Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

Все оказалось распланировано заранее, так что Рики поселили вместе с Бобом Бутом. В принципе он не возражал, к тому же сова Боба вела себя, как воспитанная. Но поделиться своими планами с ним Рики не мог и в оставшееся до обеда время боролся с волнением, обмениваясь вежливыми репликами.

— Ну и поездка, да? – говорил Боб, или: — Я никогда раньше не ездил в маггловских машинах.

Обеденный стол размером со слизеринский с первого взгляда вызвал недоумение большинства ребят. Наверное, миссис Чайнсби до сих пор принимала только определенного рода гостей, потому что столовый прибор с таким количеством разных ложек и вилок, по мнению Рики, казался излишеством для школьников. Приборы были разложены по обе стороны от тарелки в ряд, равный размещению трех–четырех учеников в «Хогвартсе».

— И что с этим делать? – выпалила изумленная Тиффани.

Рики оглядел одноклассников и заметил, что большинство испытывает неловкость. Особо выделялось лицо Тони Филипса: если другие находились просто в затруднении, то ему больше всего хотелось бы развернуться и уйти.

— Ты можешь ничего с этим не делать, — разрешил Виктор.

— Ну, садитесь же! – кивнула миссис Чайнсби.

Рики разместился между Ральфом и Тиффани. Они находились так далеко от него, что Рики сразу отказался от намерения переговорить с Ральфом: тихую речь друг бы попросту не расслышал. А того, кто сидел через одного, было почти не видно. Напротив сидели Ариадна, Чип Вэнс из «Хуффульпуффа» и Тони; салатницы, канделябры, вазы с цветами тоже не оставляли большого простора для наблюдения за ними.

Виктор возле матери, занимающей место во главе стола, представил Каролину. Хозяйка вежливо оживилась и начала вспоминать что-то из писем сына; Рики считал, что это очень неловко, посочувствовал МакКинли, а потом вспомнил, что она, вероятнее всего, сжульничала на матче, и сочувствие улетучилось, но комфортнее от этого не стало. Тем временем подали суп.

Рики автоматически выбрал нужную ложку и попробовал. Было вкусно, хотя он и не любил креветок.

Виктор поймал паузу в монологе матери и взялся представлять ей сначала Мелани Хатингтон, а потом Фиону Шеклбот. Он встал, чтобы лучше видеть стол, Рики поднял голову, зная, что скоро очередь дойдет до него. Филипс напротив даже не начинал есть; Рики догадался, что он никак не мог выбрать ложку, и с гордостью за родной «Слизерин» скосил глаза на Тиффани, которая сразу схватила самую большую. Ральф решил проблему только что, специально отыскав такую, как у Рики. Рики от него никак не ожидал подобной щепетильности и подумал, что, наверное, этот дом плохо влияет на нормальных ребят.

— Спасибо за приглашение, мэм, — привстал он, когда Чайнсби назвал его имя.

Из других приглашенных мама Виктора уделила особое внимание Филипсу. Однако он оказался не расположен поддерживать светскую беседу, только кивал на ее вопросы. В итоге сын снова отвлек ее, поинтересовавшись здоровьем бабушки; Тони определенно рад был, что от него отстали. Рики никогда не считал его застенчивым, и теперь видел, что неловкость Филипса объясняется чем-то другим. Впрочем, думать сейчас о мотивах поведения Тони казалось лишним.

Неловкость вскоре исчезла, поскольку обедающие не видели друг друга, и каждый продолжал себе роман со своей тарелкой.

Так длилось до тех пор, пока перед десертом не появился высокий джентльмен, оказавшийся хозяином дома. С ним пришел бледный улыбчивый человек, которого представили как доктора Робертсона. На мужчинах были футболки, и как позже стало ясно из разговора, они вернулись из гольф–клуба. Мистер Чайнсби поздоровался со всеми и помахал, раз и навсегда сняв с себя подозрения: его широкая ладонь совершенно не напоминала ту, которая изобличала врага. Отец и местный врач отдельно поздоровались с Виктором. Поверх цветов Рики краем глаза проводил их в сторону хозяйки.

