Рожденные ползать

Скрипнув тормозами, тягач остановился возле двери караулки.

— Товарищ лейтенант, — обратился к Гусько водитель. — Мне нужно в автопарк заправиться, да и сцепление хотел подтянуть. Во сколько ночью подъезжать? Когда поедем проверять посты?

На Юрином лице появилась недовольная гримаса.

— Проверять…, — он на секунду задумался. — А во сколько у вас завтрак? Давай-ка ты подъезжай за мной часиков в семь утра. Что там может случиться…

Офицер вылез из кабины, громко хлопнув дверью. Водитель покачал головой и понимающе хмыкнув, включил первую передачу.

Свет фар высветил деревья на опушке леса и погас. Грузовая машина с крытым кузовом остановилась, и оттуда начали выпрыгивать фигуры в пятнистых маскхалатах. Их лица были вымазаны чем-то темным, за спиной висели автоматы с укороченными стволами и вещмешки, набитые какими-то угловатыми предметами. Некоторые были с рациями — большими металлическими ящиками с длинными антеннами. Едва они закончили построение, как из кабины грузно вылез еще один, в таком же маскхалате, но с офицерской фуражкой на голове. Он взглянул на часы и вполголоса начал давать установку:

— Так, сейчас — ровно двенадцать. Повторяю задачу: уничтожение самолетов истребительно-бомбардировочного полка. Работаем тремя группами по четыре человека. Каждая группа берет на себя одну эскадрилью. Взрыв всех трех эскадрилий — одновременно. Время — час ночи, ноль-ноль. По нашим данным в каждой зоне только один часовой. В любые виды силового контакта вступать с ними категорически запрещаю. За исключением крайних случаев, представляющих опасность для личного состава групп. Все должно быть выполнено предельно аккуратно и тихо. Рации работают только на прием. Сами выходите в эфир один раз — доложить о готовности. Маршруты отхода и место сбора — определены. Вопросы? Попрыгали на месте. Хорошо. Все — выполнять задачу!

Люди в маскхалатах ловко по одному пролезали через дыру в проволочном заграждении защитного периметра авиабазы Дурасовка и мгновенно растворялись в темноте леса.

Четыре фигуры по-пластунски ползли в высокой траве. Впереди был Главный, за ним Радист, следом Молодой. Замыкал группу Опытный. Через какое-то время Главный остановился и осторожно приподнял голову. Метрах в двадцати перед ним виднелась залитое лунным светом серое полотно рулежной дорожки. Сразу за ней виднелись холмы самолетных укрытий.

Главный посмотрел на часы и скрипнул зубами от злости. При подходе к объекту, в темноте леса, группа слегка уклонилась от маршрута и из-за этого катастрофически запаздывала. Теперь у них было два выхода. Первый: как планировалось заранее — ползком обогнуть рулежку вокруг (она заканчивалась тупиком в метрах трехстах от места, где они лежали). Или, второй: перебежать через рулежку, за кратчайшее время, достигнув своей цели. Главный на секунду задумался и принял решение — рискнуть. Жестами он отдал приказ членам группы. Смысл его сводился к следующему: как только часовой пройдет мимо и повернется к ним спиной, подождать, когда очередная туча закроет луну и быстро пересечь открытое пространство. Получив в ответ знак, что приказ понят, он взял наушники у Радиста, и стал слушать эфир. Группа замерла, готовясь к броску.

В это время, темный силуэт с автоматом за спиной, неторопливо шагал по рулежке. Поравнявшись с тем местом, где затаилась четверка, он неожиданно остановился. Потоптавшись немного на месте, часовой начал копаться у себя в штанах, потом раздался журчащий звук, льющейся на бетон жидкости. Главный переглянулся с лежащим рядом с ним Радистом, и не смог сдержать улыбки.

Страж зоны, закончив свое дело, почему-то топтался на месте, не торопясь уходить. Он неторопливо снял автомат с плеча, щелкнул предохранителем и передернул затвор. Главный снова посмотрел на Радиста — теперь уже вопросительно. Тот в ответ лишь недоуменно пожал плечами. Солдат, стоящий на рулежке уставился на отражение луны в, только что образовавшейся лужице. Внезапно, он сделал выпад штыком в ее сторону и заорал:

— Что, сволочуга, испугалась? Смотри, здесь тебе не у Проньки!

