в текущий момент. Они молча шагали по широкой мокрой асфальтированной дороге посреди чёрного страшного леса. Вдоль дороги были установлены фонари, освещающие путь, причем они были настроены так, что яркий свет бил в глаза, но за пределами дороги вообще ничего не было видно — просто стена тьмы, хоть глаз выколи. Зато из леса они были видны, как муравьи на ладони. Возможно, именно из-за этого Бо нервничала, а может, и нет. Сложно объяснить, но всю дорогу от шлагбаума, перегородившего путь с километр назад, её не отпускало чувство, будто за ними наблюдают. Прямо ощущала чужие глаза на своей спине. И Олли вон вертится, как уж на сковородке, наверное, что-то чует. Один Юсуф идет себе вперед деревянным шагом, возможно, он тоже боится, да и как тут не бояться?
Они простучали подошвами и каблуками по небольшому мостику вдоль болотца. От воды несло тиной, и Бо пришла мысль, что было бы невероятно паршиво закончить свои дни в этом месте. Проклиная себя за такое решение — попереться с ними в логово врага их полиса — она тут же обрывала себя и говорила, что не пожалеет о своём выборе. Бо решила окончательно выяснить, кто отдал приказ, и кто непосредственно исполнил* (убил) её Замеса, если это было действительно так. На этом всё. Жизненная миссия была бы полностью выполнена — так она решила. Аттал знает ответы на вопросы, значит, нужно было поехать в его логово, всё просто. А там — будь, что будет.
Конечно, своим решением она укрепила мужество Юсуфа и Англичанина, которые довольно долго ожидали на улице, пока Бо надевала чистую одежду, надеясь, что в самом худшем случае она будет гнить в земле в хороших и дорогих вещах. Сапоги на тонком каблуке, чулки, лучшее нижнее бельё, любимое чёрное платье, легкий серый плащ и широкополая тёмная летняя шляпка стали бы её последними проводниками в мир теней.
Лойера она волевым решением оставила с Оливией, чтобы было кому о ней позаботиться, в случае чего.
Сейчас, вышагивая второй километр, Бо уже сомневалась, что сделала правильный выбор, надев каблуки. А вот со шляпкой вышло очень хорошо, по крайней мере, дождик намочил ей только низ платья, в отличие от Олли, бритая голова которого была уже мокрой. Юсуф же прикрывался кепкой.
Вдруг впереди замигал огонёк. В темной непроглядной ночи леса он казался живым и радостным чудом. Настроение поднялось, и компания ускорила шаг. Шагов через двести они подошли к двухметровому забору с острыми коваными решётками
сверху и остановились перед тяжёлыми железными воротами. Над ними возвышался массивный козырёк необычной формы, с толстыми прутами, направленными вниз, как зубья вилки. На самой двери был отлитый из бронзы крупный дверной молоток в форме страшной рожи, зажавшей в зубах кольцо с увесистой нашлёпкой.Юсуф поднял было руку для удара молотком по наковальне, как услышал хрипение справа в динамике:
— Чего надо? Вы кто такие припёрлись?
— Мы к Атталу Ивановичу. Я — Юсуф.
— Да мне насрать. Чё надо, говорю?
— Мы к Атталу Ивановичу пришли…
— Он не принимает. Вертайтесь взад.
— Мы к нему по очень важному делу!
— Да хоть по какому. Валите отсюдова!
— Я из бригады Вуйчиков. Теперь ясно?
В ответ раздалось молчание. Потом из-за двери снова донесся хриплый, вроде бы уже немного другой голос:
— Ни хера себе вы с друзьями смелые. Кто с тобой?
— Со мной ещё Оливер, он из Альбиона, и Бо.
— Не понял, говори попонятней — ибо что?
— Да нет. С нами Бо — жена Замеса!
— Какого такого ещё балбеса?
— Да не балбеса, а Замеса…
— Говномеса?
Голос был явно издевательский.
— Слышь, ты, говнюк! — гневно воскликнула Бо. — Ты рот свой закрытым держи, если в голове мыслей нет! Если бы ты это сказал в лицо Замесу…
— Если бы да кабы, я вас щас сложу в гробы! — прервал её наглый голос. — Давай, зови своего балбеса, или он заболел и остался дома?
— Он был нормальным бригадным пацаном и погиб вообще-то! — поставив на место засранца, громко сказал Юсуф, глядя в железную дверь. — Долго мы тут будем стоять? Когда нас впустят?!
— Я почём знаю? — удивился голос. — Я ни у кого не спрашивал. Хочешь стоять под дверью — стой, хочешь — иди в лес, грибов порви или за шишкой на дерево слазь. Сюда тебя никто не приглашал, я к тебе не приходил, это ты сам тут нарисовался…
— Я… Мы не к тебе, а к Атталу пришли, он должен нам помочь разобраться в важном деле.
— В каком ещё деле?
— А этого тебе знать не велено. Твоё место — ворота ночью сторожить, а наше — с Атталом разговаривать. Будешь потом извинения просить…
— Смотри, как бы сам…
За дверью раздались быстрые шаги. Внезапно волевой голос задал вопрос:
— Кто это, назовитесь!
— Я Юсуф, из бригады Вуйчиков.
— Понятно. Дальше.
— Меня зовут Оливер, — впервые открыл рот парень.
— Ты ещё кто такой?
— Он со мной, — раздался женский голос.
— А ты кто?
— Я Бо.
— Кто?
— Бо. Жена Геры Замеса.
За дверью помолчали.
— Зачем пришли?
— А ты сам кто такой? — спросил его Юсуф.
— Я Валера Берет.
— Привет, Валера.
— Привет, Юсуф. Так все же, зачем пришли?
— За советом.
— Прямо сейчас, под ночь?
— Это не терпит отлагательств. Иначе весь полис полетит к чертям.
— А чё такое? Говори, если важно.
— Пику шлепнули!* (Пику убили)
— Как шлепнули? Наглушняк?!* (Насмерть)
— Если хочешь знать детали, то Пике шмальнули в голову и он забрызгал мозгами весь кабинет. Так что скорей всего да, наглушняк, — нервно процедил Юсуф.
Берет помолчал.
— Как это произошло?
— Мы так и будем через дверь разговаривать? — вдруг возмутилась Бо.
— Да. Пока я не пойму, стоит ли вас впускать, — резко ответил Берет. — Так что, почему это произошло?
— Детали рассказывать не буду. Это для ушей Аттала Ивановича информация.
— Ладно, — обдумывал Берет. — А кто сейчас за Пику?