Рассвет Полночи. Херсонида

Дополнения 313 Свершает путь; час бьет полнощи; Отверзся в тьме сафирный свод; Посол туда, - с ним дщерь Фемиды. Вокруг главы его сребристой Перун излучистый шипит, А за стопой его стремнистой Огнистая черта бежит И, мнится, скрывши огнь громовый, Или растопит зимний хлад, Иль таинства откроет новы, Иль будущих деяний ряд, - Таков последний путь его. Сын смертный матери бессмертной Созвездий крайний круг сечет, Несет в устах отчет ей верной, Сжав томны крылья, - предстает. «Внемли, - вещал он в изумленьи, - Вращаясь с вихрем горних тел, Я быстрым оком все движеньи Блестящи в дольнем мраке зрел, Как зыби инея под солнцем. Я зрел в природе разны дивы, Дождивши камни зрел с небес, Без треску молнии игривы.
– Но столь блистательных чудес, Какими в дни мои последни В полях вечерних росс блистал, Ни я, ни мой предместник прежний Досель нигде не созерцал.
– О мать!
– Ты знаешь славу россов. Мне мнится, - звезды, пробужденны В пустынях небеси судьбой, Иль вышни силы, окрыленны

314 Дополнения Огней троякой быстротой, Сошли на запад в буре бранной, Иль сам нисшел Отец веков, Колебляй молний сноп багряной, - Сам Бог ста в сонмище богов Судить их в буре?
– се деянье! Из праха до земного бога Возникший быстро счастья сын, Надмен могуществом, Магога, Как хищник средь чужих долин, Обвив перуны мглой коварства, Блеснул; - и дщерь паннонска зрит Ужасный их изгиб средь царства, Немеет, - зыблется, - дрожит И в сердце чувствует змию... Но там, - ты зришь, - где оболыценна Сия владык несчастна дщерь, Поруганна и расхищенна, Как трость пустынная теперь Шатаяся на бреге Истра, Клянет в тоске лишь вранов весть, - Стопа возникла россов быстра, Воздвигла в вихрях ярых месть; И галл сгибается, - бледнеет. Тогда - как средь миров окружных Я вел коней звезды дневной К полнощи от пределов южных, Казалось, - счастье с сей звездой, Воздев туда десницу мстящу И к росским обратясь сынам, Вернуло ось свою блестящу От знойных поясов к снегам Во гневе к тем, с усмешкой к сим.

Дополнения 315 Возможно ль?
– новы Бренны в злости, На вихрях счастья своего, Стремились тьмами против горсти, Как сильных пять на одного; И росс, - и росс с бронею веры Один против пяти летит!
– Где были дивны толь примеры? Но истина сие твердит; Я зрел ее при свете молний. Я зрел, как без громов помчались Верхи железных росских рощ, Проникли, - лавром увенчались.
– Так в мразной тверди в мрачну нощь Ряды полос огнистых яры, Сих хладных молний без громов, Ударом отразя удары, Пронзают строй других столпов, Багровым ливнем кроя снеги. Пусть демон ярости б утроил Молниеносных толщу стен; Но росс шагнул, - поверг, расстроил, Махнул, - и толща прах и тлен Под дланию его булатной.
– Где савроматски их толпы? Где их тристаты в силе ратной? Легли, как бледные снопы; Я мимо шел, - и се не бе!.. Нет, - токмо Гении едины Должны с орлиным сердцем быть, Чтоб в тьмах полеты ястребины Одною горстью потребить; Я вижу их, - один, пылая, Как Леонид, возносит длань,

316 Дополнения Другой, как Фабий, направляя К вернейшей славе бурну брань, Связует с мудростию доблесть. Иной сквозь дробный дождь свинцовый Мчась с смертью рядом, как Алкид, Из рук врагов рукой багровой Исторгнув знамя, с ним парит; Другой, как в некоей пустыне Зря четырех волков набег, И, кажется, грозя судьбине, Разит троих; - четвертый в бег... И сам в строю без шума славы. А тамо, - где дружина ратна, Пишась главы своей в вождях, Шаталась, - как лодья злосчастна, Носима без кормы в волнах, - Вдруг витязь некий крылатеет, Как из-под трупов иль гробов, Взывает к ней - и с нею реет Сквозь весь железный лес врагов, Где ждал его в конце венец. Не так ли бурная стремнина Бежит сквозь зыбкий нивы строй?
– Гордилась нива златовыйна Перед волчцами высотой; Но сын Рифейских гор бурливый, Созвав бегущи тучи врозь, Как вал, ворвался в чащу нивы, Взревел, летел, промчался сквозь; И нива - вся лежит за ним. Что вижу?
– брань сильнее пышет Под западной звездой в огне; - За ней ад серным прахом дышет; На бледном скачет смерть коне.
–

