Россия на пороге Нового времени. (Очерки политической истории России первой трети XVI в.)

Псалтырь была важнейшей, но не единственной переводческой работой Максима Грека. В те же годы он вместе с Власом закончил перевод толкований на Апостол (март 1519 г.) [1266] . К 1523 г. Максим Грек вместе с Сильваном перевел Беседы Иоанна Златоуста на евангелия Матвея и Иоанна, ряд произведений Симеона Метафраста (в том числе в 1521 г. Житие богородицы) [1267] , Похвальное слово Василия Великого мученику Варлааму и др. Занимался он также исправлением часослова, грамматическими трудами и вообще разносторонней переводческой и публицистической деятельностью.

1266

Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, половина 2-я, стр. 233–234.

1267

В. Иконников. Максим Грек… стр. 175; Е. Е. Голубипский. История русской церкви, т. II, половина 2-я, стр. 236; А. И. Соболевский. Переводная литература… стр. 260–279. Чтения ОИДР, 1847, № 7, стр. 260–279.

В связи с переводом Псалтыри находятся два ранних произведения Максима Грека, направленных против иудаизма. Это «Совет к собору православному на Исака» и «Словеса супротивна противу глав Самуила евреина». В. С. Иконников считает, что около 1520 г. состоялся церковный собор, осудивший ересь некоего Исаака, являвшуюся реминисценцией новгородско-московской ереси XV в. [1268] Вопрос этот не прост. Во-первых, упоминание о «соборе» есть только в заголовке послания, причем позднейшем. Во-вторых, из иудейской национальности Исаака нельзя еще выводить его близость к реформационному движению конца XV — начала XVI в. Может быть, речь шла просто об иудаизме Исаака [1269] . Во всяком случае в первом послании вполне в духе Иосифа Волоцкого Максим Грек требовал «смутившаго убо паству Спасову предадите внешней власти в казнь». Уже вскоре этим его советом воспользуются, но с тем, чтобы осудить за ересь самого Максима Грека.

1268

Максим Грек, Соч., ч. 1, изд. 2, стр. 42–51; В. Иконников. Максим Грек… стр. 204.

1269

Такого взгляда придерживается Я. С. Лурье (Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 497–498).

Второе произведение Максима было вызвано к жизни тем, что «Самуила евреина главы» с латинского языка были переведены Николаем Немчином [1270] . Максим усмотрел в этом сочинении XI в. проповедь иудаизма и поэтому обрушился на его перевод [1271] .

Николай Немчин (Булев) вообще был основным противником Максима Грека, против которого он направил огонь своей полемики. Именно к нему он написал четыре послания и пять к Федору Карпову, в которых спорит с воззрениями Николая Булева. Максим Грек вел полемику прежде всего по вопросу о соединении церквей (слово 11), о догматических различиях между православием и католицизмом (слово 14 об «исхождении духа», слово 25 — «Слово ответно»), призывая Немчина признать догматы православной церкви (слово 15) [1272] .

1270

Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 44–45.

1271

О переводе см.: А. И. Соболевский. Переводная литература-стр. 192; Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 270.

1272

Максим Грек. Соч., ч. 1, слова И—16, 25; ч. 3, слово 43; Н. Никольский. Материалы по истории древнерусской духовной письменности. — «Христианское чтение» № 8–9, стр. 1122–1123, 1124–1125.

Догматических различий православия с католицизмом касался Максим Грек и в посланиях Федору Карпову, который с интересом знакомился со взглядами Николая Немчина (слова 12, 13). В обоих посланиях Карпову Максим Грек опровергал точку зрения Немчина, которую тот излагал в особых «главах». Одно послание Федору Карпову посвящено объяснению того, что такое «левиафан». В другом послании Максим Грек, как бы оправдываясь, писал, что он не «отводил» Федора Карпова «от врачества или инаго некого философского сведения», а только «от излишных и заповеданных священными правилы» представлений, согласно которым надо уповать не на бога, а на «звезды» [1273] .