С этого момента миссис Чайнсби щебетала, не закрывая рта. Ее интерес к делам мужа и местного врача, по мнению Рики, давно мог бы осточертеть обоим, но, похоже, супруг, как сказала бы Дан, «тащился» от внимания к своей персоне.

Рики доедал второй кусок черничного пирога и рассуждал, как бы, не привлекая к себе внимания, увидеть руки врача, когда принесли мороженое в высоких вазочках.

— Как ты считаешь, какую ложечку лучше взять, чтоб точно влезла? – приглушенным голосом спросила у соседки Рики почти скрытая фигурой Тиффани Фиона Шеклбот.

— Я мороженое ртом ем, а не ложкой! – безапелляционно заявила Тиффани.

За столом как раз повисла пауза. Сидящий напротив нее Филипс, если верить мимике, ровно две секунды ее просто обожал.

— Какая мудрая девушка! – расхохотался хозяин дома.

Как позже оценил Рики, это был тактичный повод прервать беседу с женой и увести гостя в кабинет.

К чаю пожаловала высокая старая леди, бывшая, по словам Виктора, подругой его бабушки и всей семьи.

— Мисс Блумсберри работает в Министерстве магии! – гордо объявила миссис Чайнсби.

— Да вздор, милая! – отрезала новая гостья и поскорее уселась.

Пожилая ведьма привлекла внимание Рики уже после того, как он вместе с другими ребятами встал из-за стола и собирался покинуть комнату, через выход, указанный одной из служанок. Нужно было пройти мимо миссис Чайнсби и подруги семьи. Невозможно было не заметить, что мисс Блумсберри спрятала обе руки в меховую муфту, слишком теплую для весны.

— Неужели всю неделю будет такая тоска! – пожаловался Ральф, когда почти одноклассники разбрелись кто куда. Виктор, которому велено было показать гостям сад, естественно, ограничился той компанией, которую водил всегда.

— Интересно, можно ли нам ходить по всем комнатам? – задумался Рики. – Мне необходимо найти горку!

— А я тут заметил, — сказал Ральф, — что все слуги носят перчатки.

Смысл сказанного доходил до Рики позорно долго.

— То есть логично предположить, что связанный с чашкой человек работает в доме, — уточнил он. – Я даже придумать не могу, как заставить шофера или мажордома снять перчатки! Не говоря уже о том, что мой враг заподозрит!

— Ты ведь думал, что тебя ищет Упивающийся смертью, — напомнил Ральф. – Тогда надо просто выяснить, кто из работающих здесь – колдун.

— Как? – поинтересовался Рики.

— Проще всего прямо спросить у Виктора, — пожал плечами Ральф. – Ради праздного любопытства. Вряд ли он помчится предупреждать слугу о таком. Тем более что он занят. Тут и Каролина, и мамочка, и с Тони он вот–вот опять рассорится.

Говоря это, Ральф сплюнул в траву и нахмурился.

— Не знаю, — протянул Рики, — а почему?

— Неужели не видишь, — ехидно подобрался гриффиндорец. – Тони же завидует, для него это слишком.

— Я слышал, его родители не хотели позволять ему учиться на колдуна, — сказал Рики.

— Правильно угадал, — фыркнул Ральф. – Виктор благополучнее его во всем – ни тебе трех старших сестриц–зануд, ни проблем с предками. Хочешь быть магглом – папины связи, хочешь в маги – мамины, пожалуйста!

— Да, я заметил, что Чайнсби не слишком внимательны к другим, — сказал Рики.

— Зато Тони без внимания не останется, — проворчал Ральф. – Я догадываюсь, что ты мне хочешь сказать…

— Что Летти похожа на секретное оружие, — помимо воли сорвалось с языка Рики.

Ральф, уже достаточно на взводе, повернулся к нему в мрачном недоумении. Рики совсем не хотел сейчас с ним поссориться, но не представлял, как бы избежать объяснения.