Дополнения 317 Но кто в сумраке пламенеет, Как в шлеме огнен Херувим?
– Пред ним, мне мнится, рок немеет, Согнулась люта смерть пред ним; Над ним луч радужный разлит. О Мать!
– не меч, не бури бранны, Но мир, щит царствам, тихий свет Приносит Гений сей венчанный; О равно-ангельный полет!
– Но чтобы пред лицем вселенной Дуга сияла мирна впредь, Се Ангел россов ополченной Был должен в буре возгреметь! Пред ним, - за ним - и в нем Бог сил. В нем Бог; - с ним россы полубоги; Где он, - там всяк из них Алкид\ Всяк сын Зевеса грозный, строгий; Всяк гидру растерзать спешит. Чего их грудь, их мышца медиа На поприщах не премогла? Холмы ли ржут? иль воет бездна? Иль шепчет в дебрях крамола? Копья не склонят, вспять не пойдут. Гроза путей, стихий бурливость, Змии в дали и под стопой, Союза томного строптивость, Громов измена, с гладом бой - Се гибельны скалы подводны!
– Но гнев стихий, Магога ков, Геены клокот, бездны грозны И василисков тайный лов - Удержат ли спартанско рвенье? Нет, - не в долине сладострастной И не в пушистом недре нег,

318 Дополнения Но в долах смерти, где ужасной Под ухом стонет Стикса брег, - Там дух сих Леонидов зреет; Любовь толь крепкая, как смерть, Под бурей их сердца лелеет И через косу в звездну твердь Уносит их на крыльях славы. Ужасная судьба!
– нет боле Претекших рыцарей веков; Суворовых нет в ратном поле; Они сокрылись в вечный кров. Но там, где АЛЕКСАНДР душею, - Любовь из праха их зовет; Пускай отцы легли с бронею! Наследный дух их не умрет; Бренн горд; - но есть еще Камиллы. О вечность, - зри, кто блеском ложным И кто прямым здесь озарен! К тебе несу с отчетом должным Героев росских честь имен; Те, кои с тучей громовою Возникли из среды огня, - Се вкупе здесь уже со мною! О Мать!

– прими их и меня!.. Но доблесть их - венчай, блюди в сынах! А ты, преемник, в путь готовый! Коль солнца пламенных коней По безднам сквозь пары багровы Над тусклой поведешь землей, Да паче ось его блистает В небесных радужных лучах, Чем мещет бури, чем мерцает!
– Или в свинцовых вновь дождях Ударит гром!., о грозный Гермес\»

Дополнения 319 Так рек посол седый, согбенный И в лоно Матери упал; Дрогнули крылья утомленны, И следом вихорь пророптал; Преемник с ревностью крылатой, Внимая старческий глагол, Спешит надеть свой шлем пернатой И вдруг с дождем сребристым в дол Летит, - и круг времен гремит. 274-276. ОТРЫВКИ ИЗ САФЫ 1 Блажен, как жители небесны, Тот, кто всегда с тобой сидит, Всегда твой слышит глас прелестный, Всегда усмешки милы зрит, Улыбки ясным дням подобны! Оне другого восхищают; Но мне смертельны - рвут мой дух; А как уста мои вещают: Нейдет, еще нейдет твой друг; Тогда едва дышу, немею; Тогда язык мой цепенеет; То в жилах тонкий огнь бежит; То свет в очах моих тускнеет, Иль над челом туман висит, Иль в скуке шум глухой жужжит. То пот холодный выступает, То дрожь объемлет весь состав; Бой жил себя позабывает; Сухой травы бледнее став, Я вяну, - млею, - обмираю...