1273

Максим Грек. Соч., ч. 3, стр. 222–226; ч. 1, стр. 298,

Более 12 изданных произведений Максима Грека посвящено спору с Николаем Немчином ио вопросу о «звездочетстве». Одно из посланий на эту тему также направлено было Федору Карпову, который увлекался астрологией. В другом сочинении Максим Грек стремился доказать, «яко промыслом божиим, а не звездами и колесами счастия вся человеческая устрояются». Знад, что астрологией увлекался не только Федор Карпов, но и сам Василий III, Максим Грек как бы предупреждал его, что бог, а не «фортуна» (судьба) «поставляет царя и преставляет», «божиим мановением и учинением, а не колесом неким и счастием басне-ным возводятся на высоту царскую, такожде и отпадают ея». В особом слове Максим Грек доказывает, что «звездозрением» нельзя предрекать будущее. Звезды не могут управлять судьбами человеческими, писал Максим Грек, ибо миром руководит божий промысл, который сделал человека самовластным, т. е. могущим самостоятельно, по своему усмотрению выбирать свой жизненный путь [1274] .

1274

Максим Грек. Соч., ч. 1, стр. 278–319, 308, 319–348.

Особое послание направил Максим Грек неким лицам, «живущим в скорбех», которых он поучает, что «господь убожит и богатит… а не фортуна и колесо латынов зловерных и немцов прегордых». О «фортуне» писал Максим Грек и «к некоему иноку, бывшему во игуменех». Этот инок был «восхищен… таким богомерским учительством прелестника Николая Германа» [1275] .

Альманаху Штоффлера, в котором содержалось предсказание всемирного потопа в 1524 г., Максим Грек посвятил «Слово обличительно». Основная мысль автора не отличалась оригинальностью: вера в Альманах противоречит признанию всесилия божьего промысла, а потому беззаконна [1276] .

1275

Максим Грек. Соч., ч. 1, стр. стр. 350, 358.

1276

Максим Грек. Соч., ч. 1, стр.365–387 (слово 22); В. Иконников. Максим Грек… стр. 304.

В позднейших сочинениях, в частности в «Беседе души и уму» о человеческих страстях, Максим Грек также касается темы божьего промысла, снова изобличая «звездочетцев». Есть сходные мотивы и в «Слове о снах», в послании против Иоанна Лодовика, который защищал астрологию ссылками на греческих писателей [1277] . Ряд отрывков из сочинений Максима Грека против астрологии содержится в рукописи ГБЛ, Рум. № 264 [1278] , но точно датировать их пока не представляется возможным.

1277

Максим Грек. Соч., ч. 2, стр. 52–88 (особенно стр. 81–88), 154–156; ч. 3, стр. 167–183 (слово 27). Об Иоанпе Лодовике Максим Грек упоминает в послании 1523 г. (там же, ч. 1, стр. 342).

1278

В. Ф. Ржига. Неизданные сочинения… стр. 89–92.

В целом же защита Максимом Греком божьего промысла и борьба с звездочетцами шла в том же русле, что и выступления на эту тему митрополита Даниила и старца Филофея, т. е. публицистов иосифлянского толка.

Нестяжательские мотивы в ранних сочинениях Максима Грека звучат еще очень приглушенно. В 1518–1519 гг. он пишет Василию III послание об устройстве афонских монастырей. В нем он выступает в отличие от Нила Сорского сторонником общежительных монастырей [1279] . Он говорит пространно о физической работе самих монахов, но допускает и применение наемного труда [1280] .

1279

Н. В. Синицына. Послание Максима Грека Василию III об устройстве афонских монастырей, стр. 110–136. Ср. Я. Я. Розов. Похвальное слово великому князю Василию III, стр. 280.

1280

А. И. Иванов. К вопросу о нестяжательских взглядах Максима Грека. — «Византийский временник», т. XXIX, 1968, стр. 138–140. В послании о францисканцах и доминиканцах Максим Грек пишет, что эти монахи живут «в всяком нестяжании… своима руками тружающеся» (В. Ф. Ржига. Неизданные сочинения… стр. 99-101). Но это сочинение написано уже позднее: обращение «преосвященной владыко» скорее всего имеет в виду тверского епископа, с которым Максим Грек переписывался после 1525 г. Н. А. Казакова, относящая его к ранним трудам Максима Грека, в достаточной мере свой вывод не обосновывает (Я. А. Казакова. Очерки, стр. 157).

