Ричард Длинные Руки — эрбпринц

По моему приказу перво-наперво разрушили стены, но, когда камни начали раскатывать по сторонам, я увидел, что города Вифли уже нет, а на месте домов высятся безобразные развалины. Народу уцелело все-таки немало, но я ведь и не Господь, который жег города целиком с населением, не выпустив никого, кроме племяша Авраама.

Епископ Геллерий, всегда такой непреклонный и неистовый, теперь ходит тихий, как пришибленный, покачивает головой.

Я бесстрашно встретил его укоряющий взгляд.

— Что?

— Вы жестоки, ваше высочество…

— Я не политик, — прорычал я, — а крестоносец!.. Я несу Слово Господа, и да сгинут перед Ним все враги и расточатся… они же. Люди в этом обреченном граде преступили заповеди Господа, потому должны быть уничтожены, как и весь проклятый город, что станет таким же напоминанием о грехах, как стали Содом и Гоморра!..

Он вскрикнул испуганно:

— Опомнитесь, сэр Ричард. Не уподобляйтесь Господу Богу, это богохульство!

— Он создал этот мир, — прокричал я люто, — и отдал нам, чтобы мы продолжали Его дело!..

— Но мы сами должны жить праведно…

— А если кто живет неправедно?

Он сказал с глубокой убежденностью:

— Господь сказал: «Отмщенье мне и Аз воздам», что значит, нельзя мстить за свои обиды, Господь сам отомстит за каждого по вине его!

— Я крестоносец, — напомнил я свирепо. — В моей длани меч, о котором Господь сказал: «Не мир, но меч принес я». Господь наш не слуга нам, чтобы выполнять за нас всю грязную и неблагодарную работу! Мы сами должны решать свои проблемы, и не позволять злодеям жить в роскоши, рассчитывая, что в загробной жизни их накажут. Да, накажут, но сперва здесь их накажем мы!

Он покачал головой.

— Зверским уничтожением Вифли, сын мой, ты еще больше погрузил свою душу во мрак. Ты теряешь высокое право быть паладином! Скоро твоим советником станет сам дьявол.

Я подумал мрачно, что это я могу подсказать дьяволу, как вести дела успешнее, но промолчал, не поймут мои демократические и мультикультурные принципы.

Зайчик несется, как птица, Бобик и вовсе то и дело исчезает впереди, а я все перебирал в памяти, все ли предусмотрел там позади в Эбберте, все ли лорды получили предельно ясные приказы, которые просто нельзя не выполнить, нет ли неучтенных помех, они хоть и неучтенные, но я все равно должен их учесть и минимизировать вред…

Под конскими копытами иногда хрустит лед в застывших за ночь лужицах. Днем тает, но с каждой ночью морозец все крепче, а когда повалит снег, война станет вообще невозможной.

К счастью, осень прошла без особых дождей, иначе армии увязли бы гораздо раньше.

Если не успеть захватить Генгаузгуз в ближайшие дни, стучала в голове тревожная мысль, то все может накрыться медным тазом. Не представляю, как и где будем зимовать здесь со всей армией, как только выпадет снег… а зима здесь должна быть суровая.

Вдали, почти на самом горизонте, показался расположенный на небольшом возвышении город, и я сразу натянул повод, придерживая арбогастра.

Сердце застучало часто и тревожно. Судя по размерам, это и есть столица королевства Сакрант, резиденция Мунтвига, знаменитый Генгаузгуз, самый крупный, защищенный и богатый город…

Зайчик идет галопом, я зыркал по сторонам, время от времени посматривая на медленно вырастающий в размерах город. Пока что видны только стены, настолько высокие, что из-за них чуточку высовываются лишь шпили самых крупных дворцов и соборов, да и то если расположены на холмах.

Сам город не выглядит богатым или очень уж цивилизованным, зато от него веет северной мощью и несокрушимостью.

Справа лес, на опушке я рассмотрел всадников в цветах мунтвиговской армии, но слишком уж держатся осторожно и двигаются вдоль стены деревьев, прикрываясь высоким и густым кустарником…

Зайчик наддал, мы очутились перед ними раньше, чем они успели схватиться за оружие.

Бобик тут же попытался повалить одного вместе с конем, уговаривая поиграть, а я сказал покровительственно:

— Хорошо идете!.. Зело верно. Укрытие — это да, весьма.

Они с облегчением вздохнули, мечи вернулись в ножны, а сотник Алан, командир этого отдельного отряда, лихо доложил:

— Ваше высочество! В городе и окрестных селах и деревнях сравнительно спокойно.

— А слухи? — спросил я.

— Все говорят о войне, — ответил он, — но уверены, что Мунтвиг с его огромными армиями продолжает гнать южан до самого моря, где и утопит последних.

— А что о нашей армии?

Он покачал головой.

— Вообще ничего. Если и было что-то слышно… то сэр Норберт очень умело распустил слух, что небольшой отряд южан пробрался, избегая боев, в королевство Эбберт, где у пылающего местью принца Ричарда с королем Харбиндером личные счеты…

— Понятно, — сказал я с удовлетворением, — личные счеты у всех у нас идут впереди любых общественных и государственных. Хорошо, пусть так и думают. Отправь парочку на быстрых конях встретить рыцарскую конницу герцога Мидля. А завтра-послезавтра Сулливана и графа Альбрехта с их отрядами, те тоже подойдут вскоре.

— Будет сделано!

Я оглянулся на далекие стены, залитые прямыми лучами холодного солнца.

— Пусть их проведут и разместят как можно незаметнее поближе к городу. К счастью, здесь близко, если не ошибаюсь, жутко дремучий лес…

— Не ошибаетесь, ваше высочество, — ответил он серьезно. — Даже непонятно, как будто в него не ходят за хворостом. И вообще не рубят деревья…

Глава 10

Еще по дороге сюда, оставив ненадолго арбогастра и Бобика в укрытии, я поднялся в воздух и с большой высоты осмотрел, как, кто и где, а сейчас расстелил карту, Алан заглядывал через плечо и показывал, где лучше подойти к городу.

— Это потом, — сказал я рассеянно. — Вот отсюда… по этой дороге… да не по той, то вообще не дорога, а горный кряж, к Генгаузгузу двигается довольно большое рыцарское войско. С восточной стороны.

Он охнул.

— Правда?.. Но, наверное, еще далеко?

— К счастью, — ответил я. — К счастью, далеко. А с северо-востока тащится некий странный караван с внушительной охраной. Он еще дальше, да и скорость у него ниже черепашьей. Так что подготовиться успеваем.

Он спросил невесело: