Рассвет Полночи. Херсонида

288 Херсонида От Коза к Форусу прострется И тамо - ввек твердить клянется Любовь толь сильну, - яко смерть, Орестов, - Пиладов, - чад дивных, Которых рок грозил пожерть, - Сих двух душ слитых, неразрывных! Да ключ богатой лихвы, - труд, - На плуг облегшись искривленный, Ведет бразды нив углубленны В цветущей тишине минут И чреватеющей природе Различным семенем плодов Даст руку помощи в свободе, В тенях блистающих садов! Но паче здесь, Царь сил небесных! Владычество возобнови Сиона дщерей благовестных, Надежды, - Веры - и Любви!
– Да Истина, - как солнце вечно, - Среди блаженной сей страны Стоит незыблемо, беспечно На сгибе суетной луны\ О Ветхий деньми!
– Всемогущий! Воззри с осклабленным лицем! Храни во всякий век грядущий, Изникший сей из бездн Эдем\ - Да Херсонис в святом восторге Ввек славословит и поет Твое в нем имя, - как в чертоге, - Доколе россам лавр цветет!

Екатерина II. Портрет работы Д.Г. Левицкого. 1783 г.

Князь Потемкин принимает Крым в подданство России. Картина Б.А. Чорикова

Н.С. Мордвинов. Портрет работы неизвестного художника. Конец XVIII в.

3 «5 >

«5 «3 I

ПА. Румянцев. Портрет работы неизвестного художника. Конец XVIII в.

В.А. Зубов. Портрет работы ЖЛ. Вуаля. 1791 г. (?)

Александр I. Портрет работы Дж. Доу

€_lb;^>r^$^"i^slb-lb Дополнения

СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В «РАССВЕТ ПОЛНОЧИ» 259. ДАНЬ БЛАГОТВОРЕНИЮ Его Высокопревосходительству господину адмиралу и разных орденов кавалеру Николаю Семеновичу Мордвинову, милостивому государю и благотворителю с благодарнейшим сердцем приносит Семен Бобров. Марта 4 дня 1802 года. Вотще тюльпан в долине спит, Коль на чело его склоненно Скатился с тверди Маргарит, Подъяв чело одушевленно; Как в злачном храме, он в долине Приносит тонкий фимиам Багряной утренней богине. Благотворитель!
– я тобой К блаженству ныне примирился С жестокосердою судьбой, Твоей душой одушевился. Денница мне - твоя душа; Она своей росой целебной, В очах ток слезный осуша, Врачует мой недуг душевной. И духи жизненные вспять Моей камене обращает, Да пламя Фебово опять По томным жилам в ней взыграет. 10*

292 Дополнения 20 О сердце!
– биться не престань В горящих чувствах бестревожно, Доколе парка непреложна С тебя известну взыщет дань. 260. АНГЕЛ БАГРЯНОРОДНОГО ОТРОКА, 8 НОЯБРЯ Salve vera Joves proles! Virg(ilius) В пространстве голубого свода, Где воздух пламенный горит, Где возвышенная Природа Зря вечность над собой, - молчит; Где свет млечной, сей путь пространной, Подобен чаще искр слиянной, - Кто зыблет, как комету, шлем И, огненным маша мечем, Виющимся среди десницы, 10 Парит на крылиях денницы?
– Не дух ли, что блюдет Души и жизнь и свет? Он быстро область света рдяну Полетом молнии сечет, И за собой звезду багряну По розам утренним ведет.
– Звезда с душею - в мир призванна, Сквозь мглу полярного тумана В соборе Августейших звезд 20 Течет - и в мраки дальних мест Дожди златые в искрах мещет, Сама улыбкой юной блещет.
– Чудесная краса!
– В ней персть и небеса...

Дополнения 293 Спустяся над Невой сребристой, Глядится в синих зеркалах; В них сыплет огнь, - и огнь струистой, Резвяся, скачет на водах, Туманы дальны разженяет, Разлиты морем вкруг страны, И Финский воздух позлащает Поверх спокойной глубины; Лишь пурпурны струи играют И нимф на игры вызывают.
– Здесь изумлен стою, Картину зря сию... Кто ж сей?
– кто образ сей ужасной, За кем огня струя бежит В подобии звезды прекрасной? То дух, - чад света вождь и щит; - Гнев Иеговы в челе сверкает; Перун горит на раме крил; Меч Элои в руке пылает; Пред ним дрожит мир черных сил; Он тьме за свет издревле мститель; Он Михаил, - он зла казнитель; Он Божья длань суда, Длань силы; - но звезда!
– Звезда!
– то отрок Августейший Багрянородный Михаил, Которого сей вождь святейший Объемлет ныне сенью крил И равно-ангельный влагает В младые перси жизни дух, И здравых сил бальзам вливает, Да некогда, - храня полкруг, Он мстит, как вождь сей, сонмам злостным Мечем суда молниеносным.