320 Дополнения 2 Уже вечерняя звезда во тьме блистает И прочих жителей к работам призывает; Но мне, любезна мать, никак не можно прясть; Лютейшая мое терзает сердце страсть. 3 Блистающих Плиад уводит С собой сребристая луна; Настал полночь; - час проходит; А я - еще сижу одна... 277. ВЕСЕННЯЯ ПЕСНЬ1 Еще крутится вихрь сребристой И зимню вьюгу вновь зовет; Он звал; - и вдруг росой зернистой На злак проталины падет; Се веет девственна весна! Начав с пылинки светлокрылой До полу-ангельских существ Как бы по тьме ночной унылой Среди естественных торжеств Всяк смысл и сердце воспрядает. Начав от ландышей душистых До гордого царя лесов, До Несторов седо-ветвистых Дух жизни реет сквозь покров В эфирных быстрых переливах. Сия песня ничто иное, как весенняя жертва для души мною почитаемой.

Дополнения 321 Все дышет вновь; - Любовь цветами Живит зарю и роз листки; За сими, мнится, мотыльками Крылаты гонятся божки Иль прыгают с мычащим стадом. Чу!
– там слышна в дубравной сени Симфония - сердец язык! Из птиц сильнейший в песнопеньи Пернатый управляет лик Среди берез сереброкорых. Все дышет миром; - слава лета Еще в млечном ростке лежит Иль, в ризу молний не одета, В гробах под инеями спит, Хоть часто узы рвет и в весну. Но зри, коль быстро жизнь дыханий От грубой персти над тобой Течет от пламенных созданий! С какой усмешкою живой Любовь связует цепь Природы! Стихии ею примиренны, Мне мнится, заключают бой; Сыны времен - часы блаженны - С венчанной розами главой Текут плавней под сводом неба. Без ней бы все себя забыло; Без ней в составе естества Все б пусто, все ничтожно было; Без ней мы мертвы вещества; С ней гении, пророки-боги... Так, с ней и ты весной, в дни юны Язык богов к себе призвал; 11. Бобров Семен, т. 2

322 Дополнения Эфир проникнул в лирны струны; Ты песнь из сердца извлекал; 50 Ты пел - о росский МонтегюХ1 Я слышал звук красноречивый, Когда ты пел времен полет, Полтавский гром и меч счастливый; Я зрю еще, как кисть дает Германским гениям, оттенки. Весна прешла, - но летом зрится В тебе полдневный Аполлон; Аланска муза тем гордится, Что, шед с тобою перед трон, 60 Умела сблизить лиру с скиптром. Она в порфире, как денница, Летит туда с престола день, Где рыщет диких коз станица, Где сокол прячется под тень, Где долго был бы гроб талантам2. А ты, как Феб, - тех чад лелеешь, Что дышут воздухом весны; Как Феб, - умы негреты греешь И гениев средь глубины 70 С улыбкой майской освещаешь. Ах!
– сей лишь песнью не пленишься, Где нет весенней жизни той, 1 Милорд Монтегю был покровитель английских певцов и сам не меньше знаменитый певец; он много сочинял изящных стихов, и между прочим поэму о сражении Воинском.
– Кажется, смело можно сделать некоторое сравнение между сим милордом и моим благодетелем. 2 Известно, что ныне назначены университеты в отдаленнейших пределах Российской империи, как то в Тобольске и пр.

Дополнения 323 Которой ты в других дивишься... Но будь, - будь Монтегю ты мой! И я - тем буду, чем другие... 278. ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ СЕТУЮЩЕГО НА БЕРЕГАХ БУГА 1794 ГОДА В черны тучи облеченна, Осень хлад с собой несет И, туманом покровенна, Тяжкие часы влечет. Я таким же тусклым мраком На юдоли сей покрыт, Вижу между бледным злаком Смертный блеск косы сокрыт. Мельпомена воспрещает Мне в юдоли сей плясать; Кинуть лиру заставляет, Чтоб на флейте воздыхать. Рок, о рок!
– почто сурову Рано желчь приносишь пить? Рок не внемлет; - желчь готову Поспешает в сердце влить. Проклинаю день рожденья, Как я первы слезы лил, И, как видно, для мученья Я в юдоль сию вступил. Ни покрова, ни прохлады Не сретаю я ни в чем, Ни надежды, ни отрады, Ни насущной силы днем.