Риверсайд Драйв

Ш е й л а. Подумать только: каждый год по пути на юг гуси прилетают на наш пруд, чтобы несколько дней передохнуть.

Н о р м а н. Я тебе говорил — Олд-Сэйбрук входит в моду.

Д э в и д. Что хочет сказать нам природа-мать с помощью этой гусиной стаи?

Ш е й л а. Что же?

Д э в и д. Она хочет сказать, что всех нас ждет старость и распад. Собственно, об этом она твердит нам постоянно.

Д ж е н н и. То же самое он внушает своим пациентам. Ему хорошо рассуждать — он пластический хирург.

Ш е й л а. Один-ноль в пользу твоей жены, Дэвид.

Д э в и д (поднимая бокал).За гусей.

Д ж е н н и. Нет: за Нормана и Шейлу. С годовщиной свадьбы!

Н о р м а н. За семь счастливейших лет моей жизни. По крайней мере, года за два. Шутка.

Ш е й л а. Фрейд сказал — шуток не существует.

Н о р м а н (поднимая бокал).За Зигмунда Фрейда, певца der Penisneid — зависти к пенису.

Д э в и д. А теперь с вашего разрешения пойду погляжу, как сыграет Тайгер Вудс. Прошу не беспокоить до полной готовности мяса. (Скрывается в маленькой комнате.)

Д ж е н н и (Шейле, уходя).Поставлю-ка еще льда. Это лучшее, чему я научилась на кулинарных курсах.

Д э в и д (возвращаясь).А где у вас фисташки?

Ш е й л а. Даже не знаю.

Д э в и д. Я не могу смотреть гольф без фисташек.

Ш е й л а. Дэвид.

Д э в и д. Без отборных солененьких фисташек.

Ш е й л а (идет на кухню).Есть кэшью.

Д э в и д. Кэшью — это баскетбол. Гольф — это фисташки.

Н о р м а н. Дэвид, я понял.

Дэвид скрывается в комнатке.

Я понял, что символизируют гуси. Неотвратимость. Ведь их крик — брачный призыв, а это, считай, катастрофа.

Звонок в дверь.

Н о р м а н (громко).Шейла — к тебе?

Ш е й л а (возвращаясь в комнату).Да нет.

Они открывают дверь и видят перед собой другую семейную пару: это Хэл и Сэнди Максвеллы.

Добрый день.

Х э л. Привет-привет. Надеюсь, мы не потревожили?

С э н д и (слегка смущенно).Ну это глупо, Хэл.

Х э л. Меня зовут Хэл Максвелл, это моя жена Сэнди. Ехали мимо, не хотели к вам врываться, но когда-то мы жили в этом доме.

Ш е й л а. Правда?

С э н д и. Да, девять лет. А потом продали его мистеру Курояну.

Х э л. Макс Куроян, довольно известный писатель, слыхали?

Н о р м а н. Конечно, еще бы. А мы здесь уже почти три года. Норман Поллак, Шейла, моя жена. Прошу — не стойте на пороге.

С э н д и. Не хочется вас беспокоить. Мы теперь в Нью-Джерси, а сюда заехали на денек побродить по барахолкам и вот — оказались в двух шагах.

Ш е й л а. Пожалуйста, входите. Осматривайтесь, не стесняйтесь.

Н о р м а н. Стало быть, вы тут жили?

Ш е й л а. Выпьете с нами?

Х э л. Черт побери, с удовольствием.

С э н д и. Ты за рулем.

Зайдя в дом, Максвеллы осматриваются.

Ш е й л а. Ну как?

Х э л. Сразу столько воспоминаний...

Н о р м а н. Что наливать?

Х э л. Мне бы сейчас хорошего скотча, а вообще что угодно.

Н о р м а н. А вам?

С э н д и. Если можно — чуть-чуть белого вина. Если есть.

Н о р м а н. Белого нет, но есть абсолютно бесцветный мартини.

Сэнди смеется — шутка ей понравилась.

Х э л (глядя в окно).Кто это вырыл бассейн?

Н о р м а н. Мы.

Х э л. Почему такой формы?

Н о р м а н. Амеба. Бассейн в форме амебы.

Х э л. Амебы... Такие микробики, да?

С э н д и. Хэл...

Входит Дженни.

Ш е й л а. Дженни, познакомься — это...

Х э л. Максвеллы.

Ш е й л а. Они когда-то жили в этом доме.

С э н д и. Просто захотелось заглянуть. Мы здесь поженились.

Д ж е н н и. Правда? Какая прелесть.

Х э л. В саду. Под кленом. Его больше нет, теперь там бассейн.

Ш е й л а. Проголодались?

С э н д и. Нет-нет...

Х э л. Перестань. Мы голодные как волки.

Н о р м а н. Так оставайтесь. Сейчас будут стейки. Жарим в саду.

С э н д и. Нет-нет, мы не можем.

Х э л. Э-э-э... мне — с кровью.

Д э в и д (вынырнув из комнатки).Кто пришел? Только Тайгер собрался бить — слышу, звонок. Видно, он ему и помешал: промазал Тайгер.