294 Дополнения Сколь луч надежды мил 60 В тени небесных крил! Луч мил в тени!
– о нимфы юны, Возникните из Финских вод! Вздымайте свод сереброструйный! Звучите белой дланью в свод! И вы, - с своих холмов приспейте, Стыдливы музы, в шумный лик! Вы стройтесь, пойте, в длани бейте! Се Отрок в торжестве возник! О дщери солнцевы! воспряньте, 7^ Ударьте в лиры, в трубы гряньте, Сколь ныне день блажен, Сколь лестен, сколь священ! 261. НАДГРОБНАЯ НАДПИСЬ РОССИЙСКОМУ ЧАПМАНУ1 А(лександру) Семеновичу ) К(атасанову) Кого среди гробов ты ищешь, странник слезный? Он здесь - безгласен спит; но там - немолчны бездны, Эвксин и шумный Бельт векам возопиют, Из чьих стремились рук в пучины их бурливы Бойницы в казнь врагам крылаты, горделивы.
– То К(атасано)ва ума и славы труд... Увы!
– Сей Чапман наш нисшел во мрак гробницы В тот день, когда узрел он первый луч денницы2. 1 Чапман был в Швеции знаменитый строитель кораблей, главный начальник верфей и, так сказать, систематик и усовершитель корабельной архитектуры. 2 Он скончался в самый день рождения своего; надгробный памятник с надписью, усердием почтенной его супруги, поставлен на Смоленском кладбище.

Дополнения 295 262. ВОСПОМИНАНИЕ ГР(АФА) ВАЛ(ЕРИАНА) АЛЕКСАНДРОВИЧА) ЗУБОВА ПРИ ЕГО МОГИЛЕ О ратник!
– зришь ли гроб в пустыне? Кто там уединенно спит - В тени древесной - при пучине, - Под дерном, - мирным сном покрыт?
– Ах!
– утрення заря с востока Не взглянет на него заутра!... Ты плачешь; - многие вздыхают, По нем льют реки из очес, Друг другу персты пожимают; 10 Источник их различен слез.
– Любовь, - отрада, - нежность плачут, И благодарность - там слезится. Слезится; - здесь ли плакать должно? Здесь дань сия не вместна их; Сей гроб - прибежище возможно Печальных, скорбных, немощных; Сей гроб - гостиница уставших, В пути тернистом изнемогших. Коль твой клеврет над сею перстью 20 Покоит томное чело; Сняв шлем, - простясь с кровавой честью, Целит несметно ран число; То благодетеля гробница Есть лучший знак его бессмертья. Знак, небу и земле любезной; Гром гаснет, - лавр истлеет там, Нет гроба лишь душе небесной.

–

296 Дополнения Но кто он?
– Знаем ли сердцам? Чья тень над гробом сим?
– Ты видишь; Сей животворный глас?
– Ты слышишь. «Несчастный!
– нет при гробе лести; Я друг еще за гробом твой; Я не искал пустыя чести; Сердца - вот памятник весь мой! Ваянье, надпись, своды гроба Не мне, - то пища взоров чуждых. Но я под смертной даже тенью Хочу мглу светом оживить, А гроб - гостеприимной сенью.
– Спеши туда стопы омыть!
– Пусть в .бурях борются другие! Ты ляг на гроб мой, отдохни!» Услышал ли ты, ратник честной, Что дух благий вещает нам? Се Ангел, дух любви небесной Из гроба вопиет векам!
– Он, быв вельможа - человек, Он был Ирой - друг человека; Не тот Ирой, что созидает Холмы трофеев из голов, Что свой кумир сооружает Рукою смерти средь веков Или на счет другого жизни За гробом имя покупает; Но кто чертеж доброты пишет И строго ценит дни других; Что до минут последних дышет Любовью к жизни немощных, Кто к ним из гроба длань возносит; Вот наш Ирой, по ком слеза!..

