Пятничная я. Умереть, чтобы жить

«Полизать!» — муркнул Жиробас. «Трахнуть!» — рыкнул Черт. «Дай ему побыть главным и все сделать самому!» — мягко посоветовала Ангела, и Янис-Эль засмеялась. Уединение оказалось весьма спорным. Но, видимо, теперь ее жизнь всегда будет именно такой.

Она послушалась Ангелу и ничуть не пожалела. Эйсон был робким и неловким, его постоянно приходилось подбадривать. Да и кончил он задолго до того, как сама Янис-Эль успела приблизиться к пику своего наслаждения. Но она все равно была в полнейшем восторге: Эйсон хотел ее, Эйсон справился со своими давними предубеждениями и страхами, Эйсон решился, открылся перед Янис-Эль и был готов принять ее в качестве своей жены, члена своей семьи, продолжить строить совместную жизнь несмотря ни на что. А любовь… Ну что любовь? У нее у самой ее было так много, что наверняка хватит на двоих. Нет, на четверых. Ведь еще были Альф и Лута. Дети Эйсона, к которым Янис-Эль привязалась, как к своим…

Это «как» вновь царапнуло что-то в душе, но счастье, которое буквально переполняло душу, мгновенно залечило эту ранку. Тем более что Эйсон, отдышавшись и вновь прелестно смущаясь, вернулся к прерванным ласкам. И весьма успешно…

— Ты сводишь меня с ума, — качая головой сказала Янис-Эль после и притянула мужа к себе для поцелуя.

— Ты даже не представляешь, что сама делаешь со мной. Даже не представляешь, Янис… Или?..

— Янис-Эль, — твердо подтвердила Александра Иртеньева. — Пусть прошлое остается в прошлом.

— А пресветлый лир?.. Он тоже, как и ты?..

Янис-Эль оживилась.

— Самое забавное, что я о нем в своем мире слышала. Он был крутым парнем и там. Чемпион, победитель… А потом что-то случилось, какая-то трагедия… Не помню. Помню только, что еще подумала тогда: жаль парня. А он, оказывается, здесь…

Янис-Эль покачала головой и сладко зевнула. Эйсон засуетился и куда-то полез из кровати. Она цапнула его за руку и притянула обратно.

— Ты устала. Тебе отдохнуть…

— Вот и полежи рядышком, как обещал. Помнишь?

И Эйсон остался. А утром вновь вернулся к тому, с чем вчера из-за усталости Янис-Эль и собственного смущения справился совсем не блестяще. Ну, а после еще разик… И уже нацелился на третий заход, когда Янис-Эль заворчала недовольно о том, что ей, между прочим, сегодня еще в седло… Тогда они оба еще были уверены, что тут же уедут в Несланд Эльц…

Точнее так: сначала заедут в Академию, чтобы забрать из кабинета дора Тарона драконий меч. А кроме того Янис-Эль планировала узнать, не пришла ли на ее имя почта из Несланд Эльца. Вопрос этот Эйсона волновал и смущал так сильно, что Янис-Эль теперь и самой страстно хотелось выяснить, что же именно муж прислал ей. Движимая любопытством, она, конечно же, попыталась выяснить это у самого Эйсона, но тот молчал, как партизан на допросе, тем самым доведя Янис-Эль до состояния столь острого любопытства, что аж чесалось везде.

Кроме того, в планах было выклянчить у дора Тарона дополнительные каникулы. Небольшие. На недельку. И Янис-Эль даже заикнулась об этом, провожая начальника Академии и мэтра Шуппе, которые уезжали из столицы обратно во Фраганар. Но Тарон вдруг неожиданно в просьбе отказал, заявив, что пресветлая дора Несланд должна определиться, что ей нужнее — учиться и получить диплом или балду гонять. Выражение это вызвало совершенно понятные пошлые ассоциации, и Янис-Эль, захихикав, уже была готова отвесить соответствующий комментарий. Но Тарон был хмур и строг, и Янис-Эль придержала свое разудалое веселье, как-то сразу осознав всю его неуместность.

