Рождение королевы

— Ваше величество, вы пытаетесь говорить с диким звере на человеческом языке? — спросил королеву сейм Глемшайр. — Вот в вашем замке живёт волк. Свободно гуляет, спит где вздумается. Любит разлечься на кухне, у печей, и пристально следить за кухарками. Но что, если бы он нападал на людей? Ваша совесть и жалость к зверю весили бы больше, чем безопасность ваших слуг?

— Когда моряки в чeм-то сомневаются, они вверяют свою судьбу морю, ветрам и богам, — чуть заметно улыбнулся арс-капитан Лепрез. — Вверьте решение о судьбах жителей Доргсаута в руки богов. Их решение наверняка будет вернее человеческого.

— И правда, — кивнула нордхардцу королева. — Пусть решат боги. А нам нужно думать о времени. Желая собрать более богатую жатву, мы можем упустить время. А флаги короля и без того вот-вот появятся на горизонте.

— Вот видите, ваше величество, как легко договариваться с собой, когда на руках неоспоримые аргументы, — поддержал королеву командор Илви.

Вскоре, со стен Доргсаута можно было наблюдать за странным манёвром северян. Они отходили от города, занимая высоты. Холмы, и более высокие края оврагов.

Грохот со стороны дамбы привлёк внимание к морю, откуда корабли Нордхарда снова били по дамбе. Неясный гул заставил всех насторожиться… Ещё не понимая происходящего, люди чувствовали приближение беды.

— Вода! Вода! — показывали дозорные в сторону моря.

Ещё неуверенно, замедленно из-за грязи и камней, но уже неотвратимо, морская вода заполняла древнее русло. Бурлили пустоты, уходящие под землю. Обнажались провалы.

Животные в городе начали беспокоиться и рваться на улицу. Что именно происходит стало очевидно только в тот момент, когда из колодцев нижнего города верхом пошла вода. В панике люди кинулись искать спасения в среднем и верхнем городе, куда их не пускали. Начались схватки между знатью и солдатами канцлера с одной стороны и простыми горожанами с другой.

Северяне ждали. Королева не давала пойти в наступление.

— Сейчас ворота и стены защищать некому, — осторожно напомнил королеве Дагон.

— Конечно, — кивнула королева, сосредоточено рассматривая город в подзорную трубу. — И поток воды сейчас самый сильный и стремительный. Ворвавшись в город, мы попадём под него. Для тех, кому не терпится окунуться в ледяную воду, вон, целое море не застыло. Только чего-нибудь горячего после купания пусть попьют. А так, помимо того ущерба, что причинит городу наводнение, войска канцлера и ополчение города взаимно обескровят друг друга. Знаете, когда две собаки дерутся за кусок мяса, побеждает кошка, которая терпеливо ждёт конца драки и крадёт мясо у обессиленного победителя.

— Я же говорил, что её величество предпочитает, чтобы её враги побеждали себя сами, — хохотнул Варен Лепрез.

На рассвете следующего дня северяне выставили напротив ворот города требушеты. Но уже после нескольких залпов с башен городской стены вывесили белые простыни вместо флагов. Горожане сдали полузатопленный город в обмен на право покинуть эти места живыми и беспрепятственно.

Королева милостиво даровала горожанам Доргсаута это право, оговорив лишь пару дней задержки.

Сопротивление оказывал лишь верхний город, где заперлись канцлер с матерью и примкнувшие к ним лорды.

— Братья, — обратился к наёмникам их капитан. — Я не буду тратить наше время на слова. Впереди бой. За этими стенами спрятались убийцы наших братьев. Не взявшие наши жизни в честном бою, не совершившие заслуженную казнь, а превратившие последние минуты жизни в зрелище на потеху. Я задам лишь один вопрос. Только у королевы Рогнарйсленда хватит чести и смелости, чтобы отомстить за наших братьев и подарить им вечный покой?

Рёв, послуживший ему ответом, вспугнул всех птиц в округе.

