Революция кукольной принцессы

Тот случай стал одним из главных провалов Кианы. Будучи слишком самонадеянной, она действительно попыталась сыграть мелодию… Ей казалось, что в этом нет ничего сложного. Кажется, вся столица потом обсуждала позор принцессы.

«Неумеха», «полное отсутствие таланта», «пустоголовая кукла» - самые мягкие эпитеты, коими в ту пору наградили дочь Золотого герцога.

Музыка прервалась и вместе с нею Киана очнулась от призраков дурного прошлого.

— Я не так хороша в этом, - бесстрашно улыбнулась Розали, поворачиваясь к застывшим слушательницам, - так может, кто-нибудь закончит музыкальную композицию за меня?

То была бессмысленная игра. Никто из леди не мог знать окончания, потому что Мейнар сама сочинила музыку. И неловкое молчание только подчеркивало то, насколько жалкими теперь выглядят знатные леди Кална.

Неожиданно, послышались хлопки. К удивлению многих, в дверях стоял сам Альберт с горящими от восторга глазами.

— Потрясающе, леди! Я нисколько не сомневался в том, что вы обворожительны, но эта чарующую музыка окончательно пленила моё сердце…

Наследник слишком самовольно вмешался в ход женского чаепития. Было видно, как сильно занервничала Синтия Габор.

— Я едва не испортила платье, - медленно проговорила Мейнар, - потому мои таланты не имеют значения. Меня ведь здесь не любят.

«О, она решительно сказала это вслух…?» - Киана почувствовала, что настрой Розали даже более агрессивный, чем в прошлом.

— Кто смеет доставлять тебе неудобства? – мгновенно нахмурился Альберт.

Впрочем, принц уже смотрел на Синтию уничижительным взором.

— Мне кажется… Причина всему – салон Её Высочества, - с удивительной ясностью постановила Розали.

Удивление, вспыхнувшее в сознании Кианы, не коснулось её лица. Все обернулись к принцессе, и она почувствовала себя той самой ведьмой из сказки, которую в любом случае обвинят во всех смертных грехах.

— Интересно, - с ленцой проронила леди Аглесс, - в чём же повинен читальный салон?

— Там леди и джентльмены создают обособленные коалиции, которые затем способствуют плохому отношению к иностранцам, - заявила Мейнар с таким видом, будто была полностью уверена в сказанном.

Это звучало абсурдно. Но принцесса понимала, что даже из подобного бреда Розали может создать реальность.

— Да! Киана, ты… - начал было принц.

— Я только лишь обеспечиваю салон новыми книгами, - нетерпеливо перебила его девушка, звякнув чашкой чая. – Безусловно, никто из моих сотрудников не высказывал неуважения к иностранным гостям. Прошу вас не сомневаться в дисциплине людей, лично отобранных герцогом Аглесс. А книги, очевидно, не приносят ничего дурного. Верно, Альберт?

Киана говорила с таким нажимом, что молодой человек запнулся и автоматически кивнул. То была небольшая уловка, ведь принцесса практически сымитировала властный тон императрицы. А наследник, даже несмотря на рьяные сопротивления… Привык инстинктивно подчиняться матушке.

— Но… - попыталась возразить Розали.

Однако, Киана уже сыграла на опережение:

— К тому же, в столице предостаточно иных салонов, где точно также появляются новые коалиции дворянства. Мой появился сравнительно недавно, леди Мейнар. Все обвинения беспочвенны.

— Я не… Нет, ничего такого не имела в виду. Просто любые притеснения – ужасны!

— Не переживайте, леди, - Альберт воспользовался шансом, дабы отвернуться от Кианы, - я обязательно решу этот вопрос. Никто не посмеет над вами издеваться.

В его словах крылось много неприятного подтекста. Киана знала, что принц и её посчитал «помехой» в этот день. Остальные леди просто струсили вмешаться в их разговор. Даже Синтия Габор, которая до этого успешно разожгла пламя ненависти.

«Вот, почему я не хотела во всём участвовать… Даже сейчас меня попытались выставить единственной виноватой. Никто не вступился. Никто не сказал ни слова в защиту. Потому что… Вражда двух девушек за титул «прекраснейшей» кажется такой естественной?»

В тот день Киана вновь ощутила отвратительную беспомощность. Словно всё то, что она изменила – не имеет никакого значения, а лишь приближает к известному финалу.

А потому ночью принцесса вновь не могла уснуть. Она прокручивала в голове события минувшего вечера, взгляды и слова Розали…

«Я бы хотела не ненавидеть её. Но мы словно не можем сосуществовать. Как только она появляется поблизости – я начинаю стремительно срываться в пропасть»

Желание безрассудно сбежать прямо сейчас вновь возникло в измождённом сознании девушки. И тогда… Тихую ночь за окном озарила вспышка. На улице что-то взорвалось.

Не совсем около особняка, но близко… Пальцы Кианы с силой впились в подоконник, но она так и не решилась раздвинуть шторы.

— Ваше Высочество, - Охра бесшумной тенью метнулась от двери, - вас беспокоит…?

— Грядет нечто очень дурное, - слабо улыбнулась принцесса. – И я не думаю… Что хочу это видеть.

— Вам пришло письмо, - неожиданно, Охра опустила на стол конверт, - я уйду, чтобы вы могли прочесть его в уединении.

— Письмо…? – тихо повторила Киана.

А потом подбежала к столу, нервно вскрывая конверт. При тусклой лампе буквы будто разбегались, но это определённо… Долгожданная весточка от Рейнара.

«Надеюсь, принцесса ещё меня не забыла? Я немного занят выслеживанием дракона. Сама понимаешь – это нелёгкое дело. Впрочем, я слышал, ныне не всё спокойно в сказочном королевстве… Будь осторожна. Не хочу, чтобы какая-нибудь тля ненароком тебя ужалила. Смотри в оба глаза, принцесса, не то многое пропустишь.

Ждать осталось недолго. Я скоро вернусь.

Р.Э.»

***

Она так и заснула, прижимая его письмо к груди. Совершенно детский, беззащитный жест… На утро Киана почувствовала себя сущей глупышкой. Она заперла компрометирующую бумагу в надёжном тайном отсеке секретера и лишь тогда немного поуспокоилась. Как оказалось – ненадолго.

Особняк Аглесс стоял на ушах. В столице произошло несколько новых взрывов, но, что хуже всего – улицы покрыли листовки.

«Сын Алианны Эсте жив!», «Славьте истинного наследника Кальдерона».

Не удивительно, что на Эрнсте лица не было. Подобное событие казалось кощунственным и катастрофичным… И оно показывало, что силы оппозиции растут, прорываясь сквозь завесу.

Конечно, листовки попытались быстро подчистить и уничтожить, а газеты заполнились безобидными новостями… Но Киана понимала: теперь эта информация расползется в умах людей, как саркома. Быстро и неотвратимо взращивая семена сомнений в преемственности…