Рапсодия под солнцем

Аман выдыхает, ничего не отвечая на это, и я дальше просто молча пью кофе, наслаждаясь горьким напитком и этим утром, и хорошей погодой, и теплой компанией. И пусть все вокруг, как и кофе в моей руке, слегка пропитано горькой ноткой, мне все равно хорошо сейчас. Так, как не было уже очень давно.

Закончив, и ещё раз покурив, я оставляю кружку на лавочке, и мы идём внутрь. Тут чисто, пахнет сеном и лошадьми, и я даже торможу на секундочку, чтобы насладиться моментом.

— А ты тут как оказалась? — вдруг спрашивает Аман, и я, повернув голову, вижу, что у подошедшей к перекладине Ночи в гриве белка-летяга сидит. Молодец такая, устроила там себе из волос почти гнездо и даже не смотрит в нашу сторону.

— Кажется, ваш питомец нашел себе друга, — улыбаюсь на это я, и тут в мою ладонь мокрый нос толкается. Сразу оборачиваюсь, чтобы обнять белую шею, прижавшись. Привет, красавица. Я соскучился.

Фыркает недовольно, высказывая мне свое «фе» по поводу долгого отсутствия, на что я смеюсь и глажу любимую морду. Уж одиннадцатый год, а все красавица.

— Знакомься, это Аман. Он иногда бывает хорошим, — представляю я ей вампира, отходя чуть в сторону, когда с приветственными ласками закончено. Аман на это фыркает, вот точь-в-точь как Луна, которая на него любопытно косится.

Обменявшись взглядами, Аман подходит ближе и, сказав: «Привет», тянется погладить, но та уже унюхала в другой руке лакомство, поэтому долго не даёт, мордой ведёт, выпрашивая. А получив желаемое, опять выпрашивает, губами шлепая.

— Та ещё сладкоежка, — комментирую я и иду загон открыть. — Тебе оседлать вторую лошадку?

— Я не умею на них ездить.

Я беру амуницию, что висит рядом, а Аман в сторону отходит, не мешаясь.

— Могу научить, если есть желание. Если не пускаться сразу в галоп, это несложно. Даже детей катают.

Накидываю на Луну вальтрап, следом меховушку, на что лошадь довольно перебирает копытами. Не терпится.

— Учи.

— Выбери сначала. Ночь поспокойнее. Солнце — самец, может начать перед Луной красоваться.

— Солнце, — усмехается Аман, весело на меня поглядывая, на что я тоже улыбаюсь. Два жеребца, не меньше.

— Иди тогда, знакомься. Сахар должен лежать вон в том черном мешочке, на крючке.

Аман отправляется куда велено, а я продолжаю седлать Луну. Когда дело доходит до уздечки, она недовольно фыркает, и тут я слышу, как Аман на полном серьезе говорит коню:

— Привет, друган. Пойдешь со мной впечатление производить?

Тот в ответ ржет, ещё и копытом бьёт, что не может не вызвать у меня смеха. Вот и нашли общий язык.

Солнце у нас, как и положено, золотисто-желтый, то есть соловой масти. Нрав у красавчика своенравный, даже сварливый, но в целом вполне себе коняга мирный и людей любит. Некоторых.

Закончив с Луной, седлаю и Солнце, после чего вывожу всех на улицу, где и передаю поводья Аману.

— Давай прогуляемся, тут недалеко полянка есть, там комфортнее будет учиться.

— Как скажете, мастер, — очень серьезно отвечает Аман, ещё и кивает в придачу, подтверждая, на что я улыбаюсь и, погладив Луну, направляю её по тропинке, коротко инструктируя «ученика»:

— У лошадей в области холки нет нервных окончаний, поэтому можешь без переживаний хвататься за гриву. Чтобы Солнце тронулся с места, необходимо корпусом чуть податься вперёд и сжать коня ногами. Если ритмично ударить с обеих сторон ступнями, конь ускорится. Ничего сложного.

— А остановить как?

— В крайнем случае потяни за поводья. Но просто так не стоит, это причинит боль. Можно просто отклониться назад, сместив центр тяжести, сжать бедрами корпус лошади и слегка потянуть поводья на себя, давая ему понять, что ты хочешь остановиться. Ну а чтобы повернуть, чуть-чуть повод в нужную сторону. Вообще, Солнце умный, он поймет и лёгкие движения тела наездника, но в твоём случае лучше пользоваться поводьями.

— Понял.

Вот и полянка уже перед нами. Сначала запрыгиваю на Луну сам, показывая Аману, как правильно, все комментируя, после спрыгиваю и, придерживая Солнце, повторяю все ещё раз.

— Расслабься, поза должна быть естественной. Важно научиться держать равновесие, как бы повторяя движения коня.

С задачей усадки в седло Аман справляется с лёгкостью, и я, погладив Солнце, на всякий случай провожу его по поляне, давая обоим привыкнуть.

— Ну как? Дальше сами?

— Да.

— Яйца-то не натирают? Проложи там простынь, что ли.

Да уж, отличная, конечно, идея кататься на лошади без трусов.

Аман подпихивает под себя ткань, комментируя:

— Вообще-то я надеялся, что ты меня будешь потом жалеть.

— Обязательно. Помоешься только сначала.

Хлопаю Солнце по крупу и, развернувшись, запрыгиваю на заскучавшую Луну, сразу давая ей возможность рвануть вперёд. И она радостно мчит, встречая ветер.

***

К дому возвращаемся спустя два часа, грязные, потные, но довольные. Аман умудрился освоить не просто «шаг», а вполне себе резвенькую «рысцу», и мы решили прогуляться по острову, который я ему с наслаждением и гордостью показал. В гору, конечно, не полезли, а так весь объехали, он на самом деле не такой уж и большой.

— Ну как тебе? — спрашиваю, когда мы уже ополоснулись, сменили Аману «хитон» на чистый и отправились в столовую завтракать.

— Было интересно. Мне понравилось.

— Тебе просто повезло, что ты вампир. В противном случае уже ныл бы на стертые ляхи и отбитый зад.

— О, я могу начать! Ты меня тогда понесешь?

— Ещё чего, — фыркаю, и мы заходим в столовую, где уже воркуют Аш и Ирсан. Кажись, мы помешали одному голубку другого блинчиками кормить.

— Привет! Ниррай, а ты знал, что в твоей горе есть бирюза? — спрашивает Аш и из кармана халата достает красивый, ярко-голубой камушек, демонстрируя находку.

— Да. Но мало, тут ее подёргали основательно до того, как я тут обосновался. Если нужна, собирай.

Мы садимся за стол, и я накладываю себе фаршированных мясом блинов, проигнорировав все сладкие. Пока скакали, я успел сильно проголодаться.

— Я взял один. Я пока не знаю, нужно мне это или нет, но очень понравился. Красивый такой. Спасибо. А, и приятного аппетита.

— На глаза твои цветом похож, — улыбаюсь ему, замечая, что Аман тоже берет блины, но всего два. Что за голодовка?