Рождение королевы

— Ну уж точно не то, в чeм вы меня собрались обвинить! — возмутился король. — И у меня были веские основания верить Ирвину! Я относился к нему, как к самому верному другу и брату. И мне слишком тяжело осознавать это предательство.

— И основания для вашего отношения к законной супруге, то есть ко мне, конечно тоже есть и самые веские, я полагаю? — иронично спросила королева.

— Да, ваше величество, — кивнул король, доставая из-под плаща какой-то конверт. — После того, как стало известно о преступлениях канцлера и его семьи, а позже и о его гибели, разбирали его личный архив. И там, в потайном ящике стола, нашли это письмо.

— Мне? — удивилась королева. — Но о кого?

— От меня. Вы должны были получить его почти шесть лет назад. — Глухо прозвучало в ответ.

Глава 48

Её величество хмурилась, вчитываясь в ровные строчки. Она пыталась собрать в одно целое десятки осколков.

Король внимательно за ней наблюдал, отмечая удивление, сочувствие, недоумение, столь явно заметные на всегда спокойном и сдержанном лице королевы, что это было весьма непривычным зрелищем. Вот только этот калейдоскоп эмоций остановился на разочаровании.

— Кажется, у вас возникли вопросы, ваше величество? — король почувствовал странный интерес, ему действительно было важно и интересно, о чём сейчас думает королева.

— У вас был брат? — прозвучал вполне ожидаемый вопрос.

— Лучший из возможных, — король намеренно рассказывал во всех подробностях все сложности, что преследовали его брата всю его недолгую жизнь, с удивлением отмечая, что на открытом лице королевы внимательное сосредоточение смешивается с сожалением и грустью, но ни разу не промелькнуло раздражение или брезгливость.

— Ваше величество, — спросила королева, отодвигая от себя письмо. — Сколько вам тогда было лет?

— Двадцать два, — не понял вопроса король.

— И вы уже тогда носили титул наследного принца? И все знали, что именно вы станете в будущем королём. Верно? — оперлась подбородком на сложенные перед лицом руки королева.

— Да, именно так, но к чему эти вопросы? — поделился недоумением король.

— Скажите, с вами советовались по поводу нашего брака? Спрашивали вашего согласия или мнения на этот счёт? — поинтересовалась королева.

— Нет, меня поставили перед фактом, — нахмурился король.

— Но вы почему-то решили, что от меня, которой тогда было всего четырнадцать лет, и я была младшим и не самым угодным отцу ребёнком, да ещё и девочкой, даже воспитывающейся далеко от дворца, что-то зависело? Что я принимала какие-то решения или могла повлиять на уже принятые? — не сдержала раздражения королева. — Меня вызвали к отцу в столицу, показали ваш портрет и сказали, что через несколько недель я отправляюсь в Лангорию на собственную свадьбу.

— Но… — растерялся король.

— Но вы поспешили обвинить меня в том, чего я в принципе изменить не могла. Да и покажите мне высокородную леди, чья свадьба устраивается иным образом? Крайне редкий случай, который при подсчёте будет равен погрешности! — возмутилась королева. — И демонстрируя свою обиду, вы, как маленький неразумный и капризный ребёнок, решили нарушить протокол и проигнорировать мой приезд и не явиться на церемонию представления.

— А чтобы это изменило? — прямо спросил король.

— Это выше моих сил! — прикрыла глаза рукой королева. — Ваше величество, вы идиот? На вас преподаватели не жаловались? Вы отказались от личного знакомства и возможности напрямую и откровенно поговорить со мной! Будущий муж, брака с которым мне никак не избежать, просит о помощи или одолжении и предлагает совместное противостояние властным родителям. Помимо романтической нотки начала отношений, это создаёт надёжную основу брака из уважения, доверия и взаимопомощи. Только идиотка откажется от такого шанса! А я дурой даже тогда не была…

— В отличии от меня, вы хотите сказать? — усмехнулся король, в мыслях тщательно прокручивая всё, что только что озвучила королева, и о чём он сам не задумывался. — Но что мы могли бы сделать?

— Я могла сказаться больной. Дорога по морю, изменение погоды. Даже юг Лангории сильно суровее востока Сансории, где я росла с рождения. В конце концов, ничто не могло мне помешать неудачно упасть во время приёма по случаю представления будущих супругов, — сразу предложила королева несколько вариантов.

— Действительно, — потeр виски король.

— Но, — сложила руки на груди королева. — Это всё давно в прошлом, и разговоры ничего не изменят. Сейчас нужно исправлять последствия вашей последней ошибки. Ни Север, ни Лангория не потянут одновременно войну на два фронта.

— Вы доверите мне свои войска? — вдруг улыбнулся король.

— Это будет нарушение уже моей клятвы сюзерена. — Резко отказалась королева. — Доверить вам своих воинов, это всё равно, что отправить их на плаху. Но вроде как войсками во время войны командуете не вы, а коннетабль?

— Верно, — кивнул король. — Смотрю у вас взаимное расположение друг к другу. Лорд Д’Арвиньи не скрывает своего восхищения вами.

— Коннетабль Д’Арвиньи тоже рискует неожиданно оказаться в списке моих любовников? — язвительно поинтересовалась королева.

— Не думаю, — заверил её король. — Но я вижу, что коннетабль был абсолютно прав, предсказав некоторые моменты этой встречи. Мы можем с вами утверждать, что достигли соглашения о примирении на время угрозы со стороны Сансории?

— Определённо, если вы дадите гарантии, что войска севера не будут ущемлены и не будут использоваться вместо щита для войск Лангории, — согласилась королева.

— Место и право голоса в военном совете. Право запрещающего голоса, — уточнил король. — К тому же я уверен, что ни один из ваших северян и пальцем не шевельнeт, пока вы не повторите приказ любого командира-южанина. Да и при переговорах с Сансорией вы будете нужны. Кстати, слышал, что вы взяли в плен принца Армонда.

— Да, сейчас племянник строчит не письма, а настоящие депеши своему отцу и дяде, что произошло жуткое недопонимание. — Иронично засмеялась королева. — Меня откровенно забавляют его воззвания к достоинству и рыцарской чести.