Ричард Глостер, король английский

Шестьсот рыцарей представляли собой незначительную силу против королевской армии, но их по праву можно было назвать лучшими бойцами из лучших. Обычно благородные сквайры северных графств неохотно поступали в армии знатных феодалов в качестве рыцарей. Торжественный обряд посвящения в рыцари и воинское снаряжение стоили целого состояния, а страна была разорена длительной междоусобицей Алой и Белой роз. Но если герцог Глостер замечал способного молодого человека, он посвящал его в рыцари за свой счет, и не жалел денег на вооружение своих воинов. Рыцари в ответ на заботу герцога Глостера отвечали ему небывалой преданностью, и Ричард мог надеяться, что с их помощью он справится со всеми кознями врагов. Да и его невестка Вудвилл по малочисленности его воинов поймет, что он не злоумышляет против нее. И Ричард отправился в Нортгемптон, чтобы встретиться с юным племянником-королем, проходившим учебу в Лудлоу, и вместе с ним ехать в Лондон, на коронацию.

В Нортгемптоне его встретил лишь герцог Бекингэм, который сообщил плохие новости. Королева Елизавета уничтожила завещание своего покойного мужа о назначении Ричарда Йорка регентом королевства. Дорсет, ее сын от первого брака, захватил арсенал и королевскую сокровищницу в Тауэре. Приказы королевского Совета были подписаны лордом Риверсом, братом королевы. Другие Вудвилли начали вооружать войска и снаряжать корабли на Ла-Манше. Из всего сказанного следовало, что королева-мать и ее приближенные твердо решили не допустить Ричарда к исполнению его обязанностей и самим захватить власть до совершеннолетия Эдуарда Пятого. Но было много вельмож, которые не желали правления партии алчных Вудвиллей, способных покуситься на их владения. Во главе их стояли герцог Бекингэм и лорд Хейстинг. Они пообещали поддержку Ричарду в борьбе против Вудвиллей и присоединили свои войска к его свите. В Стрэдфорде Ричард со своими союзниками настиг лорда Риверса, сопровождавшего юного короля, и арестовал его за сопротивление законной власти, стараясь одновременно успокоить племянника, изрядно напуганного столкновением двух своих дядей. Юный Эдуард внял внушениям своего старшего родственника по отцу - Ричарду удалось пробудить в нем фамильную гордость Йорков, которая возобладала над кровью Вудвиллей, и юный наследник доверился герцогу Глостеру, взявшему на себя роль его проводника на пути к трону.

Они въехали в Лондон четвертого мая, и Эдуард удивился отсутствию матери и ее свиты. Через час он и герцог Глостер узнали, что королева Елизавета с остальными детьми заперлась в Вестминстере. Вудвиллей никто не захотел поддерживать ни народ, ни даже нанятые ими войска, и королевский Совет объявил герцога Глостера регентом.

До умиротворения разбушевавшихся страстей Ричард решил за лучшее от­дать юного короля под временную опеку лондонского епископа, а сам по­селился в городской резиденции Йорков - Бейнард-касл. Там регент занялся подготовкой к коронации Эдуарда Пятого, которая должна была состояться 22 июня.

Вскоре к нему приехала мать, герцогиня Йоркская. Как и сам Ричард, она долгое время не появлялась в Лондоне, предпочитая жить в фамильных владениях из-за неприязни к королеве и ее родственникам, которые оттеснили при дворе Эдуарда Четвертого истинных Йорков и их верных слуг. Многочисленные внуки несколько примирили ее с существованием королевы Елизаветы, но все равно она не могла простить сыну Эдуарду его недостойный брак с ней. Когда ее средний сын Джордж, герцог Кларенс заявил о своих притязаниях на английскую корону, она открыто приняла его сторону. Герцогиня не побоялась публично заявить о своей супружеской измене, о том, что настоящий отец Эдуарда был ее любовник, а не ее покойный муж герцог Йорк, и, следовательно, Эдуард не по праву занимает трон, и ему следует со своей Елизаветой удалиться в сторону. Но взбешенный Эдуард никому не собирался отдавать свою корону, он признал герцога Кларенса изменником, приговорил его к смертной казни и лишил его детей прав наследства. Ричард в этом семейном споре поддержал Эдуарда, он не поверил своей матери, зная, как упорно она настроена против своего старшего сына и невестки. Хотя он тоже был недоволен родством с Вудвиллями, преданность старшему брату, одержавшему блестящую победу над их смертельными врагами Ланкастерами, снова взяла верх. Впрочем, Ричард пытался всех помирить и даже добился от Эдуарда отмены публичной казни для Джорджа.

Но вскоре герцог Кларенс умер в Тауэре при неясных обстоятельствах, и сокрушенная герцогиня Йоркская, забрав с собой его осиротевших детей, надолго покинула Лондон.