В «Послании об Афонской горе» Максим Грек также подчеркивает, что все афонские монахи «без имениих, рекше без сел живут, одными своими рукоделии и непрестанными труды и в поте лица своего добывают себе вся потребна житейская». Есть, правда, там и «два мужика, наимита, те орют и сеют». Когда же наступает осенняя пора, то нанимают еще мужиков для уборки хлеба [1281] .

Жизни монахов Святой горы касается Максим и в послании, адресованном Вассиану Патрикееву («Сказание… о Святой горе жительство»), В нем особо подчеркивается, что в Святой горе «мирских же служителей… нет, разве по единому или по два» [1282] .

1281

В. Ф. Ржига. Неизданные сочинения… стр. 96.

1282

Максим Грек. Соч., ч. 3, стр. 198. О послании см.: А. И. Иванов. К вопросу… стр. 140–141 (Иванов датирует послание временем не позднее 1521 г.).

Наиболее развернуто сформулировал Максим Грек свое отношение к монастырскому землевладению в сочинении «Повесть страшна и достопамятна о совершенном иноческом жительстве». Снова обращаясь к своим воспоминаниям, Максим Грек на этот раз говорит о католическом ордене картезианцев, в котором монахи нестяжание «любят аки велие благо духовное» и живут лишь подаянием. Их примеру автор «Повести» и призывает следовать («и нам подражати») [1283] . Никакой прямой критики лихоимства русских монастырей здесь еще нет [1284] .

1283

Максим Грек. Соч., ч. 3, стр. 145–167. О том, что «Повесть» написана до заключения Максима Грека в темницу, сообщает Зиновий Отенский (Зиновий. Истины показание, стр. 893, 894). Его свидетельство принимают В. Ф. Ржига и позднейшие исследователи (В. Ф. Ржига. Максим Грек как публицист. — ТОДРЛ, т. I, 1934, стр. 6; Н. А. Казакова. Очерки, стр. 159–160).

1284

А. Казакова. Очерки, стр. 159.

Свои представления о назначении великокняжеской власти Максим Грек изложил в послании Василию III, написанном в 1519 г. по случаю окончания им перевода Толковой псалтыри. Согласно Максиму Греку, священство и царство произошли от единого божественного начала [1285] . Иосифлянский тезис о превосходстве священства над царством осторожный Грек не формулировал в послании носителю царской власти. Зато льстивых слов по его адресу произнесено было больше чем достаточно. Василий III якобы «правдою, и православием, и нарочите, и превысочайше паче всех прославлен есть». Он «не токмо Русии, но всея подсолнечныя быти нарицатися великоименитый и велелепнейший». Истинный смысл этого славословия Максим Грек и не скрывал: московский государь должен стать освободителем греков от турок. Ведь бог «якоже древле, — писал он, — от нижних галлов воздвигнув великаго во царех Константина, древняго Рима, зле стужима избави от нечистиваго Максентиа, сице и ныне новаго Рима, тяжце волнуема от безбожных агарян, благочестивейшею державою царствиа твоего, да изволит свободити и от отеческих твоих престол наследника покажет и свободы свет тобою да подаст нам, бедным» [1286] . Совсем небольшой шаг оставалось сделать Максиму Греку для того, чтобы сформулировать мысль о Москве как о III Риме. Но… для него по-прежнему «новым Римом» оставался Царьград. Поэтому иосифлянские публицисты (в их числе и Филофей) ближе подходили к полуофициозным идеям Сказания о князьях владимирских, чем хитроумный Грек. А сам он уже вскоре на личном опыте узнал, какую «свободу» несет с собою утверждение самовластия Василия III.

1285

Максим Грек. Соч., ч. 2, стр. 296–319.

1286

Максим Грек. Соч., ч. 2, стр. 318.