— Слышали? — спросил у своих бойцов командор Илви. — Я хотел бы задать вам и себе тот же вопрос. Вы все видели, как обошлись с нашими родичами. Не мне вам напоминать, что пережили наши дети и женщины. Сколько домов на наших улицах отмечены трауром. Сейчас должен прозвучать однозначный ответ, стерпим ли мы подобное, позволим ли и в будущем приходить в наши дома и глумиться над нашими близкими? Кто из вас готов поднять оружие в защиту Севера? Или Север жив лишь в королеве Рене?

Королева лишь наблюдала. Её знаний не хватало для того, чтобы помочь. А значит её вмешательство лишь помешает.

« — И без того ясно, — мысленно вздыхала Надежда. — Пройдёт время. И никто не скажет, что Север пришёл мстить за своих погибших. Запомнят нас, запомнят, что королева Рена сожгла, затопила и уничтожила древний город».

Прошло всего несколько часов, когда к королеве подошёл капитан братства.

— Ваше величество, верхний город взят. Мы пленили последних Роттенбладов. Девушка, что была с ними успела выпить яд. А вот у самого канцлера мы отняли пузырёк с отравой вовремя. Ну, и пришлось влить в него десять пивных кружек солёной воды. На всякий случай, — доложил Ллойд.

Отряд северян сопровождал свою королеву до лестницы, ведущей в небольшую, но богато отделанную башню. Резиденцию короля в Доргсауте. У подножия лестницы скрючившись и дрожа сидел канцлер в окружении вооружённых северян.

Ренерель поджала губы ы попытке скрыть разочарование. В её представлении канцлер, даже проиграв, должен был вести себя более достойно. А не трястись от страха, затравленно озираясь по сторонам.

— Ренерель, — презрительно скривилась леди Роттенблад. — Смотрю, за это время мало что изменилось. Неухоженная оборванка в окружении сброда. Неудивительно, что король тобой брезговал.

Королева одним движением остановила зароптавших северян.

— Леди Роттенблад, вы зря стараетесь пробудить мой гнев, в надежде, что моя обида и ярость позволят вам приблизить свой конец и избежать заслуженной казни, — спокойно ответила королева. — Ваш род причинил Северу столько зла, что любые ваши оскорбления в мою сторону кажутся слишком ничтожными.

— Король узнает обо всём, что здесь случилось. Вестники уже улетели, — попытался встать канцлер. — Скоро здесь будут войска…

— Пожалуйста, — пожала плечами королева. — Мы надолго здесь не задержимся. Будь моя воля, я заставила бы вас пережить абсолютно все муки, что вы причинили другим. За каждого! Но мы все всего лишь люди. И умереть можем лишь один раз. Вы предстанете перед судом и будете казнены.

— Серьёзно? Мы ближайшие люди короля, мой сын второй человек в королевстве, — засмеялась леди Роттенблад. — Мы не признаем этот ваш суд…

— Дело в том, леди Роттенблад, что меня мало волнует, что вы там признаёте, а что нет. Как и всех вокруг, — ответила ей королева и отвернулась. — За стены их.

Канцлера и его мать привязали к доскам, прикреплённым на ремнях к сeдлам лошадей и протащили через весь город. За крепостными стенами, у перекрёстка, леди Роттенблад приковали к столбу напротив потемневшего помоста. Его нашли в городе, на скотном торге. По свидетельству местных жителей, именно на нём учинили Роттенблады расправу над наёмниками братства. Королева приказала вытащить его сюда при помощи лошадей.

На этом помосте закрепили два бревна, уложенных крест накрест. И на это странное на первый взгляд устройство уложили и приковали канцлера. Одежды ни на нём, ни на его матери почти не осталось, кожа местами была содрана до мяса.

— Здесь и перед всеми, я, законная королева Лангории и Рогнарских островов, обвиняю вас в воровстве и присвоении себе богатств севера. В попытках присвоения власти, прикрываясь именем короля. В бесчеловечных и беззаконных казнях и пытках жителей северных провинций. В предательстве основополагающих принципов Хартии, что однозначно является изменой королевству. Вы лгали, оскорбляли словом и делом и жителей королевства, и законную королеву. — Королева замолчала, подойдя к леди Роттенблад. — Вы получили всё, что хотели?