Теперь, после первых приветствий, герцогиня Йоркская принялась язвительно попрекать Ричарда теми событиями пятилетней давности, будто вина за гибель Джорджа лежала всецело на нем, и совсем не упоминала своего старшего сына Эдуарда, словно это не он скончался месяц назад, а Джордж.

– - Как, Ричард, вы довольны сложившейся ситуацией?
– держала она свою обличительную речь.

– Вудвилли порядком намутили воду в королевстве, эти ничтожные незнатного рода людишки, - и, похоже, хорошенько растрясли государственную казну. Все это произошло при вашем прямом попустительстве, вы ведь всеми силами старались поддержать вашего братца Эдуарда и всю его негодную семейку, которая вот-вот приведет нас к полному краху.

– - Успокойтесь, матушка, я назначен регентом и постараюсь в скором времени навести порядок, - мягко произнес Ричард.

Старая герцогиня только махнула рукой,

– - Да уж, ты со своим добросердечием наведешь порядок, - проворчала она.
– Стоит какому-нибудь Вудвиллю заплакать перед тобой, так ты последнюю рубашку с себя снимешь и отдашь ему.

– Вы напрасно не верите мне, матушка, - взгляд Ричарда стал жестким.

– Изменников и предателей я буду карать без всякой пощады.

– Дай-то бог, - вздохнула герцогиня Йоркская, и в ее глазах, устремленных на младшего сына, наконец-то мелькнула материнская нежность.

– Ты выглядишь уставшим, Дик, - ласково сказала она.

– - Стараюсь, чтобы на английском троне был Йорк, а не Вудвилл, - пошутил Ричард.
– Наш маленький Эдуард уже начинает сознавать, что значит быть потомком Плантагенетов, и он пытается держать дистанцию от родни своей матери.

– - Надеюсь, он не повторит прискорбных ошибок своего отца, - веско произнесла герцогиня Сесилия.

– - При постоянном обществе такой бабушки как вы это невозможно, - улыбнулся Ричард.
– Моя госпожа, позвольте мне увидеться с Уориком и Маргарет.

Герцогиня милостиво дала ему разрешение повидать детей покойного брата Джорджа, и Ричард нашел, что они очень выросли и находятся в добром здравии, только их манеры отличала некоторая неуверенность, свойственная детям, лишенным родительской ласки. Ричард, заметив это, уверил детей в своей готовности заменить им отца, и предложил им в любой нужде обращаться непосредственно к нему. После визита он написал письмо леди Анне, в котором много места было уделено Уорику и Маргарет. Она тоже очень интересовалась детьми, поскольку их покойная мать была ее старшей сестрой, и не раз выражала желание разделить опеку над ними.

Пятого июня свершился долгожданный приезд леди Анны в Лондон, и Ричард со своей семьей переехал жить в другой столичный дом Йорков Кросби-плейс. Общество жены, ее поддержка как никогда были нужны Ричарду поскольку обстановка в столице Англии заметно обострилась. Вудвилли и их вассалы не смирились с потерей власти и, как старший сын королевы маркиз Дорсет, покидали страну, чтобы вести борьбу против Ричарда Глостера, подобно изгнанным Ланкастерам во Франции. Активизировались и участились военные стычки. Кроме того, Ричард поссорился со своими союзниками лордом Хейстингом и герцогом Бекингэмом. В беседе с ним они потребовали захвата имущества Вудвиллей, рассчитывая поживиться за счет их немалого состояния. Ричард отказал им ведь подобный шаг еще больше обострил бы его отношения с королевой Елизаветой, а она как-никак была матерью Эдуарда Пятого, и заявил, что собирается считаться только с законом и своей совестью. Обманутые в своих ожиданиях могущественные лорды решили, что такой неуступчивый и независимый регент не соответствует их интересам, и хорошо было бы устранить его со своего пути,

Десятого июня верные сторонники герцога Глостера донесли ему о заговоре против него лорда Хейстинга, графа Стэнли и Илийского епископа Джона Мортона. Ни минуты не медля, Ричард арестовал заговорщиков и назначил над ними суд - страх за свою семью заставлял его действовать решительно и беспощадно. Граф Стэнли покаялся перед ним и был им прощен. Епископа Мортона отправили в изгнание. Но Ричард не смог простить лорда Хейстинга, бывшего другом его юности, не смог забыть его предательства и вероломства. Хейстинг был казнен спустя неделю после ареста, но Ричард не конфисковал имущество мятежника, а передал его вдове и детям Хейстинга.

Ричард все еще переживал измену своего бывшего друга, когда из Бейнардз-касл явился посланный от герцогини Йоркской с просьбой посетить ее, и Ричард немедленно отправился к матери.

В покоях герцогини Йоркской пахло лечебными снадобьями, тяжелые бархатные занавеси закрывали окна, и темные старинные стены освещались слабым пламенем камина и пятью горящими свечами, вставленными в высокий позолоченный канделябр. Усохшая фигура герцогини, одетой в фиолетовое платье, совершенно терялась в широком, обитом штофом кресле.