Рассказы о русском подвиге

Однако от ран Суворов скоро оправился и еще не раз о себе напомнил.

БИТВА ФОКШАНСКАЯ

С русскими против турок сражались австрийцы. Дела у австрийцев были

неважны, и им грозил разгром под Фокшанами.

Запросили австрийцы у русских помощи. На помощь пришел Суворов.

Прибыл Суворов, остановился недалеко от австрийского лагеря. Командующий

австрийской армией принц Кобургский немедля прислал к Суворову

посыльного с просьбой, чтобы русский генерал тут же явился к австрийцам на военный

совет.

Собрался было Суворов ехать, а затем подумал: зачем? Знал он, что на военном

совете с австрийцами начнутся споры, сомнения. Только время уйдет. А турки тем

временем узнают о приходе Суворова.

Прискакал посыльный от принца Кобургского к русскому лагерю.

— Суворов богу молится, — заявили посыльному.

Через час прибыл новый посыльный.

— Суворов ужинает, — отвечают ему.

Прошел еще час, и снова прибыл посыльный.

— Суворов спит, — объяснили австрийцу. — Наказал не тревожить.

А Суворов вовсе не спал. Изучал он позиции неприятеля. Готовился к бою.

Глубокой ночью принца Кобургского разбудили. Приехал курьер от Суворова,

привез письмо от русского генерала.

«Выступаю на турок, — писал Суворов. — Иду слева, ступай справа. Атакуй

с чем пришел, чем бог послал. Конница, начинай! Руби, коли, гони, отрезай, не

упускай, ура! А коль не придешь, ударю один», — пригрозил Суворов.

Переполошился принц Кобургский. Как же так — без военного совета, без

обсуждения и так скоро! Однако делать нечего, пришлось подчиниться.

Русские и австрийцы напали на турок и разгромили противника.

После победы кое-кто стал упрекать Суворова: нехорошо, мол, Суворов

поступил с австрийцами.

— Нельзя было, — объяснял Суворов. — Нельзя иначе. Австрийцы — они

поболтать любят. Заговорили бы меня на совете. Заспорили. Глядишь, и битва Фок-

шанская была б не на поле, а в штабе австрийском.

ВЕЛИКИЙ ВИЗИРЬ

Ни одно войско в мире не передвигалось так быстро, как суворовские солдаты.

Неприятель и не ждет Суворова, думает — русские далеко. А Суворов тут как тут.

Как снег на голову. Подошел. Ударил в штыки. Опрокинул противника. Так

случилось и в знаменитой битве при Рымнике.

Рымник — это река. У ее берегов собралась огромная, стотысячная турецкая

армия.

Командующий турецкой армией великий визирь Юсуф-паша восседал у себя

в шатре на шелковых подушках, пил кофе.

Хорошее настроение у великого визиря. Только что побывал у него турецкий

разведчик: прибыл из русского лагеря. Принес разведчик хорошую весть:

суворовская армия в четыре раза меньше турецкой. Стоит она в восьмидесяти верстах от

Рымника и к бою пока не готова.

Восседал визирь на подушках, пил кофе и составлял план разгрома Суворова.

Потом стал мечтать о тех наградах, которыми осыплет его турецкий государь за

победу.

С мыслями о наградах великий визирь заснул. И вдруг на рассвете, сквозь

радостный сон, Юсуф-паша услышал дикие крики:

— Русские! Русские! Русские!

Выскочил визирь из палатки — в турецком лагере паника. Носятся турецкие

офицеры. Горланят солдаты. Крики. Шум. Разобраться немыслимо.

— Какие русские?! Откуда русские? — кричит визирь.

А русские уже и слева и справа, бьют и в лоб, и с боков, и с тыла. Теснят

растерявшихся турок. «Ура, ура!» —только и несется со всех сторон.

— Стойте! — кричит визирь. — Сыны аллаха! Стойте!

Но турки не слушают своего начальника. Одолел турецкую армию великий

страх.

Схватил тогда визирь священную книгу — Коран, стал заклинать трусов.

Но и слова о боге не помогают.

Приказал тогда визирь стрелять по турецким солдатам из собственных пушек.

Но и пушки не помогают.

Забыли солдаты и визиря и аллаха. Бегут как стадо баранов.

«Аман!1—вопят.— Аман!» Сбивают и давят друг друга.

— Скоты! — прошептал потрясенный визирь.

Оставил он и Коран и пушки, подхватил полы парчового своего халата и, пока

не поздно, бросился вслед за всеми.

Любил Суворов стремительные переходы. Нападал на неприятеля неожиданно,

обрушивался как снег на голову.

1 Аман — сдаюсь, пощади.

ИЗМАИЛ

Неприступной считалась турецкая крепость Измаил. Стояла крепость на берегу

широкой реки Дунай, и было в ней сорок тысяч солдат и двести пушек. А кроме

того, шел вокруг Измаила глубокий ров и поднимался высокий вал.

И крепостная стена вокруг Измаила тянулась на шесть верст.

Не могли русские генералы взять турецкую крепость.

И вот прошел слух: под Измаил едет Суворов. И правда, вскоре Суворов

прибыл. Прибыл, собрал совет.

— Как поступать будем? — спрашивает.

А дело глубокой осенью было.

— Отступать надобно, — заговорили генералы. — Домой, на зимние квартиры.

— «На зимние квартиры»! — передразнил Суворов.— «Домой»! Нет, —

сказал. — Русскому солдату дорога домой через Измаил ведет. Нет российскому солдату

дороги отсель иначе!

И началась под Измаилом необычная жизнь. Приказал Суворов насыпать

такой же вал, какой шел вокруг крепости, и стал обучать солдат. Днем солдаты

учатся ходить в штыковую атаку, а ночью, чтобы турки не видели, заставляет их

Суворов на вал лазить. Подбегут солдаты к валу — Суворов кричит:

— Отставить! Негоже, как стадо баранов, бегать. Давай снова.

Так и бегают солдаты то к валу, то назад.

А потом, когда научились подходить врассыпную, Суворов стал показывать,