Ричард Длинные Руки – эрцфюрст

— Лорды!

Они не двигались, пока я не сел и не изволил жестом разрешить им сесть, однако никто не сел, вперед выдвинулся к моему великому изумлению Варвик Эрлихсгаузен, князь Стоунбернский, властелин Реверенда и Амберконта, с которым мне пришлось схлестнуться из-за его сына, Людвига фон Эрлихсгаузена, герцога Ньюширского.

Высокий, худощавый, он смотрел на меня холодными рыбьими глазами, с каменным лицом, глубокие морщины и тяжелые мешки под глазами в три яруса придают ему вид крупного государственного деятеля, хотя он предпочитает не покидать своих исполинских земельных владений, которые вчетверо больше, чем было у Фальстронга.

Мне показалось, что и в этот раз он рассматривает меня критически, с явным неодобрением, как паршивого работника, который ухитрился напиться и вываляться в грязной луже.

— Сэр Варвик, — произнес я с вопросительным оттенком.

Он поклонился медленно и с достоинством.

— Ваше высочество, — заговорил он неспешно, прочувственно, за его спиной все даже перестали двигаться, не только переговариваться. — Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием в нашем прекрасном королевстве… теперь и вашем!.. где вы так быстро и эффектно прекратили начавшуюся борьбу за трон… которая неизвестно во что бы вылилась!

— Вы переоцениваете мои заслуги, — ответил я, — однако да, я очень доволен пребыванием здесь, буду о нем вспоминать на обратной дороге. И, кстати, я пробуду здесь с недельку, нужно кое-что подготовить, а затем ненадолго отбуду, тоже примерно дней на семь, а то и на больше. Но у вас что-то на челе, лорд Варвик… Я чем-то огорчил народ Варт Генца?

За его спиной вельможи вперили в меня такие взгляды, что я понял: да, огорчил, и даже сильно.

Варвик произнес с достоинством:

— Больше всего, если честно, у нас сожалеют, что вы по дороге из Варт Генца заехали в те нищие Скарлянды и приняли там от них титул князя!

Я отмахнулся.

— Это было давно. И вы все еще помните?

Лорды зашумели негодующе, а лорд Варвик сказал с прискорбием на лице, в голосе и подкрепляя каждым жестом:

— Как не помнить? Ваше высочество, вы просто не принимаете во внимание, будучи заняты делами южных земель, наши весьма натянутые отношения со Скарляндами. А они весьма даже…

Я сказал с подчеркнутым нежеланием входить в подробности этих натянутых:

— Вы же знаете, почему это было сделано. Они мне предлагали корону короля, но я сказал твердо, что Скарлянды — неотъемлемая часть Варт Генца, потому ни о какой короне не может быть и речи! Однако, чтобы их не огорчать, вы же знаете мое миролюбие и стремление идти на компромиссы, я принял от них титул князя, что их удовлетворило, а меня ничем не связывает.

Он слушал очень внимательно, остальные так и вовсе впились в мое лицо взглядами, словно все стараются уловить несоответствие слов мимике и громогласно объявить с торжеством, что сэр Ричард беспардонно врет!

Варвик вздохнул.

— Мы так и поняли, ваше высочество! Ваша бескрайняя и даже, не побоюсь этого слова в отношении вашего высочества, безграничная доброта к этим людям несколько огорчила… даже ущемила вартгенцев.

Я очень сильно удивился:

— Как?.. Почему?.. Да я бы никогда себе этого не позволил!

Лорды заговорили наперебой, объясняя с сочувствием, а Варвик, усмирив властным взмахом, сказал почти ласково:

— Мы все понимаем, ваше высочество, все от доброты вашей бесконечной! Но когда вы отбыли в свою Армландию, а оттуда еще дальше, мы все с нетерпением ждали, когда вернетесь, потому что наша гордость ну не позволяет нам забыть, что вы приняли от никчемных скарляндцев такой высокий титул.

Я сказал уныло:

— Господи, да какая ерунда… Просто забудьте.

Лорды заговорили громче, голоса становились все настойчивее, а Варвик произнес с достоинством:

— Нет, наша гордость ущемлена, ваше высочество! С того дня, как мы узнали, даже собрался Совет, чтобы выработать линию, как поступать…

Я ощутил холодок, вот они, неприятности, а то что-то давно меня не возили мордой по битому стеклу.

— И… что решили?

Он произнес строго:

— Было высказано много разных мнений. От самых крайних до… в общем, победила осторожность и мудрая взвешенность. Поступило предложение дать вам титул королевства Варт Генца, что превосходил бы скарляндский…

Я тяжело вздохнул, хотя ладно, это же только титул, земель и связанных с ними забот брать не придется.

— И что… предложение…

— Прошло, — сообщил Варвик.

Я вздохнул и сказал безнадежным голосом:

— Неужели это так важно?

Он воскликнул под возмущенно-одобрительный гул:

— А как же?.. А наша честь? А достоинство?.. Не-е-ет, это не позволяло нам спокойно спать и даже самым хладнокровным отравляло аппетит! Мы все ждали с нетерпением, когда вы наконец-то прибудете, чтобы…

Я сказал угрюмо:

— Понял. Уже мене, текел, фарес?.. И что за титул?

— Вот и хорошо, — сказал он бодро. — Знатоки геральдики предложили, а Совет Лордов утвердил постановление, что за великие заслуги в деле сохранения единства королевства и недопущения в нем гражданской войны… вам жалуется титул эрцфюрста!

Фридрих Геббель уточнил моментально:

— Ваше высочество, это выше князя, но совсем чуть-чуть.

— Но этого требует наша честь, — заявил лорд Меревальд Заозерный несколько высокопарно. — Ваше высочество…

Я сказал обреченно:

— Да не отказываюсь я, не отказываюсь!.. Все приченда… в смысле, знаки власти и достоинства эрцфюрста готовы?

Лорд Варвик под одобрительный гул сказал громко:

— Ваше высочество, все готово к возведению в титул!.. Вас ждут в Малом Зале. Там же на троне в надлежащем виде расстелена малиновая мантия эрцфюрста с пурпурной каймой, а золотая цепь и знаки власти в руках у главного церемониймейстера.

Я сказал громко:

— Лорды, я с благодарностью… даже со слезами счастья и умиления принимаю этот высокий титул и обещаю и дальше!.. Как видите, у нас с вами полнейшее взаимопонимание, вы ни секунды не сомневались, что я приму этот титул, после которого пир и благоденствие!.. А теперь пойдемте, не будем заставлять главного церемониймейстера долго держать жезл, у него руки слабые.

Глава 9

Они пошли за нами с Варвиком гурьбой, как стадо важных откормленных гусей, все-таки не все были уверены, что я не окажу ни малейшего сопротивления.

Едва я переступил порог, громко и торжественно проревели трубы. Мне даже показалось, что боевые, но нет — серебряные фанфары, просто слишком долго ждали и копили негодование.

Даже свет, как мне показалось, вспыхнул ярче, но это всего лишь мы перешли из менее освещенного, здесь вот горят все свечи в люстрах и светильниках, как напольных, настенных и даже на столах в подсвечниках.