Расследует Максимилиан Хеллер
Шрифт:
Я закрыл окно и погасил лампу. Теперь мне нужно было убедиться, что бандит действительно вернулся домой. Поэтому я наощупь вышел из своей комнаты, держась вдоль стен. Мне надо было проверить, есть ли кто-то в комнате Кергена.
В тот момент, когда, подойдя к концу коридора, я поставил ногу на лестницу, на первом этаже послышался шум закрывающейся двери, и в то же время медленный и неровный шаг отразился гулом в тишине ночи. К счастью, я принял меры предосторожности, сняв обувь, и смог беззвучно вернуться в свою комнату.
Я проскользнул в кровать, натянул одеяло
Затем преступник тихо вставил ключ в дверной замок, открыл дверь и подошел к моей кровати. Я чувствовал слабый свет фонаря на моих закрытых веках. Он обошел комнату за несколько мгновений, видимо, обыскивая. Затем я услышал, как закрылась дверь, и подумал, что Лже-Керген только что вышел из моей спальни. Однако, как я не прислушивался, не смог уловить звука шагов по коридору.
Воцарилась глубокая тишина, прерываемая только порывами ветра. Я оставался в постели, боясь, что «хозяин» может вернуться. Вдруг я почувствовал, как под одеяло проскользнула рука, сжала мою правую ступню как в тиски, и в этот же момент ощутил резкий укол в пятку.
Я громко вскрикнул и потерял сознание.
Эта слабость, вызванная удивлением и нервным перенапряжением, спасла мне жизнь, потому что убийца, увидев меня бледным и безжизненным, решил, что я мертв.
Когда я очнулся, моей первой реакцией было броситься к двери и прочно ее забаррикадировать. Затем я осмотрел полученную мной легкую рану на пятке. Было несколько капель крови, смешанных с коричневой жидкостью, в которой я узнал безобидную смесь воды и сажи, заменившую смертельный яд кураре.
Я приготовил два пистолета и положил их в карманы. Если убийца вернется, я вышибу ему мозги, даже если это лишит месье Донно славы поимки знаменитого бандита живым.
Мои часы показывали одиннадцать часов. Прошёл уже час с тех пор, как я подал сигнал. Приближался момент, когда между убийцей и человеком, которого он считал своей жертвой, должна была произойти решающая битва. Я дрожал от нетерпения, мне казалось, что судебный следователь Донно слишком задержался.
Открыв окно со всей осторожностью, я внимательно прислушался, пытаясь обнаружить, несмотря на бурю, сигнал, возвещающий о прибытии магистрата и его помощников.
Прошло пятнадцать минут. Наконец, когда стоны ветра почти стихли, мне показалось, что я услышал тихий, продолжительный свистящий звук, который я сначала принял за последний вздох бури. Но свист повторился несколько раз с той же силой.
Он исходил из той части сада, где был расположен пруд с рыбками. Больше не было сомнений – это был месье Донно.
Я снял с кровати одну из простыней и быстро скрутил ее, чтобы получилась веревка. Прикрепив импровизированный канат к железной решетке окна, я начал спускаться по стене, пока не почувствовал под руками одну из длинных ветвей ели. Схватившись за одну из них, я прикрепил к ней свободный конец простыни, как можно ближе к стволу, создав подвесной мост между елью и окном.
Затем я спустился с дерева и спешно направился к садовой стене. На полпути меня остановило грозное рычание. Это был Жако, который лежал под кустом, он поднялся чтобы преградить мне путь, когда я подошел.
Я попытался мягко поговорить с ним, чтобы он успокоился, но медведь был в плохом настроении, так как только что проснулся ото сна. Он не ответил дружелюбием на мои слова, напротив, встав на задние лапы, подошел, намереваясь сжать меня в своих стальных объятиях.
Когда зверь был на расстоянии полуметра от моей груди, я быстро провел рукой по густому меху на его лбу и схватил кольцо, пронзавшее его ухо.
Медведь подавленно зарычал, упал на четыре лапы и лег на землю. В тот момент я почувствовал себя в долгу перед убийцей за чудесное обучение Жако. Он стал послушным, как ягненок. Я продел свой пояс через его серьгу и прочно привязал животное к основанию дерева.
Жако издал тихое рычание, больше похожее на вздох смирения, и растянулся во весь рост на снегу. Я поспешил к садовой стене. Несколько камней выпали из цемента, и по ним я смог взобраться на вершину стены.
– Вы здесь? – тихо спросил я.
– Да, – ответил голос, в котором я узнал молодого следователя, – мы можем пройти?
– Не теряйте времени, скорее сюда!
Через минуту магистрат и пять сопровождавших его жандармов перелезли через стену и собрались у пруда.
– Хорошо, – сказал я, когда увидел, что все уже на месте, – следуйте за мной тихо, наклоняясь к земле.
Мы шли вдоль стены, пока не увидели очертания особняка. Затем направились прямо к ближайшему углу. Таким образом, нас не было видно из окон, расположенных на фасаде здания. После этого мы двигались молча, держась поближе к стенам, пока не достигли большой ели. Там нам пришлось ненадолго остановиться, чтобы согласовать действия.
Было решено, что я буду проводником небольшого отряда, поэтому начал подниматься первым, за мной последовали следователь и храбрые жандармы, которым пришлось из-за опасного подъема снять сабли. Они были вооружены только пистолетами. Мы продвигались медленно и очень осторожно. Как только я добрался до этажа, на уровне окна убийцы, оно внезапно открылось!
Бандит появился в халате, с шарфом на голове, высунувшись из окна, он с наслаждением курил трубку. Его лицо было всего в метре от моего. Я спрятался за ствол дерева, ветви которого, к счастью, были очень густыми. Буря утихла, и торжественная тишина сменила ревущий ветер. Если бы в этот момент кто-нибудь из нас, переполненный усталостью, отпустил ветку, за которую цеплялся, то наша миссия была бы провалена.
Ветерок приподнял одну из занавесок. Я увидел при свете свечи, горящей на столе, несколько хирургических инструментов и небольшой серый точильный камень. Доктор Виксон готовился к анатомической работе, и я быстро сообразил, на чем он собирается проводить свои эксперименты. Когда он закончил последние несколько затяжек и достаточно успокоил свой нервы, чтобы приступить к деликатной работе, Лже-Керген выбил пепел своей трубки на подоконник и закрыл окно.