Растоптанные цветы зла. Моя теория литературы
Шрифт:
«В то время как самые умные извлекают максимальную выгоду из своей глупости, дураки становятся жертвами собственного ума» (Уинстон Черчилль); «Политиков, которые постоянно не твердили бы о своем глубоком интересе к литературе, можно встретить столь же редко, и даже гораздо реже, чем писателей, которые не заявляли бы о своем полном безразличии к политике. Однако я ни разу не встретил ни одного конгрессмена, который удосужился бы за всю свою жизнь прочесть больше десяти книг, или же литератора, не знавшего поименно практически всех членов сената и правительства» (Марк Твен).
Одним из неприятных следствий прогресса является то, что раньше было умирать только страшно, а теперь еще и обидно. Так и не узнав, каким будет новое поколение компьютеров и мобильных телефонов… Поэтому надо побольше путешествовать в страны с развитой экономикой, и тогда более молодые соотечественники не будут вызывать у тебя никакой зависти, ибо их будущее станет твоим прошлым.
Женщины вынуждены краситься, напяливать на себя украшения,
Большинство людей как разгонят с детства, так они и «мчатся» до конца дней, можно сказать, по инерции. Причем эта инертность мышления больше всего сказывается на письме. Когда человек говорит, у него хотя бы иногда проскальзывают «живые» интонации, и обычно совершенно случайно. А в письме как раз все наоборот: многие изо всех сил стараются, стремятся высказать что-то остроумное, почерпнутое из собственной жизни, а не из школьной программы и книг, но, увы…. В этом отношении писатели мне всегда больше всего напоминали автомобили, а точнее, тех, кого в них посадили, пусть даже за руль. Мало кому удается затормозить и тем более свернуть с проторенной дороги.
Не знаю чем это обусловлено, возможно, грядущим вступлением России в ВТО, но культура у нас сейчас все больше напоминает компьютерную программу, которую каждый норовит побыстрее загрузить себе в мозг. Многие даже не понимают зачем, но раз уж так принято… И естественно, на халяву! Вот все и ищут какой-нибудь пароль или код, который сделает их временную «демонстрационную версию» настоящей и принадлежащей им по праву. А в Европе, где большинство стран уже давно в ВТО, население и вовсе просто офигевает. Помню, в Париже я встретила какую-то странную писательницу, точнее, не странную, а похожую на обывательскую дуру. А она как будто почувствовала мои сомнения в том, что у нее в голове все в порядке и правильно загружено, и вдруг завела беседу про Селина. Я даже опешила, так как не ожидала, что он ей может быть вообще известен и тем более хоть с какой-то стороны интересен. Однако она тут же заявила, что у Селина ей очень нравится «Путешествие на край ночи», а все остальное гораздо слабее. И тут все сразу встало на свои места! Поскольку этот «пароль» про «Путешествие», которым так часто пользуются французские обыватели, дабы продемонстрировать свою посвященность, уже давно не работает.
Самое смешное, что далеко не только в большой политике максимального успеха достигает тот, кто говорит окружающим нечто приятное, пусть даже эти слова ведут в никуда. С той лишь разницей, что в политике это называется «популизмом», а в литературе, философии и религии – «миром мудрых мыслей» или даже «мудростью веков», поскольку абсолютно пустые и бессмысленные фразы, действительно, способны прокручиваться в человеческих мозгах в течение нескольких столетий, а то и тысячелетий. Ибо люди редко задумываются над смыслом произносимых фраз и готовы повторять любые глупости, лишь бы в них было нечто приятное для уха и утешающее. «В человеке все должно быть прекрасно», даже, если не ошибаюсь, «лицо и одежда»; «красота спасет мир»; «птицы небесные не сеют, не жнут и сыты бывают»; «широк человек» и «звучит гордо»; «живи сегодняшним днем»; «возлюби ближнего своего»; «кто не работает, тот не ест»; «рукописи не горят» и т. д. и т. п. Однако и в этом море бессмыслицы попадаются настоящие жемчужины, переливающиеся каким-то особым блеском, вглядываясь в которые можно постичь всю глубину человеческой доверчивости. Из перечисленных мною к таким перлам я бы, пожалуй, отнесла слова про красоту, которая «спасет мир» и, особенно, про рукописи, которые «не горят».
Удивительно, как часто критики и читатели любят называть прочитанное ими «пошлостью и глупостью». А все потому, что большинство из них не задумываются над смыслом произносимых слов по причине все той же инертности мышления. Получается, если человек дурак, то он непременно должен сочинять нечто пошлое. Нет бы слегка «притормозить» и вглядеться, как все обстоит на самом деле.
Лично я никогда бы не поставила два этих слова рядом, ибо, по моим наблюдениям, пошлость является неизменной спутницей ума. У писателей тем более! Ум для писателя – это «каинова печать» или же что-то вроде врожденного уродства, от которого ему уже никогда не избавиться. Ко всему прочему, этого дефекта у себя никто как будто не замечает. И в результате обилие умной, но бесконечно пошлой писанины вокруг начинает по-настоящему пугать!
