Рапсодия под солнцем

— И не было никакого сопротивления? Ты просто выплыл и все? — пытаюсь сопоставить его воспоминания с собственными.

— Нет… А у тебя было?

— Не уверен. Кажется, да. Я вспомнил, как услышал Амана, что хотел к нему, а потом меня что-то назад откинуло. Только что это было, я не успел увидеть… или вспомнить…

И опять из-за того, что я в памяти копошусь, тошнота подкатывает. Заканчиваю это бесполезное занятие и вздыхаю. Чёт все у меня не как у людей.

— Я не знаю, но… Тут тебя либо твой вампир не пускал, либо это всё как-то связано с туманом. Я, в принципе, и не думал, что получится тебя вытащить, пока мы не загасим его. Ну или комбо, что тоже вариант.

Аман все это время гладит меня по спине, выказывая поддержу, и я решаю, что это отличный момент, чтобы высказаться:

— Слышишь? Выходит, что Аш с остальными помог мне выбраться. А ты дуешься. Мирись давай с братом.

Для профилактики ещё и локтем подпихиваю, за что и получаю хмурый взгляд.

— А что? Пока ты с вампиром развлекался, ребята разрабатывали план по моему спасению. Или я не понял… Ты не рад, что ли?!

— Сейчас договоришься и получишь по царской попе, — угрожает, но поднимается и, вздохнув, к брату подходит. Тот радостно подпрыгивает и тут же Амана обнимает, ещё и в кокон крыльев кутает, щебеча:

— Прости, пожалуйста. Мы не хотели, чтобы вам было плохо.

— Еще раз таких планов нагородишь, выселю жить на плот в океан.

— Я больше без тебя ничего такого придумывать не буду! Я тебя люблю очень-очень. Прости.

Аман снова вздыхает — прям любимое занятие у человека! — и, чмокнув брата в макушку, отстраняется, ставя того на пол.

— Я тебя тоже, братик.

— Меня сейчас от сентиментальности разорвет! — декламирую я, несуществующую слезу со щеки утирая. — Ура семейным узам!

— Иди, у нас тут воспитательная порка намечается.

— Аш! Ты же не бросишь меня на растерзание этому тирану?!

Но Аш, зараза такая, смеётся и, взмахнув крыльями, улетает, а Аман ко мне ложится со странным выражением на лице. Решаю действовать на опережение и сам на него взбираюсь, удобно устроившись на ляжках.

— Между прочим, ты знаешь, что я прав! — тычу ему пальцем в грудь, наезжая. — Ты его любишь. И рыжего любишь, несмотря на то, что меня это бесит!

Реально бесит. Только сейчас до конца осознал сей момент. Раньше тоже бесил, но как-то пресно, что ли. А сейчас прям четко ощущаю, и особенно манит желание перегрызть ему глотку, если вздумает Амана трогать. Странно, раньше я за собой таких агрессивных порывов не замечал.

— Я и не отрицаю. Только я люблю его не так, как тебя. Он мой друг, что охуел вкрай… Кстати, у нас тут еще одна новость, и она касается тебя.

— Если она связана с тем, что я ещё перед кем-то своими бубенцами блистал, не рассказывай. Я вполне способен прожить без этой информации.

— Мур — твой брат, Ниррай.

— А ты, выходит, папочка? — хмыкаю я, не поверив в шутку. Хотя по Аману вот вообще не скажешь, что он сейчас прикалывается — на удивление серьезная моська.

— Мур кровь сдавал. Помнишь, медсестра сказала о распоряжении твоего отца? Всё подтвердилось на утро, после того, как ты уснул.

Головой трясу. Нет. Это явный перебор для одного дня. Чёт я новостями перенасыщен.

— Хочешь сказать, мой папаня плюс ко всем своим грехам ещё и от матери гулял? С рыжими «кошками»?

— Без понятия. Но Мур старше тебя, может, это было еще до знакомства твоих родителей?! Об этом тебе лучше у отца спросить.

— А сколько ему? Муру, в смысле, не отцу.

Аман задумывается на пару секунд, после чего выдает:

— Не знаю. Мне кажется, он мне никогда не говорил. Или говорил? Но уверен, что старше. Я не буду звать сюда Мура, чтобы узнать точно.

— И с чего ты взял тогда, что он старше? Я настолько молодо выгляжу? По-моему, ему как раз примерно как мне, ну, может, год-два разницы, не больше. Просто он точно не ухаживал за кожей, как и большинство, поэтому не такой сиятельный красавец, как я.

— Просто уверен, что так. Спросим потом.

Аман проводит руками по моим бёдрам, что прикрыты джинсами, и я ложусь на него, чтобы наши обнаженные торсы соприкоснулись. Приятно…

— Ну давай же, согласись с тем, что я симпатичнее!

— Ты красивый, царевич. Самый лучший.

В нос меня чмокает, но я не даю ему от ответа уйти.

— Нет, не так! Ты мне и раньше говорил, что я красивый, это не то. «Царевич, ты красивее наглого рыжего кота!»

— Ты так сильно хочешь, чтобы я вас сравнил? Ревнуешь к нему?

— Вот ещё! Но ты сейчас признался, что рыжий тебе кажется красивее!

И он снова вздыхает. Может, у него с дыхалкой проблемы? У вампиров вообще могут болеть лёгкие?

— Я не считаю его красивее тебя. Вы разные. И он друг, а тебя я люблю и хочу. И если ты не заметил, то у него есть парень, как и у меня, собственно.

— Так значит, дело в том, что рыжий «кот» занят?

Аман рычит от злости и, выкрикнув: «Ниррай, блядь!» — резко переворачивает меня, нависает и, порыкивая, губу мне прикусывает. Зараза! Хищник хренов!

Вцепляюсь в его ребра, ногтями вниз проводя, не царапая, но так, чтобы прочувствовал. Уже жду ответочки, но Аман вдруг отстраняется, и так внимательно и серьезно мне в глаза смотрит, что даже неуютно становится. Да что?! Тебе же такое нравилось!

— Выходи за меня.

Как-то резко у меня в лёгких воздух закончился. У меня продолжаются глюки?

— Что? — переспрашиваю внезапно осипшим голосом, будто это и не мой. Не то чтобы я на слух жаловался, но вдруг…

— Давай заключим союз, царевич.

И улыбается. А чему улыбается-то, я ж не согласился! Пока.

— Предлагаешь лицезреть твою физиономию веки вечные, без возможности гульнуть на стороне?

— У тебя и так нет выбора. Я все равно теперь навечно с тобой.

— Хочешь сказать, что отвязаться от тебя у меня теперь не получится?

— Вообще без шансов.

— Хорошо, — киваю важно. — Я согласен. Подумать над твоим предложением.

— Больше ста лет ждать не буду, так и знай. На плечо закину и отнесу на регистрацию.

— Как минимум будешь ждать, пока не додумаешься помолвочный браслет купить и по-нормальному все обставить. Кто так предложение-то делает?! Ты б ещё во время секса спросил! — фыркаю, но и дальше возмущаться мне не дают, закрывая рот поцелуем. Не то чтобы я против… Хотя кому я пизжу! Я ни капельки не против, я всеми руками за!