Путешествие на запад

– Куда ты спешишь? – спросил Андрей. – Ты ранен, неизвестно, что…

– Известно! – перебил его Слава. – Нам надо идти дальше, и с этим ничего не поделаешь. Спасибо доктору, – он кивнул Лизе, – и всем вам за то, что вы нам помогали, но у вас своя дорога, у нас своя.

И он вышел из комнаты, прежде чем кто-то успел вставить хотя бы слово.

– Во перец, а? – Илья усмехнулся. – Острый, едрить. Что, остановим его?

– Пусть идут, – сказал Андрей. – Все правильно – у каждого своя дорога. Нам тоже надо собираться. Осада снята, путь на запад свободен.

– Пусть идут… – бритоголовый погладил себя по макушке. – Эту только жалко, не телка которая…

За рюкзаками спустились в ту квартиру, где спали ночью, а когда вышли на улицу, обнаружили, что Слава и Татьяна уже там. Тут Андрей вспомнил, что так и не поговорил с товарищем по «несчастью» как следует, не выяснил, что тот думает насчет видений и прочих странностей, и испытал нечто вроде сожаления.

– Удачи вам, – сказал он, поднимая руку.

– И вам. – Слава махнул в ответ, и они зашагали на восток, туда, где находился перекресток.

Упавший сверху свист на этот раз прозвучал мягко, почти нежно, но Андрей похолодел.

– Назад! – рявкнул он и, напрягая горло, повторил: – Назад, в дом!!!

Рязанцы обернулись одновременно, лицо Татьяны было недоуменным. Соловьев сорвался с места, надеясь успеть вернуться под крышу до того момента, когда на них обрушится ледяная смерть.

Мир вокруг потускнел, стало так холодно, как бывает, наверное, на Северном полюсе в разгар зимней бури. Пот, выступивший на лбу Андрея, мгновенно замерз, и он понял, что еще немного, и потеряет возможность двигаться – тепло уходило из тела стремительно, вместе с жизнью.

– С-сука… – прохрипел Илья немеющими губами.

Было видно, как он побледнел, как Лиза пытается сделать шаг, но застывшие мускулы ей не повинуются, как недавно растаявшие лужи вновь превращаются в пластинки льда.

Перед глазами мелькнуло нечто белое, на миг Андрей вовсе потерял способность видеть, а затем вдруг стало теплее.

– Сука, – повторил бритоголовый, и на этот раз слово прозвучало куда четче.

Пот на лбу оттаял, теплые капли защекотали брови, одна упала на нос.

Лиза чихнула, Андрей глянул на нее и убедился, что девушка жива и с ней все в порядке.

– Опа, а эти готовы, похоже, – сказал Илья.

Татьяна и Слава лежали рядом, привалившись друг к другу, словно в последней попытке согреться они пытались обняться. И не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что они мертвы – не бывает у живых таких белых, застывших лиц, и не блестят их глаза, покрытые корочкой льда.

– Надо к ним! – Лиза сделала шаг вперед. – Вдруг мы…

Тут солнце над ними померкло, и свист прозвучал вновь, вонзился в барабанные перепонки, словно два шила.

– Назад! В дом! – Андрей схватил девушку за руку и поволок за собой.

Илья мчался впереди – его ни в чем не нужно было убеждать.

Они успели почувствовать холодное дыхание, на последнем шаге Лиза едва не споткнулась, и ее пришлось подхватывать. Но все же успели, дверь подъезда захлопнулась, и лишь через мгновение от нее пошло ледяное дуновение, а по внутренней поверхности поползли разводы инея.

– Нах это… нах… – сказал Илья, немного отдышавшись. – Только вышли, а тут такое?

– Может быть, мы еще можем им помочь? – спросила Лиза.

– Нет, не можем, – отрезал Андрей. – Эта… это живых не оставляет, мы спаслись только чудом.

А сам он думал о том, что человек, в грандиозном сценарии предназначенный на роль «героя», может погибнуть точно так же, как и статист, отравиться какой-нибудь дрянью, стать жертвой «семян», стаи «собак» или такого вот существа, которому трудно даже придумать название.

Сколько километров прошел Слава, сколько всего преодолел, а закончилось все в Малой Дубне.

– Тогда что делать? – голос Лизы прозвучал тихо, жалобно, и было видно, что она держится с трудом – смерть Славы и Татьяны, с которыми бились рука об руку, оказалась жуткой и внезапной.

– Думать, – сказал Андрей. – Надо думать, как одолеть эту хрень… Что-то мне подсказывает, что просто так нас отсюда не выпустят. Или опять сидеть и ждать, пока что-то не прогонит и его?

– Не, не катит, – усевшийся прямо на ступеньки Илья закряхтел, словно древний старец, и поднялся. – Только как эту падлу холодную замочить? Моргал нет, чтобы выколоть, пасти, чтобы порвать, тоже нет… как-то все некузяво выходит, не по понятиям.

Иней на внутренней поверхности двери таял, по ней текли крохотные ручейки – то, что загнало людей сюда, ушло, но Андрей не сомневался, что находится оно недалеко или, может быть, невысоко.

– И граната тут не поможет, – пробормотал он. – Эх, был бы у нас огнемет…

Вряд ли существу, что на первый взгляд состоит из одного холода, понравится открытое пламя. Вот только где его взять? Запалить дом? Это можно, но тогда придется тащить здание с собой или сидеть рядом и ждать, пока оно сгорит, чтобы с факелами перебраться к следующему…

Нет, и то и другое – бред.

Андрей тряхнул головой, прижал ладони к вискам, пытаясь собраться с мыслями – понятно, что работать мозгами сейчас придется ему, кто еще сообразит, как уничтожить практически неуязвимого противника или хотя бы нанести ему такой вред, чтобы он сам оказался неспособен вредить…

Да, огонь, причем такой, от которого враг не сможет быстро убраться.

А это означает, что организовать его нужно в закрытом пространстве, но дом поджечь быстро не удастся, любому пожару нужно время, чтобы разгореться как следует. Тогда что, взрыв? Но гранат, что есть с собой – а их осталось штук шесть, – не хватит, чтобы устроить огненный апокалипсис локального масштаба.

Хотя бритоголовый что-то говорил о газовом баллоне…

– Так, хватит нюни разводить, – сказал Андрей. – Для начала снимаем рюкзаки и оставляем тут, под твоей охраной, Лиза. Чем бы оно ни было, видеть и ходить сквозь стены оно не может, так что тут ты в безопасности. А мы с Ильей пойдем и посмотрим, что там за баллон.

– О, точно! – оживился бритоголовый. – Реальная маза, вон в той квартире я его нашел…

В квартиру заходили осторожно – хотя окна на первом этаже не открывали, враг мог проникнуть через форточку. Но там было пусто, из-за наполовину задернутой занавески в цветочек виднелись кусок улицы, дома напротив, мусорные баки и тела рязанцев.