Начальник Академии и ее главный маг уехали, но каникулы у четы Несланд все равно получились. Причем сами собой, по совершенно не зависящим от них причинам. Сразу отпускать Янис-Эль из стольного града Ророса одновременно отказались как пресветлый лир, так и архимаг Лиметрий. Причем у каждого в этом был свой шкурный интерес. Еще до отъезда дора Тарона Лиметрий постоянно прицеплялся к нему, настаивая на том, что Янис-Эль абсолютно не место в военной Академии, среди тупых солдафонов, и Тарон, каменея лицом, принимался рычать в ответ, что это его студентка, и не какому-то там магу решать…

Янис-Эль подозревала, что именно эти стычки и стали основной причиной того, что начальник Академии отказал ей в маленьких каникулах. Когда Тарон отбыл, Лиметрий было почувствовал себя победителем, но тут его «сделал на повороте» сам король, который просто приказал Янис-Эль перебираться из Школы магии, где ее и «топили» в ванне с эликсиром, в свой замок. Здесь им с Эйсоном выделили целую анфиладу комнат. В одной устроились кадехо с Жиробасом, который категорически отказался возвращаться во Фраганар к несколько обиженной этим Джоанне, в другой — Янис-Эль с мужем.

Каждый день король вызывал ее в свой кабинет и усаживал в кресло перед своим заваленным бумагами столом. Здесь, в этой большой и мрачноватой комнате, Янис-Эль узнала для себя много нового из жизни мира, в который попала. Именно сюда приносили шпионские донесения с границ королевства и приводили на допрос арестованных магов — участников раскрытого заговора. Здесь дор Торефельт, Тэйя и сам пресветлый лир, совершенно не стесняясь присутствия Янис-Эль, обсуждали интриги и дальнейшую политику государства, во главе которого и стоял Лир. Сюда из библиотеки Школы магии приносили древние книги и манускрипты, листая которые Янис-Эль пыталась уяснить для себя, кто же такая хранительница и каково ее значение в этом мире.

Как и в случае с историческими источниками на Земле, ни черта не было понятно — одни лишь иносказания, да гиперболы пополам с метафорами. «Придется осваивать методом научного тыка», — поняла Янис-Эль и приободрилась, решив, что это всяко интереснее, чем пыль в архивах глотать.

Как-то на пути в кабинет короля, куда ее вызвали в этот раз особенно поздно, Янис-Эль в темном коридоре напоролась на Вазилиса, бесшумной тенью выступившего из ниши.

— Привет, — сказал этот странный тип и ухмыльнулся.

— И тебе не кашлять, — откликнулась Янис-Эль, внутренне подбираясь.

— Я колечко тебе вернуть хотел. На, бери и больше не теряй, — шпион протянул Янис-Эль ее магический мешочек, с которым та уже успела проститься. — Кстати, это я вытащил его за охранный периметр, чтобы оно смогло сработать и позвать на помощь.

Теперь Янис-Эль прекрасно понимала, о чем идет речь. Архимаг Лиметрий объяснил ей суть действия кольца Королевской милости. Причем у самого Лира при этом вид был такой удивленный, что Янис-Эль совершенно четко уяснила для себя, что и для него слова старого мага — новость. Небось, объясняли, ему, дураку, а он все мимо ушей пропустил… Эх… Ладно, чего уж теперь. Обошлось благодаря этому мутному типу — дору Вазилису, — и слава богу.

— Сказала бы тебе — спасибо, — проворчала Янис-Эль, принимая от шпиона королевское кольцо, — да слишком сильно сломанные тобой ребра болят.

— Ты должна меня понять…

— Да я понимаю, — Янис-Эль махнула рукой. — Политика и шпионство — всегда дело грязное. Но, знаешь что, Вася, несмотря на это мое понимание, ты рядом с Несланд Эльцем и с моей семьей больше не трись никогда. Поймаю — глотку перегрызу. И это не фигура речи.

Вазилис усмехнулся и вновь той же бесшумной тенью скрылся в темноте ночного коридора, а Янис-Эль отправилась дальше, унося на дне души что-то темное и тяжелое. Словно свинца хлебнула.