Революционер

– Если хотите – можете называть внешним, – я пожал плечами, решив не распространяться насчёт своего имени.

– Как пожелаешь, – лис даже слегка поклонился и снова сконцентрировался на пташках.

– Может, развяжете меня?

– Не думаю, – честно ответил лис.

– Я не причиню вреда.

– Ты уже причинил.

– Я же сказал – вы открыли огонь первыми! Это была самооборона.

– Я говорю не о наших потерях.

– А о чём? – поспешил спросить я. Если они были настолько странными, то пусть объясняют, хотя бы.

– Тебе это знать не нужно, – таинственно произнёс лис, улыбаясь.

– Вы что тут, все с ума сошли? – предположил я, но рыжий вождь даже не оскорбился.

– О, поверь мне, мы думаем тоже самое о вас, внешних.

– Почему?

– Вы признаёте власть. Деньги. У вас уже всё куплено. У нас всё по-другому.

– Как по-другому? Натуральным обменом живёте? – съехидничал я, припомнив учебник истории, который читал в детстве.

– Натуральный обмен – те же деньги, просто упрощённые, – парировал рыжий, – Мы живём проще.

– Просто живёте, да? Просто сидите в своём уютном мирке и просто живёте?

Лис перестал кормить птиц и посмотрел на меня с явным уважением.

– А ты первый, кто об этом догадался.

Я скривился. Где-то в логике лиса был пробел. Или два.

– Тебе нравится здесь? – спросил лис, закрывая клетку.

Я огляделся ещё разок, и пожал плечами:

– Бывал в местах и получше, но у вас... Надо сказать, что у вас интересно...

– Это место нашёл мой прадед. Он был человеком. Мы здесь считаем его единственным настоящим человеком, который когда-либо был на земле. А знаешь почему? – хитро спросил лис, слегка наклонившись.

– Я с удовольствием послушаю вас занимательный экскурс в историю, но лапы сильно затекли.

– Потерпишь, – кивнул рыжий с наглой улыбкой, – Так ты хочешь понять это место? Почему здесь лучше, чем в центре Москвы?

– А ты там будто был! – прыснул я.

– А откуда, по-твоему я взял этот телефон? – рыжий похлопал себя по комбинезону, по карману где лежала его трубка.

– Да может быть, какой-то кочевник продал тебе его за глоток воды. Которого ты потом оставил умирать в пустыне...

– Не говори так, солдат, – лис обернулся и погрозил мне пальцем, – Иначе я лично сделаю всё то, что ты мне предложишь.

Я замолчал, снова подёргав лапами.

– Иди за мной, – сказал лис, выходя из сада обратно в город.

– Ладно, я выслушаю вашу историю. В конце концов вы не оставили меня подыхать в пустыне...

– Тебе, наверное, повезло с нами, – предположил вождь, приветствуя своих сожителей. Все относились к нему совершенно спокойно: никаких преклонений или публичного восхищения. Казалось, лис мог слиться с толпой и быть её частью, как и все.

– Мне везёт не часто. Например, сегодня с утра по мне палили из крупнокалиберного станкового пулемёта.

Лис сделал паузу, не найдя что ответить.

– Ну так я слушаю вашу историю, – напомнил я ему.

– Ах да. Я даже не знаю с чего начать... – лис почесал ухо.

– Начни с вертолёта, – предложил я, кивнув на огромную винтокрылую машину посреди города.

– Вертушки? А что в ней может быть важного?

– Один из твоих бойцов сказал, что она всё ещё на ходу.

– Это правда, – подтвердил лис, – Все агрегаты этой машины в полном порядке и отлично функционируют. У нас есть команда техников, которые следят за его состоянием.

– Вы летаете на нём? – тут же спросил я.

– О, нет-нет... при всём нашем благополучии – этот вертолёт требует слишком много топлива...

– Понимаю... Но тогда зачем вы держите его в рабочем состоянии? –

– Хе! – лис даже рассмеялся моему вопросу, – Можешь называть нас фанатиками или идиотами – но это наша традиция! Просто мы давно решили держать его в хорошем состоянии. К тому же... – он поднял палец кверху, потряс им, ничего не сказав, и выдохнул.

– Похвальные у вас начинания, – кивнул я, попытавшись выжать из себя улыбку, – Думаете, он когда-нибудь полетит?

– Ещё как полетит, внешний! – уверенно ответил лис, – Надо только найти пилота.

– У нас в армии полно тех, кто может управлять такой машиной.

– Я сам могу управлять ей. Но мне нужен второй пилот, штурман и ещё много различного персонала. Из поколения в поколения мы передаём знания, как летать и как обслуживать этот вертолёт – но пока он ни разу не взлетал. Просто не было должного повода...

– Отлично.

– Согласен. Но давай я тебе всё-таки расскажу о том что это за место и как оно появилось.

– Появилось оно благодаря людям и их любви к спорту, – предположил я, оглядывая гигантский стадион.

– О, я совсем не про здание, – усмехнулся рыжий, – О здании даже я почти ничего не знаю, кроме пары секретов и тайных ходов... Я о том, почему же здесь нет денег...

– Конечно, это интереснее всего...

Лис не уловил нотки сарказма в моём голосе, поэтому спокойно продолжил:

– Этот город основал во время войны один человек. Кто он и как его зовут – никто не знает. Как он выглядел – тоже. Понятно только одно – как он оказался здесь, – лис показал лапой на вертолёт, и я кивнул, – Пока его коллеги по несчастью ходили за помощью – на город снова напали. Понятно кто – звери, которых натравили на это место как бешенных псов. Типа вас.

– Спасибо, как же.

– По счастью этот стадион отбили. С большим трудом и огромными потерями – на стороне человека сражались и другие звери, которые были созданы для войны. Но когда война закончилась, он не стал командовать и повелевать зверьми как своими преданными рабами.

– Да ты что?

– Да! Он отнёсся к нам с пониманием и уважением. А так как его команда погибла, и он остался совсем один – он решил засесть в этом стадионе. С помощью своих друзей-зверей он укрепил это здание. Много лет понадобилось чтобы разобрать город вокруг на строительные материалы, но теперь – мы остались, а город давно погребён под слоем песка...

– Получается... Стеклянная пустыня была вокруг вас задолго до того как вы здесь обосновались? – предположил я.

– Нет. Здесь нет стекла и никогда не было – город почти не задело во время бомбёжек.

– Это многое объясняет, – протянул я, оглядывая своды стадиона, – И как вы тут живёте?

– Как ты и сказал – мы просто живём. У нас нет денег, нет меновой торговли. Единственное, что мы действительно ценим – это труд.

– Его ценили везде и всегда, лис, – напомнил я, – За него и платят деньги.