Главный подавившись смехом, чуть не выронил из рук наушник. В этот самый момент там что-то пискнуло, и раздался голос: — «Докладываю, третий — готов», и почти сразу за этим: — «Первый — готов тоже». Главному стало не до смеха. Пытаясь посмотреть на часы, он немного повернулся, и в темноте локтем случайно нажал на сухую ветку. Раздался громкий хруст. Группа замерла, слившись с травой.

Часовой медленно повернулся на звук и вдруг хлесткий хлопок автоматного выстрела разорвал тишину ночи. В ту же самую секунду, Радист почувствовал сильный удар в спину и тут же понял, как ему повезло, что на спине была рация. Звук эфира в наушнике, который продолжал держать в руке Главный, мгновенно исчез. Где-то позади Молодой повернулся к Опытному и в ошеломлении одними губами прошептал:

— Он что баран, советских уставов не читал? Первый, предупредительный — в воздух и только потом — огонь на поражение!

В это время Главный, наконец, осознав, что произошло, от ярости негромко застонал. Как не тих был его стон, его услышали на рулежке. Часовой отбил кирзачами чечетку и довольно пробормотал:

— Ай, да я! Ай, да снайпер! С первого выстрела попал. Подранил, наверное. Нужно добить гада. Теперь не уйдет!

С автоматом наперевес он медленно двинулся через траву к тому месту, где лежали диверсанты.

Полупушистый продирался сквозь заросли травы, сокращая расстояние до второй эскадрильи. Когда луна заходила за тучи, он оставался почти в непроглядной темноте и тогда вынужден был идти очень медленно, осторожно нащупывая дорогу. Неоднократно солдат запинался обо что-то и падал, а один раз в темноте попал ногой в чью-то нору и едва не вывернул себе лодыжку. При этом он упал лицом в колючий кустарник и потом еще минут десять ползал на четвереньках, пытаясь найти упавшую с головы пилотку. Полупушистый шел, проклиная себя, что не пошел по рулежке. Пусть намного дальше, зато легче и в конечном итоге возможно и быстрее. Последними словами он материл своего друга с его глупыми идеями, а потом опять себя самого, что согласился на эту авантюру. Полупушистый уже почти подходил к своей цели, когда со стороны второй эскадрильи раздался одиночный автоматный выстрел.

Солдат мгновенно забыл и о ноющих царапинах на своем лице и об усталости. «Черт, без меня охоту начал. Вот — свинья!» — от обиды на своего друга он чуть не заплакал. — «Обещал же подождать!». Луна как раз вышла из-за облаков, и Полупушистый увидел Помидорова, идущего по траве, с автоматом наперевес. «Неужели подстрелил зайчару?» — мелькнула мысль, и он припустил бегом изо всех сил, опасаясь опоздать на самое интересное.

Когда от цели оставалось какая-нибудь сотня метров, из травы внезапно появились какие-то темные фигуры и накинулись на Помидорова. Тот упал, как подкошенный. Были слышны глухие звуки ударов, как будто скалкой лупили по мокрому белью. Чувствовалось, что бьют не столько по необходимости, сколько от души.

Солдат замер, как столб. Из его головы мгновенно вылетело все, что устав требовал делать в таких случаях. Вместо этого он закричал тонким срывающимся от волнения голосом: «Ребя, атас! Немцы!» — и сдернул автомат с плеча.

Звук автоматной очереди резко ударил по барабанным перепонкам. Первые три пули прошли прямо над головой неизвестных, склонившихся над распростертым на земле Помидоровым. Неизвестные плашмя попадали в траву. После этого калашников задрало вверх. «А-а-а-а-а!!!» — не переставая орал Полупушистый глядя, как светлые полоски трассирующих пуль уходили куда-то вверх и в сторону, где располагалась третья эскадрилья.