В Средние века большинству обитателей Земли во сне или же в видениях обычно являлись ангелы и черти, а сегодня в
состоянии глубокого алкогольного опьянения или во время приступа белой горячки люди чаще всего бросаются с балкона, преследуемые инопланетянами и ультрасовременными по дизайну летающими тарелками. Черти теперь уже практически никому не видятся. Странно все-таки, что потусторонний мир так зависит от достижений технического прогресса. Или же инопланетяне добрались до Земли только сейчас?Большинство людей делятся на футуристов и пассеистов. Себя я бы, пожалуй, отнесла к пассеистам, поскольку прошлое меня всегда притягивало сильнее будущего, по крайней мере эстетически. И, вероятно, я в этом отношении не одинока. Еще бы! Там, в далеком прошлом, остались все эти красочные наряды, маскарады, балы, кареты, запряженные в упряжки великолепные кони… И все бы ничего, если бы ни несколько просмотренных за последнее время мексиканских фильмов – не сериалов, а авторских, то есть отснятых в реалистической манере. Боже мой! Что за жуткие уроды обитают в этой стране! А ведь именно они, если не ошибаюсь, являются прямыми потомками древних ацтеков. Квадратные приземистые туловища на коротких кривых ножках и с головами, растущими прямо из плеч, как у мужчин, так и у женщин. Низкие лбы, маленькие хитрые злобные глазки плюс непропорционально тяжелые отвисшие челюсти и какие-то черные жесткие космы на голове вместо нормальных волос. В общем, полный букет! Даже смешение с испанскими конкистадорами их ни капли не облагородило. Созерцание этих жутиков, представляющих одну из самых загадочных древних цивилизаций, по поводу крушения которой под натиском прогресса размазано столько соплей, невольно заставляет меня переосмыслить свои взгляды на ход человеческой истории и с чуть большим оптимизмом смотреть в будущее.
И не передать, сколько раз мне приходилось слышать: «Ах, эти газеты, журналисты, журналистика…», – причем в основном от личностей, в той или иной мере причастных к литературе. Так послушаешь, и получается, что нет занятия более вредного для человека, претендующего на звание «инженера человеческих душ» или «глубокого мыслителя». А по-моему, должность профессора, например, способна нанести писателю, а тем более мыслителю, куда больший урон, причем по-настоящему непоправимый. Преподаватель ведь должен все время излагать уже готовые схемы и штампы, дабы донести до своих учеников, как все когда– то было, или даже точнее, как принято считать, что было. В этом заключается главный смысл его профессии. И как потом ему от привычки прокручивать все эти бесконечно «заезженные пластинки» избавиться? Откуда у него возьмется способность мыслить самостоятельно? Человек и без того слаб, и большинству не то, что преподавания, а простого пребывания в школе или ВУЗе достаточно, чтобы окончательно разучиться думать. Ну а журналистика, наоборот, может быть очень полезна, хотя бы как вливание варварской крови в замкнувшуюся в себе и утратившую способность к развитию культуру.
Не перестаю удивляться, насколько некоторые люди лишены того, что принято называть «чувством дистанции». Если такой индивидуум садится с тобой за один стол, то он совершенно искренне убежден, что его отделяет от тебя каких– то полтора-два метра. И все! А между тем при всем моем недоверии к тому, что невозможно увидеть глазом и потрогать рукой, именно скрытые от зрения пропорции и расстояния всегда казались мне не просто гораздо более важными, но и более реальными, чем видимые. Конечно, тут есть определенная сложность, и нужно быть достаточно внимательным. Ибо человеческая жизнь, действительно, чем-то напоминает бег на длинную дистанцию, причем бежать всем приходится на одном стадионе и кругами. Отчего порой может показаться, что кто-то не то, чтобы сильно отстал, но даже кого-то обгоняет, хотя на самом деле между ними столько кругов. И в результате одним вдруг начинает надоедать постмодернизм в тот самый момент, когда других уже от критики постмодернизма тошнит. Смешно, но нечто подобное в жизни постоянно происходит. А тут еще появляются случайные зрители и начинают аплодировать, естественно, совсем не тому… Короче, кошмар!
Есть вопросы, на которые практически невозможно найти ответ. Кажется, математики в подобных случаях вынуждены довольствоваться аксиомами, а физики – гипотезами. Я, в частности, никогда не могла понять, почему мужчины так не любят красивых женщин. Естественно, я говорю о гетеросексуалах, так как мужчин с гомосексуальными наклонностями как раз трудно заподозрить в чем-либо подобном. Последнее обстоятельство, вероятно, способно приблизить нас к разгадке этого парадоксального явления: главное не терять нить рассуждений. Красота – едва ли не последнее напоминание людям, что они являются частью природы, а не только социума, где всячески насаждается выдуманная ими мораль. В животном мире ведь нет никакой морали! Так вот. Любое существо, наделенное эстетической привлекательностью, неизбежно вызывает подозрение в посягательстве на общественные устои, хотя в данном случае речь вроде бы и идет о случайно полученной от рождения внешности, а не сознательно созданных произведениях искусства, но все равно. Естественно, что наиболее недоверчиво к этим аномальным отклонениям относятся те особи, которые привыкли считать себя абсолютно нормальными, то есть максимально вписанными в социум. Стоит ли уточнять, кто в наши дни мнит себя таким эталоном нормальности! Что касается гомосексуалистов, то они находятся в постоянном конфликте с обществом и в этом отношении несколько ближе к природе, чем остальные. Это и делает их реакцию на красоту, в том числе и женскую, не такой болезненной, как у большинства мужчин. Гомосексуалисты красивым женщинам, по крайней мере, хотя бы немного сочувствуют.