Дополнения 297 Блистал ли царедворцев в сонме? Он паром их не заражен; Стоял ли на закружном холме? Он омраком не возмущен; Он был крылатым Трисмегистом Божественной Афины россов. Когда цари с концев вселенной Стекались с скорбной царств судьбой Пасть пред Афиной несравненной, 70 Он был Полярною звездой, Что кажет мореходцам путь, Меж вихрей прочих звезд не движась. Стремился ль он в врата железны Среди висящих южных скал, Что строго смотрят с облак в бездны, И царство камней проницал, Где сын Филиппов, как Зевесов, Разил перуном полвселенну; Где Севера творец1 возникнул 80 Сквозь степь Магога2 на Кавказ, Дремучих стран слонов достигну л, Где царство Кирово потряс, Исторг ключи блестяща царства И вечной славою покрылся? Пред ним бледнели эламиты3, Упали тьмы несчетных сил, Дрогнули горы ледовиты; Сам Кир пред ним - склонил бы тыл; И те ж ключи, что ПЕТР им отдал, 90 В руке ироя возблистал. 1 Петр Великий. 2 Вообще страна скифов, гуннов, татар и пр. 3 Персиане.

298 Дополнения Но милый блеск победы новой Души иройской не растлил; Не столь священ венец лавровый, Сколь масличный ей тамо был; Счастливая рука железа Блистала, - но не тьмила сердца. Стремился ль в рыцарской отваге С восточных к западным странам, К полям сарматским, к шумной Праге? Он стал ногой бесстрашной там, Где адова рука ужасно Махала вкруг его во мраке. Воздвиг ли тамо Марс перуны Сокрыто из крамольных стен, Отколе наш сей витязь юный Ударом первым был сражен?
– Но что?
– одной стопой в могиле, Другой остался в мире к благам. Средь бранных туч и в мирной сени Он славы истинной искал. Он многих - всех был добрый Гений; Таким же и за гробом стал; Не в суетных мечтах был нежен, Но в пользах ближнего священных. Таков был Зубов - муж бессмертный, Сей друг других, сей братии брат, Сей сын отечества усердный, Сей дух хранитель солнца чад1. Его наследье - светла вечность; Но грех - не лить нам слез надгробных. Музы и все дети Аполлона.

Дополнения 299 Так; - грех не лить нам слез надгробных, Но грех - не отереть и слез; Его гробница - пристань скорбных. Ах! утрення звезда с небес Его заутра не возбудит... Но вместо оной - вечно солнце... 263. ПЕСНЬ ЭПИТАЛАМИЧЕСКАЯ НА БРАК ВЫСОЧАЙШИХ ЛИЦ Never from thes hour to part, well live and love so true. Oliver Goldsmith С сего часа мы будем вечно Друг с другом жить, любить сердечно. Оливер Голдсмит Не в эфирные чертоги Пылкий Гений мой парит, Где ликуют в славе боги, Где Зевес им пир творит; Где рукой бело-румяной Миловидный Троев сын Им подносит нектар рдяной, Как велит небесный чин; Или где с душей прелестной Юный бог любви и нег, Утвердя союз чудесной, Дышет вечностью утех; Где сердца небесны рдеют, - Пьют кипящую любовь, Бьются, бьются, - млеют, млеют И струят эфирну кровь.

300 Дополнения Нет, - Олимп теперь склоненный Блещет средь Петровых стен, Здесь повеял рай блаженный, Здесь мой Гений восхищен... Здесь в величестве сияет Светлый сонм богов земных; Карл Марии покоряет Нежно сердце в сонме их. Вдруг с огнем летит в чертоги Златовласый Именей. Все сретают гостя боги С умиленною душей. «Боги и богини мира! Разверзайте вы свой дух! Снова два луча с эфира В светлый ваш вливаю круг... Се любви Чета высока Во чреду богов течет!
– Слава дивной силе рока!
– Величайтесь!
– он их шлет». Рек он; вдруг из стран перуны С торжеством блеснув звучат; С ними слышны лирны струны, С ними и сердца гласят. Се величественны лицы Зрят священну цепь меж них, Зрят связуемы десницы И величат участь их! Так как там, - где горни лицы На Олимпе пир дают, Лиевы две юны птицы Огнь любви у трона пьют;