Ричард Длинные Руки – оверлорд

– Ваша милость…

– Ну что за жизнь, – сказал я, – только вздумал вздремнуть на недельку…

Оделся, чувствуя, что в коридоре народу все больше и больше, а моя репутация чародея стремительно растет.

Все расступились, мы вышли с Бобиком, тот гордый и счастливый подпрыгивает, отпихивая всех, забегает то справа, то слева.

– Где лорды? – спросил я. – Ах да, пируют… Ну да, сколько той зимы, а летом снова на коней… Ребята, благодарю за службу! Все свободны. Не в смысле, что идите пьянствовать, а марш по делам. Кот вернулся – мыши со стола долой с их половецкими плясками.

В нижнем зале за огромным столом сэр Растер с сэром Максом. Сонные слуги переминаются с ноги на ногу под стенами, ждут команды сменить посуду. Сэр Растер громко и важно делится боевым опытом с молодым воином.

Я подошел со спины, сказал зловеще:

– Пьем? А кто страну охранять будет?

Оба подхватились, опрокидывая стулья. У Макса восторженно-ошалелое лицо, сэр Растер ухватился за сердце:

– Сэр Ричард, откуда вы взялись?

– Откуда и вы, – ответил я скромно и перекрестился.

Они перекрестились тоже, не безбожники же, святость и таинство рождения надо чтить, я обнял их, это в моем мире мужчины туповато-сдержанны, как простолюдины, а люди благородной крови отличаются чувствительностью, даже ревмя ревут, слушая печальные песни. Потому я обнял их с чувством, похлопал по плечам, усадил за стол.

– Никаких проблем не решил, – сообщил им буднично, – но доброе дело сделал… наверное, сделал. Большое доброе через маленькое недоброе.

– Как это? – спросил сэр Растер, не поняв.

– А так, – отмахнулся я, – проверил, в самом ли деле слезинка ребенка что-то весит.

– И как? – спросил он совсем ошалело.

– Да фигня все! Больно много врут классики.

Слуги, как вспугнутые воробьи, разлетелись, чтобы вскоре вернуться с золотым кубком для лорда и кувшином вина, это ж для мужчины первое дело, а жареного гуся принесут чуть позже.

Макс смотрит восторженными глазами.

– Сэр Ричард, – сказал он трепещущим голосом, – я даже боюсь спрашивать, где вы были!

– Не в аду, – заверил я, – хотя… гм… спасибо за идею.

Макс побледнел и перекрестился, Растер улыбнулся несколько натянуто:

– Сэр Ричард… надеюсь, вы пошутили?

– Конечно, – заверил я. – У нас у самих тут еще тот ад. Пока не разберемся, в другой не сунемся.

Мне наполнили кубок, я чуть пригубил, красное вино чем-то полезно, огляделся.

– А сэр Альбрехт?

– С сэром Митчелом, – сообщил Макс преданно, – осматривают озеро. Летом водяной зверь нападал на рыбаков. Решили его попробовать найти подо льдом.

– Пока спит?

– Ага.

– Мудрое решение, – признал я. – Сэр Альбрехт придумал?

– Он, – ответил Растер с некоторым неудовольствием, – мы с сэром Митчелом указывали ему, что это не совсем по-рыцарски, но сэр Альбрехт весьма и зело упрям.

– Прагматик, – сказал я.

– Вот-вот, – согласился сэр Растер довольно, – надо запомнить, обзову при случае.

Глава 14

Поел я с удовольствием, но когда сотворил кофе, в клубах морозного воздуха ворвались промерзшие Митчел с Альбрехтом. Я снова обнимался, хлопал по заиндевелым спинам, говорил красивые и торжественные слова, наконец, усадил за стол.

У Митчела таяли снежинки на бровях, в глазах изумление, Альбрехт тихо посмеивался, хотя посматривает с удивлением. С какой бы стороны я ни возвращался к замку, они должны были меня заметить.

Митчел стукнул кулаком по столу:

– Сэр Ричард! Я здесь все перевернул, когда вы исчезли. Слуги клянутся, что вы не покидали замок. Я уже не знал, что и думать!

Я сказал с досадой:

– Я же предупредил…

– Да знаю, – ответил он, отмахнувшись, – но все же… Правда, Альбрехт клянется, что знаете тайные ходы. Но у него никогда не поймешь, когда брешет.

– Знаю, – сказал я и бросил на Альбрехта признательный взгляд. – В смысле, тайные ходы знаю.

– А как без боевого коня? – спросил Митчел с упреком. – И Бобик, по-моему, обиделся.

– В следующий раз возьму обоих, – пообещал я. – А пока отогревайтесь, мясо еще горячее. А мне нужна дополнительная информация.

– О ком?

– О соседях, – ответил я. – С Гиллебердом подписан торговый договор, с Барбароссой – тоже, больше у нас соседей вроде бы нет… Хотя, насколько помню, есть небольшая спорная территория с Шателленом.

Растер со стуком опустил кубок на столешницу.

– Какая спорная? Да на нее никто не претендует! Я ж говорил, там Орочий лес. Они сами из леса не выходят, но и к себе никого не пускают. Сколько народу туда ни перло – никто еще не вернулся.

Митчел хмурился, сердито закусывал губу, но по лицу я видел, что да, все так, туда лучше не соваться.

– Митчел, – сказал я, – ты у нас самый молодой и шустрый. Сходи в мои покои, там карта на столе. Тащи сюда, устроим военный совет, пока Альбрехт не убежал рыбу ловить.

Альбрехт криво усмехнулся.

– Да, рыбы уже натаскали на три подводы. Я велел, если увидят то, из-за чего все озеро испоганили прорубями, немедленно за мной, где бы я ни был!

– И вы охотник, – упрекнул я.

Он сморщил нос.

– Летом на водопое скот гибнет. Нечто из воды утаскивает их на дно и жрет. Так что это не для трофея.

– Хозяйственник, – сказал я с уважением.

Он кивнул:

– Ну да, ну да. А голову чудища, конечно, повешу в главном зале. Я ж еще и рыцарь!

Грохоча сапогами, по лестнице сбежал Митчел. Туго свернутый свиток почти исчезал в громадной лапе.

– Вроде бы этот?

– Он самый… давай сюда.

Посуду отодвинули на другую сторону стола, карта затрещала, но послушно растянулась, увеличивая масштаб. Проступили мелкие речушки, озера, грозно блестит снежными вершинами Хребет, металлом блестят точки замков.

Я подозрительно рассматривал полосу леса на границе между Армландией и Шателленом. Земли Гиллеберда рядом, но заканчиваются на границе с лесом.